Читать книгу "Два цвета реальности - Елена Митягина"

– В ближайшее время, – задумчиво повторил Саша.

Оно промолчал, не сводя глаз с эскалатора, но подозрительный человек в зеленом капюшоне все не появлялся.

– Время могло переместиться? – спросила я. – Вперед или назад. Так бывает? Вещие сны ошибаются? Может, это еще только должно произойти или уже произошло?

– Не думаю, – ответил Саша.

Я не хотела отвлекать подругу от работы, а тем более пугать, поэтому не стала звонить ей раньше. Но теперь уверенности в том, что с ней все в порядке, поубавилось. Я еще раз бросила взгляд на часы, электронные цифры которых показывали уже двадцать два сорок восемь, и полезла в карман за телефоном. Не успела я его достать, как на экране высветился номер Антона. Раньше мой друг-интерн звонил так поздно только… Нет, он никогда не звонил мне так поздно. Сердце почуяло беду.

– Привет, – ответила я, едва дыша.

– Оксан, – голос в трубке был взволнованным. – Ты только не переживай…

Глава девятая

Тревога, росшая во мне все это время, внезапно превратилась в гигантский надувной шар, который проткнули тонкой иглой, он лопнул, и по телу разлилась волна неосязаемого страха.

– Говори, – сказала я, едва услышав свои слова.

– В травматологию привезли твою подругу Марину, – произнес он.

В горле застрял ком, мешавший говорить, и мне пришлось приложить большие усилия, чтобы справиться со своим голосом.

– Что с ней? – спросила я.

– У нее сотрясение мозга и закрытый перелом ноги. Ничего страшного, но я подумал, тебе нужно сообщить. Ведь вы же вместе живете?

После его слов тяжелый груз упал с плеч, и легкие снова наполнились воздухом. Самое главное – Марина была жива.

– Она в сознании? – спросила я, не ответив на вопрос Антона.

– Ей вкололи снотворное, сейчас она уже спит.

– Когда ее привезли?

– Примерно двадцать минут назад, – ответил он.

– Известно, что произошло?

– Подозреваю, что эта история носит криминальный характер, – понизив голос, сказал он. – Она упала на рельсы в метро, практически под поезд. Либо твоя подруга просто неуклюжая, либо кто-то ей помог. Но больше я склоняюсь ко второму варианту.

И снова гол в мои ворота. Я пропустила летящий в меня мяч, даже не успев его заметить. Сон действительно сбылся, правда, с серьезной временной погрешностью.

– Я скоро приеду, – сказала я Антону. – Спасибо, что позвонил.

Передо мной стояли оба брата. Дима, поняв, что что-то пошло не так, прибежал к нашему входу. Им не нужно было объяснять, что произошло, братья обо всем догадались сами.

– Географ проник в твою голову, – сказал Саша, когда мы поднимались по лестнице к выходу. – Вчера, когда ты упала в обморок и увидела его, пока была без сознания, тогда-то он и завладел твоими мыслями. Похоже, теперь он может контролировать твои сны.

– Ушам не могу поверить! – ответила я, представив, как рыжебородый противный толстяк копается в моей голове. – Он и это умеет?

– Девочка моя, это ничтожная капля того, что он умеет, – вставил Дима.

– Получается, он может что-то внушить мне на расстоянии? – испугалась я.

– Думаю, что да, – мрачно ответил Саша.

Чтобы не закричать от ужаса, я зажала рот рукой, почувствовав, как увлажнились мои глаза. Я поняла, что ошибалась, думая, что хуже уже не будет. Самые большие и самые страшные в моей жизни проблемы начинались именно с этой минуты. Саша говорил что-то ободряющее, Дима даже погладил меня по плечу в знак сочувствия, но я уже не обращала на них внимания. Сегодня вся моя жизнь оказалась под большим вопросом, а я сама превратилась в ручную игрушку неизвестного науке злодея, который точил зуб на братьев и использовал меня в качестве приманки.

Мы втроем поехали в больницу, чтобы проверить Марину и найти нужные нам записи в истории ее болезни. Главное, что интересовало нас сейчас – это время происшествия в метро. На дворе стояла ночь, но благодаря выпавшему снегу на улице было светло. Сугробы, заботливо созданные городскими коммунальными службами на обочинах дорог, в некоторых местах достигали метра. В этот поздний час больница была закрыта, большинство пациентов мирно спали, свою вахту несли лишь дежурные сотрудники, в числе которых был Антон.

Он встретил нас у заднего входа и провел внутрь. Сонная бабушка-охранник, увидев нас, оторвала суровый взгляд от газеты, и по привычке напомнила нам про необходимость бахил. Однако, встретив не менее суровый взгляд Димы, вернулась к своим прежним делам. Мы с Антоном работали в ожоговом отделении, а Марину привезли в травматологическое. С некоторыми из его сотрудников мы не особо ладили, поэтому я не знала, пустят ли нас туда так поздно. К счастью, в эту ночь там дежурила моя хорошая знакомая Ира, с которой мы вместе учились в институте. Она разрешила мне повидаться с Мариной, правда сообщила, что вновь прибывшая пациентка спит.

– Оксан, ты можешь пройти к ней, но одна, – сказала Ира, внимательно разглядывая братьев. – Твоя подруга лежит в отдельной палате, поэтому ты никому не помешаешь. Но всю компанию пустить к ней я не могу, извини.

– Я понимаю, спасибо, – ответила я. – Пока я буду в палате, ты не могла бы показать моим друзьям карту пациента? У нас есть кое-какие подозрения насчет случившегося, и мы хотим кое-что проверить.

Ира недоверчиво посмотрела на Диму, затем на Сашу. Потом снова задержала взгляд на Диме, вероятно сомневаясь в своем решении. Вероятно, не только мне плохой брат казался человеком, которому не стоило доверять. Поняв ее колебания, Дима широко улыбнулся, вложив в улыбку все свое обаяние. Надо сказать, это подействовало: Ира смущенно улыбнулась ему в ответ и полезла за документами.

В палате, куда определили Марину, было светло от заливавшего помещение света фонаря, просачивающегося сквозь стекло. Подруга лежала на кровати с перебинтованной головой и загипсованной ногой, на щеке красовалась большая царапина с кровоподтеками, верхняя губа была разбита. По моей вине она лежала сейчас на больничной койке, хоть сама об этом и не догадывалась. Я не успела спасти ее, хоть и предвидела несчастный случай. Конечно, вина моя была здесь косвенной, однако сидевшее внутри противное чувство беспомощности не покидало меня.

Я подошла ближе к кровати подруги, рассматривая ее раны. Насколько я смогла понять, травмы лица были поверхностными, из серии быстрозаживающих. На руках следов падения видно не было, благодаря плотной зимней куртке, которую носила Марина. Но головой она все же ударилась, правда о степени тяжести травмы я ничего сказать не могла. Крови на повязке я не заметила, и посчитала это хорошим знаком. С гипсом подруге предстояло жить ближайшие несколько недель. Перелом оказался закрытым, и большой опасности также не представлял. Убедившись, что с ней все в порядке и жить она будет, я направилась к выходу из палаты, но тут же услышала ее голос.