Читать книгу "Ягайло - князь Литовский - Геннадий Левицкий"

— Дядя, что хотят от нас немцы?

— Ничего нового. Предлагают ехать мириться с магистром, — разочарованно махнул рукой Кейстут.

— И ты поедешь?

— Незачем мне это. За свою жизнь я заключал вечный мир с крестоносцами не менее десяти раз. Если в одиннадцатый раз мы не будем мириться, от этого ровным счетом ничего не изменится.

— А если все-таки попытаться опять замириться? Не должна эта вражда продолжаться вечно. Я мог бы съездить на переговоры, если ты не хочешь, дядя, — предложил Ягайло.

— С чего это тебя начала беспокоить судьба моей несчастной Жемайтии? — насторожился Кейстут. — Сиди уж в Вильно, без тебя разберусь.

Кейстут удалился в свою комнату и этим дал понять, что разговор окончен. Ягайло, однако же, думал по-другому. На следующий день к старому князю пришел Витовт и тоже попросил отпустить его вместе с Ягайлом на встречу с высшими сановниками Тевтонского ордена.

— Ягайло тебя надоумил, или своим умом дошел? — недовольно встретил Кейстут просьбу сына.

— Мне интересно поближе познакомиться с правителями Ордена. Возможно, пригодится в будущем.

— Ну что ж, поезжай, сынок, может, чему научишься. Ведь скоро тебе придется править Литвой. Только внимательно смотри за Ягайлом, я опасаюсь, как бы он опять не замыслил худого против нас.

Сборы в дорогу заняли не много времени, и вскоре Ягайло и Витовт в сопровождении многочисленной свиты отправились в путь. С Ягайлом ехали его ближайшие друзья — Скиргайло и Войдылло. Путь литовских князей лежал в прусское селение Давыдышки, расположившееся на границе Жемайтии и Тевтонского ордена. Здесь их ждал великий магистр в окружении командоров, рыцарей, знатных иноземных гостей.

Встреча обеих сторон закончилась блестящим пиром. До глубокой ночи немцы и литовцы состязались в количестве выпитых хмельных напитков. К концу трапезы многие из участников застолья спали на блюдах или валялись под столом. Дни, заполненные удовольствиями и весельем, незаметно текли для участников переговоров. Пышные пиры сменялись грандиозной охотой или рыцарскими турнирами. Лишь изредка заходил разговор о деле, ради которого собрались в Давыдышках влиятельнейшие представители обоих государств. Начинал беседу обычно Витовт, но его тотчас же успокаивали крестоносцы заверениями о дружбе, и переговоры заканчивались кубком доброго вина.

Охоту и пиры Витовт конечно любил, но его начала мучить совесть за разгульную и праздную жизнь. Витовту казалось, что он не оправдывает возложенных на него надежд отца. Вскоре наследник Кейстута начал с отвращением смотреть на забавы крестоносцев. Тяжкие думы все чаще лишали молодого князя сна.

Однажды ночью Витовт лежал в постели и мужественно боролся с бессонницей. Он принимал различные положения, ложился на спину, на левый бок, на правый, закрывал глаза и пытался освободить голову от разных мыслей, но ничего не помогало. Устав ворочаться в постели, Витовт покинул свою почивальню, оделся и направился к дому Ягайлы.

Встретил сына Кейстута заспанный Богдан. На вопрос о господине слуга ответил:

— Дома нет, куда-то с вечера умчался на коне.

— Странно, — подумал вслух Витовт и направился обратно к своему дому.

На утро Витовт вновь посетил жилище Ягайлы. На этот раз ему больше повезло. Двоюродного брата он застал лежащим в постели, хотя глаза Ягайлы были уже открыты.

— Ты где был сегодня ночью? — спросил Витовт.

— Зачем я тебе понадобился в такую пору? — вопросом ответил Ягайло, про себя видно что-то обдумывая.

— Да что-то не спалось.

— Правильно. В такие ночи ни один нормальный мужчина не уснет. Вроде и осень за окном, а тепло как летом, — Ягайло сладко потянулся и перевернулся в постели. — Я был у озера. Там у здешних крестьян игрища: жгут костры до самого утра, девки водят хороводы. В общем, весело.

— Что же ты меня не взял с собой?

— Я думал, ты спишь, не хотел тревожить. В твоем окне не горели свечи, — оправдывался Ягайло.

— Сегодня опять туда поедешь?

— Нет. У озера народ собирается только по воскресеньям. А к следующему воскресенью мы, вероятно, отсюда уедем.

Ягайло оказался прав. Через два дня магистр устроил грандиозную прощальную охоту. Всю ночь накануне ее трудились загонщики, собирая зверье в начинающийся сразу за деревней лес. А утром туда торжественно въехали бок о бок литовцы и немцы. В первых рядах охотников ехали великий магистр, Ягайло и Витовт.

Охотники разбились на небольшие отряды, и все пошло своим чередом. Витовт, увлекшись охотой, забыл обо всем на свете. В погоне за молодым зайцем он неожиданно выехал на большую поляну. На краю ее под ветвистым великаном-дубом сын Кейстута увидел Ягайлу, Скиргайлу и Войдыллу в окружении орденских комтуров. Они как будто забыли об охоте и мирно беседовали, полулежа на пожелтевшей траве. Заметив Витовта, Ягайло крикнул:

— Как охота, брат!?

— Отлично. А что вы расселись?

— Решили немного отдохнуть.

— Пока будете лежать в тенечке, мы все зверье перебьем.

— Ничего, хватит и на нашу долю.

Далеко за полдень начали возвращаться первые группы охотников. Расположившись возле целых гор убитых зверей на опушке леса, рыцари наперебой хвастались охотничьими подвигами. Но самую богатую добычу принес отряд Витовта. Среди нее были: черный жемайтийский медведь, зубр, благородные олени, косули, кабаны, зайцы.

Вслед за Витовтом показался и отряд Ягайлы. Охотничьи трофеи его, напротив, были на удивление малы.

— И это вся твоя добыча? — изумился Витовт.

— Не повезло мне сегодня, — улыбнулся Ягайло и попытался состроить грустное выражение лица.

Через несколько дней Кейстут встречал в Вильно своего сына и племянника.

— Что скажешь, сын? О чем договорились с крестоносцами?

— Заключили с ними мир, отец. Вот грамота, — Витовт протянул пергаментный свиток.

— Толку с вашего мира, — сказал Кейстут и, даже не взглянув на грамоту, ушел прочь.

24. Остерродский комтур

В середине листопада по литовскому календарю (ноябрь) Кейстута вновь посетил гость из Пруссии. На этот раз пожаловал комтур Остерроды Куно фон Либштейн. Остерродский комтур был одним из немногих немцев, к которым Кейстут относился с уважением. Помимо того, что Куно был другом Кейстута, он приходился крестным отцом его дочери Анны-Дануты, бывшей в то время супругой польского князя Яноша мазовецкого.

Кейстут проводил дорогого гостя в свою комнату и предложил:

— Ты подожди немного, а я распоряжусь, чтобы накрыли стол в гостиной. Посмотришь на мое семейство. Жена будет рада тебя видеть, она как раз на днях о тебе вспоминала.

— Подожди, кум Кейстут, — остановил князя крестоносец. — Я буду рад увидеть твоих сыновей, жену, но только позже. А теперь давай вдвоем побеседуем в этой комнате. У меня есть важные вести, которыми хотелось поделиться только с тобой.