Читать книгу "Соблазнительная невинность - Ванесса Келли"

– Благодарю, миледи. Мне приятно здесь находиться, – ответил он вполне учтиво.

Вивьен в это не верила. На лице у Сент-Джорджа было то же страдальческое выражение, что у Кита, когда мама заставляла его сопровождать ее на какой-нибудь скучный обед или музыкальный вечер. Должно быть, его заставила прийти леди Торнбери.

Кроме того, она бы нисколько не удивилась, узнав, что Аден по-прежнему возмущен ее поведением на балу у Дарлингтонов, когда она предпочла его обществу игру в карты. Пора бы уже и привыкнуть. Большинство мужчин либо не одобряют ее любовь к картам, либо считают легкомысленной. Очевидно, Сент-Джордж относится к первой категории, что весьма угнетает. Вот что происходит, когда спасаешь жизнь женщине, решила Вивьен. Она невольно привязывается к своему спасителю и, в свою очередь, тоже желает ему понравиться.

Зачем он вообще утруждался этим визитом? Последнее, что ей сегодня требуется, – это раздраженный спаситель, рычащий на человека, который должен оставаться в хорошем настроении. А Сент-Джордж снова переключился на князя и опять бросал на него кровожадные взгляды.

Князь, растянув в злобной улыбке лягушачьи губы, смотрел так же враждебно. Если это продолжится и дальше, первым делом с утра Вивьен придется заняться чисткой ковров.

Леди Торнбери, не обращая внимания на мужчин, весело щебетала:

– Прошу прощения, что тебе в последний момент пришлось вносить изменения в список гостей, Вивьен. Твоя мать всего несколько часов назад прислала мне записку, в которой просила привести Адена. Видимо, вам не хватало мужчин за столом. Ну, а мой сын с радостью согласился.

– Приятно слышать, что капитан может принести хоть какую-то пользу, – процедил князь. Оскорбление усугубилось его сильным русским акцентом.

Вивьен прикусила язык, удерживая резкий ответ. Она знала, что князь Иван – человек надменный и злоязычный, но никогда не видела, чтобы он вел себя так откровенно грубо. Князь всегда игнорировал прочих ее поклонников, вероятно, считая их недостойными своего внимания, но Сент-Джордж пробуждал в нем совершенно другие чувства.

К счастью, прежде чем положение стало еще хуже, к ним подплыла мать Вивьен – нежное сверкающее видение в сапфирово-голубом шелковом платье. Вивьен, нахмурившись, уставилась на нее. Несколько минут назад она была слишком расстроена, чтобы заметить мамин наряд, но сейчас поняла, что не видела его раньше. Что означало – платье новое.

И еще это означало, что вскоре Вивьен увидит счет.

По привычке она начала подсчитывать, сколько оно может стоить, увеличивая и без того кошмарные цифры, составлявшие громадный долг. Воображаемая гора долга увеличилась еще на несколько футов, и потребовалась вся ее сила воли, чтобы не осушить шампанское одним глотком.

Или это, или бежать в Америку на первом же корабле, на который она сможет купить билет. И кто осудит ее при такой-то семье?

– Капитан, я так рада, что вы сможете заменить сегодня за столом моего противного сына! – воскликнула мать. – Вивьен, надеюсь, ты не против, что я не посоветовалась с тобой?

Мама кокетливо захлопала ресницами, глядя на Сент-Джорджа, и Вивьен мысленно вознесла молитву к небесам – пусть внезапное землетрясение поглотит Мейфэр, чтобы она смогла избежать этого настоящего кошмара под названием обед.

Остальные четверо смотрели на нее, ожидая ответа.

– Разумеется, я не против, – сумела сказать она. – Просто слегка удивлена. Я и не знала, что нам не хватает кавалера.

Мать обмахнулась веером.

– Днем Кит сказал мне, что у него другие планы. Какой-то прием, на который он хочет сходить с мистером Такером и лордом Хейвортом.

Вивьен чуть не застонала вслух. Бертрам Такер и виконт Хейворт были безрассудными игроками, не имеющими на двоих ни унции здравого смысла. Последние люди, с которыми Киту следует проводить время.

Мама умоляюще улыбнулась князю.

– Вы должны простить моего сына, ваше высочество. Он милейший мальчик, но довольно упрямый. Однако он никого не хотел обидеть.

Хованский улыбнулся.

– Моя дорогая леди, как вы наверняка знаете, я очарован всем вашим семейством. – Потянувшись, он схватил Вивьен за руку, поднес к губам и запечатлел на ней такой мокрый поцелуй, что на перчатке осталось влажное пятно. Она попыталась вырвать руку, но он не отпускал.

– Насколько я понимаю, вы недавно впервые нанесли визит в Отлендс, – сказала леди Торнбери, похлопывая веером по руке князя. – Вы должны рассказать мне об этом все-все.

Во взгляде Хованского сверкнула досада, но руку Вивьен он выпустил.

Пока они с леди Торнбери обсуждали эксцентричность герцогини Йоркской, Вивьен заставила себя посмотреть в глаза Сент-Джорджу. Они оставались темными, и она поняла, что на этот раз его недовольство направлено на нее. Очевидно, капитан подумал, что она сознательно кокетничает с князем. И как бы сильно ей ни хотелось опровергнуть это обвинение, Вивьен понимала, что не может рисковать и злить Хованского до тех пор, пока не выберется из затруднительного положения. Но неодобрение Сент-Джорджа сильно задевало ее, поэтому ей потребовалось чуть не все самообладание, чтобы сердито не нахмуриться в ответ.

Двери в гостиную распахнулись, и Дарнелл наконец-то объявил, что обед подан.

– Господи! – воскликнула мать. – Я же должна позаботиться о после и его жене.

Она суетливо унеслась прочь, а князь снова повернулся к Вивьен и любезно улыбнулся, предлагая руку.

– Леди Вивьен, прошу вас, окажите мне честь, позволив сопроводить вас на обед.

Он аккуратно загнал ее в угол, и Вивьен ничего не могла сделать, не оскорбив его. Поэтому она просто улыбнулась в ответ и позволила вывести себя из комнаты, чувствуя, как разъяренный взгляд Сент-Джорджа прожигает между лопатками дыру.

Обед прошел ужасно. Когда Хованский проводил ее в столовую, Вивьен потрясенно обнаружила, что маленькая позолоченная карточка с его именем вернулась на свое прежнее место, – рядом с ее.

Она ошеломленно смотрела на нее несколько секунд, затем подняла глаза и наткнулась на торжествующий взгляд Сайруса, усаживавшегося на свое место во главе стола. Обуздав гнев, Вивьен лишь иронически вскинула бровь и, улыбаясь, обратила все свое внимание на князя. Пусть Сайрус мнит себя мастером на шахматной доске политики, она училась сражаться в куда менее цивилизованных местах – за карточными столами, где самые ожесточенные игроки боролись за свое состояние и даже жизнь. У нее по-прежнему есть несколько козырей в рукаве, и она намерена их разыграть.

Но к концу второй перемены блюд ее улыбка превратилась в застывшую гримасу – Иван Грозный продолжал бесконечно флиртовать с ней, отчего по коже полз холод. К десерту князь так осмелел, что положил ладонь ей на бедро, как раз когда она отправила в рот ложку с бисквитом с клубникой. Только громаднейшим усилием воли Вивьен удалось не выплюнуть все обратно на тарелку.