Читать книгу "Вихри Мраморной арки - Конни Уиллис"

— Ну что, можно сходить с ума? — поинтересовался Чин.

— Нет, — отрезал Нэйтан, вводя в систему данные о толщине снежного покрова. — Во-первых, это «Фокс», а во-вторых, кризис вовсе не обязательно означает конец све…

Свет мигнул.

Ученые замерли и уставились на лампы дневного света. Свет снова мигнул.

— Копируй данные! — заорал Нэйтан.

Они оба нырнули за компьютеры, подсоединили зип-дисководы и принялись лихорадочно барабанить по клавишам, то и дело поглядывая на предательские лампы.

Чин выдернул дисковод из разъема:

— Ты же говорил, что кризис не обязательно означает конец света.

— Да, но потеря данных — означает. Бэкапим информацию каждые пятнадцать минут.

Свет опять мигнул, отключился на долгих десять секунд и включился как раз в тот момент, когда Питер Дженнингс говорил по телевизору:

— В Хантсвилле, штат Алабама, тысячи домов остались без электроэнергии. Я нахожусь в школе Бирд, которая служит временным убежищем для окрестных жителей. — Ведущий сунул микрофон под нос женщине со свечой. — Когда отключилось электричество?

— Около полудня, — ответила та. — Свет пару раз мигнул, но потом включился. Я решила, что все в порядке, пошла готовить обед, тут электричество и вырубилось окончательно. — Она щелкнула пальцами. — Без предупреждения.

— Копируй на резервный диск — каждые пять минут, — велел Нэйтан. — Ты куда?

Чин натягивал куртку:

— Возьму из машины фонарик.

Он вернулся через десять минут: щеки и уши горят красным, сам весь в снегу.

— На улице фута четыре намело. Напомни, почему не стоит сходить с ума? — спросил он, вручая Нэйтану фонарик.

— Нет, по-моему, это не кризис, — ответил ученый. — Просто буран.

— Просто буран?

На экранах телевизоров вешали раскрасневшиеся на морозе журналисты: у вереницы снегоуборочных машин на пирсе в Атлантик-сити; у поезда, сошедшего с рельс в Каспере; а в Билокси — рядом с обвалившейся крышей «Уолмарта».

— …под весом пятидесяти восьми дюймов снега, — объяснял Брит Хьюм. — К счастью, никто не пострадал. Однако в Цинциннати…

— Пятьдесят восемь дюймов! — воскликнул Чин. — В штате Миссисипи! Что, если снег так и будет идти, пока весь мир не…

— Не будет, — отрезал Нэйтан. — В атмосфере не хватит влаги. К тому же над Мексиканским заливом нет области низкого давления, необходимого для нагнетания влажности в южную часть США. Области низкого давления нет вообще, как нет и противодействующей ей границы зоны высокого давления — нет столкновения воздушных масс, ничего нет. Смотри: все началось в четырех точках, расположенных в сотнях миль друг от друга, на разной широте и разной долготе. Ни одна из точек не граничит с областью высокого давления. Снегопад не подчиняется известным нам правилам.

— То есть это не кризис? — взволнованно спросил Чин. — Ведь один из признаков кризиса — то, что ситуация в корне отличается от явлений и процессов, известных ранее?

— В корне отличался бы климат, отличалась бы погода, на не законы физики. — Нэйтан указал на экран, который висел по центру справа. — В условиях кризиса наблюдалось бы изменение температуры течений, перенаправление струйных потоков, новые варианты движения воздушных масс. Ничего такого не происходит. Скорость таяния антарктических льдов осталась прежней, Гольфстрим никуда не делся. Эль-Ниньо тоже. Венеция не затонула!

— Да, только на Гранд-канале идет снег, — заметил Чин. — Откуда же взялся этот суперснегопад?

— В том-то и дело! Это никакой не суперснегопад. В противном случае, ему бы сопутствовали бури, ураганные ветры и торнадо — ничего этого и в помине нет. По-моему, просто снег идет. Нет, кое-что еще, конечно, происходит.

— Что?

— Понятия не имею. — Нэйтан мрачно уставился на экраны. — Погода — исключительно сложная система. На нее оказывают влияние сотни, тысячи факторов, которые мы не учитываем — движение облаков, местные температурные колебания, загрязнение окружающей среды, солнечная активность. А может, даже такие факторы, о которых мы и не вспоминаем: антиобледенители на шоссе, размывание прибрежных зон, миграция гусей… И электромагнитные излучения от радиоприемников, по которым за эту неделю сто раз проиграли «Светлое Рождество».

— Четыре тысячи девятьсот тридцать три раза, — уточнил Чин.

— Что?

— Столько раз по радио обычно крутят «Светлое Рождество» Бинга Кросби за две предпраздничные недели. И еще девять тысяч шестьдесят два раза в исполнении других групп — Отис Реддинг, «Ю-Ту», Пегги Ли, три тенора и «Флейминг липе». Я в Интернете прочитал.

— Девять тысяч шестьдесят два раза… — повторил Нэйтан. — Да уж, этого хватит, чтобы повлиять на что угодно.

— Еще бы, — согласно кивнул Чин. — Кстати, слышал рэп-версию Эминема?

В четверть пятого кастрюля для спагетти на две трети заполнилась гусиным жиром. Мать Люка и тетя Мэйдж так и не объявились. Ужин был почти готов. Люк с Луллой решили выпить по третьему бокалу вина, а заодно и приготовить подливку.

— Гуся прикрой, — посоветовала Лулла, наполняя миску мукой. — В Вест-энде меня научили, что неприкрытое не всегда лучше. — Она долила в миску воды. — Особенно если речь идет о Шекспире.

Тетушка посолила и поперчила будущую подливку.

— Помнится, играла я водной постановке «Макбета» вместе с Ларри Оливье — так там все актеры были нагишом. — Она театрально вскинула руки. — При словах «Что вижу я перед собой? Кинжал…» зритель смеяться не должен. Это Ричард меня научил. — Она взболтала получившуюся смесь вилкой. Иначе комки останутся.

— Ричард? Ричард Бартон?

— Ну да. Потрясающий мужчина. С горя пил как сапожник — когда Лиз его во второй раз бросила. Но на его подвигах в постели и на кухне это не сказывалось. Не то что Питер.

— Питер? Питер Устинов?

— О'Тул. Ну вот, готово. — Лулла вылила смесь из миски в кастрюлю с жиром. — Теперь должно загустеть, — неуверенно сказала она.

Прошло несколько минут, но ничего не происходило..

— Так, добавим еще муки, — решила тетушка. — Достань-ка миску побольше. И налей мне вина.

Она развела муку водой и залила мучную болтушку в кастрюлю с жиром, который немедленно принялся густеть.

— Отлично, — пробормотала она. Как говорил Джон Гилгуд, если сразу не выходит… Господи!

— К чему это он Бога поминал? — поинтересовался Люк и уставился в кастрюлю,

Жир полностью застыл и превратился в твердую шарообразную массу.

— Подливка обычно выглядит по-другому, — предположила Лулла.

— Это точно, — согласился с ней племянник. — У нас получился шар из жира.