Читать книгу "Наследники - Фрэнсис Пол Вилсон"

Он споткнулся, заморгал. Не почудилось ли, в самом деле? Только что была тут, а через мгновение исчезла.

Проклятье!

Сделал спринтерский рывок, расталкивая людей, сумки, коляски, догоняя видневшийся впереди фургон. Сейчас у Восьмой авеню вспыхнет красный фургон должен остановиться...

Нет, он с визгом свернул на Восьмую, сопровождаемый возмущенным хором гудков.

Джек продолжал бежать. Добежав до Восьмой, остановился, тяжело дыша, щурясь на поток рубиновых хвостовых огней, направлявшихся к жилым кварталам. Увидел удалявшийся автомобиль впереди в двух кварталах.

Что теперь, лихорадочно думал он. Даже точно не скажешь, что это Алисия. Даже если она... надо держаться в сторонке. Самому пускаться в погоню опасно. За такие ковбойские штучки непременно попадешь в кутузку, а в кутузке его жизнь пропала. Лучше звякнуть копам — 911, — пускай разбираются.

Однако он не разглядел номер фургона, не заметил никаких отличительных признаков.

В темном грузовике где-то на Восьмой авеню... как мне кажется...

Правильно. Очень ценная информация...

Слева раздался гудок. Такси собиралось отъехать от бровки, Джек стоял у него на пути. Он поднял руку и подскочил к таксисту.

4

Алисия чувствовала, как сердце выскакивает, колотится о ребра, слышала хриплый свист из собственных ноздрей, стараясь высвободиться из пластырной ленты, привязавшей ее к сиденью.

Они меня убьют, думала она. Я кончу так же, как другие.

Все случилось так быстро! Мужчина схватил ее среди улицы, толкнул в фургон, прыгнул следом. Не успела она среагировать, дверца хлопнула, ее примотали к сиденью липкой лентой, короткой полоской заклеили рот. Глаза затуманили слезы. Чего им от нее нужно?

И тут она вспомнила. Они меня не могут убить. Иначе дом достанется Гринпису.

А вдруг дело не в этом? Вовсе с домом не связано? Без конца слышишь об исчезнувших людях. Вдруг это просто случайное похищение?

В фургоне было темно, как в могиле. Виднелась фигура впихнувшего ее в машину мужчины, чувствовалось, что позади нее еще кто-то сидит. Первый отобрал сумку, кажется, рылся внутри — слышно было, как перебирается содержимое. Что ищут? Кто это такие? Чего им...

Сидевший за спиной неожиданно заговорил. Раздался знакомый гнусавый голос:

— Привет, сестренка.

Томас.

Алисию словно ножом пронзило. Она его не видела, но хорошо представляла — гладкие темные волосы, рябое лицо с крупным носом, грушевидное тело. Растолстел ли с момента их последней встречи десять лет назад? Несомненно.

Хотела заорать на него, только ясно: из заклеенного рта не вылетит ни единого звука. Поэтому она прекратила биться в путах, стараясь успокоиться. Не доставлять ему удовольствия видеть ее перепуганной.

— Жалко, что довелось вот так встретиться, — небрежно, как ни в чем не бывало, продолжал Томас. Она почти слышала его усмешку. — Только мне хочется осуществить одну непреодолимую мечту. И без всяких околичностей объяснить, как нас обеспокоило то, что ты сделала или пыталась сделать вчера ночью с домом.

Нас... Как бы предупреждает, что действует не один.

— Чтобы не читать монолог, попрошу своего помощника снять со рта пластырь. Если начнешь вопить, оскорблять меня, снова наклеим. Понятно?

Алисия отказалась кивнуть.

— Понятно, я спрашиваю?

Она все равно не кивнула.

Наконец послышался вздох Томаса:

— Ладно. Снимай.

Темная фигура рядом протянула руку, грубым рывком сорвала с лица пластырь. Судя по жгучей боли, вместе с верхним слоем кожи.

— Ублюдок, — тихо выдавила она, не оглядываясь, не желая его видеть. — Мерзкий кусок вонючего...

— Эй-эй, — оборвал ее Томас. — Я предупреждал насчет ругани.

— Просто констатация факта.

— Правда? — прошипел он. — Тогда постарайся усвоить другой факт. Если ты когда-нибудь, хоть когда-нибудь снова попробуешь уничтожить дом...

— Что со мной станется? Попаду под машину? Взорвусь? Сгорю на костре? Что, Томас? Мне известно, что будет после моей смерти. Поэтому не пытайся меня запугать.

— Кто говорит про смерть? — хмыкнул он. — А покалечиться ты не боишься? Сильно, больно. Снова и снова. Частично или полностью, временно или навсегда. Остаться с безобразными шрамами на лице. Ослепшей. Без руки, без ноги и так далее, перечень можно продолжить. Смерть — далеко не самое худшее, что тебя может ждать.

Алисия облизнула губы пересохшим, как тряпка, языком. Неужели это действительно Томас? Слабый, никчемный Томас?

— Знаю, о чем ты думаешь. Думаешь, Томас просто болтает. Считаешь его слизняком. Он якобы ни на что подобное не способен. Но послушай, сестричка, внимательно: Томасу даже делать ничего не придется. У него есть люди, которые для него все с большой радостью сделают.

Внутренности у нее сжались от страха при мысли, что это не пустые угрозы. Она сдерживала сотрясавшую ее дрожь. Как можно было ввязаться в подобный кошмар?

— Сдавайся, — потребовал Томас. — Я любой ценой выиграю. Теперь это лишь дело времени — очень скорого. Избавь меня от хлопот по опротестованию завещания и станешь очень богатой женщиной. Будешь дальше бороться со мной, ничего не получишь, ни дома, ни денег. Я бы сказал, неразумно, Алисия. К чему это дьявольское упрямство?

Тебе лучше всех известно, подумала она, но сказала:

— Почему? Зачем тебе так нужен дом?

— По собственным соображениям. Абсолютно тебя не касающимся. — Он придвинулся ближе, понизил голос: — Я тебе по-другому могу навредить, Алисия. Погублю профессиональную карьеру. Добьюсь, что твоя медицинская степень не будет иметь никакого значения.

Она застыла, боясь шевельнуться, боясь слушать.

Томас перешел на шепот:

— Я нашел спрятанное... хозяйскую коллекцию. Она теперь моя. Часть можно отправить в больничный совет, в избранные газеты, журналы...

Будь руки свободными, Алисия обязательно повернулась бы и схватила его за горло, задушив наглый голос. Но не могла произнести ни слова от леденящего тошнотворного ужаса.

Мужская рука вдруг нащупала, стиснула ее левую грудь.

— Помнишь добрые старые времена?

Она вспомнила, как семнадцатилетний Томас пробрался ночью в комнату побаловаться с ней, спящей. Пришлось пырнуть его в ладонь ножом, который с тех пор всегда лежал под подушкой.

Бешеная ярость выплеснулась наружу. Алисия сначала опустила голову вниз, потом с размаху врезала затылком в физиономию Томаса.