Читать книгу "Миссис По - Линн Каллен"

Элиза переглянулась с мужем и поджала губы:

– Можешь пригласить его, Кэтрин.

Вошел мистер По. Когда я увидела его, красивого мрачной, таинственной красотой, похожего на едва прирученного дикого зверя, мое настроение стремительно поднялось. Мистер Бартлетт поднялся, чтобы поздороваться с ним за руку, Элиза поприветствовала его, не вставая. Он подошел ко мне. Когда я протягивала ему руку, мое сердце бешено стучало. Он коротко посмотрел на меня.

– Миссис Осгуд. – В его манерах идеально сочетались профессиональное дружелюбие и вежливая осторожность, дикий зверь был надежно спрятан где-то внутри. – Спасибо, что согласились принять меня в такой час.

– Что привело вас сюда? – грубовато спросил мистер Бартлетт.

– Приглашение для миссис Осгуд от моей жены.

Я внутренне сжалась. Ну почему она не оставит меня в покое?

Он обратил на меня взгляд опушенных темными ресницами глаз.

– Она желала бы пригласить вас отправиться с нами в среду в студию Мэтью Брэди. Кажется, он настоял на том, чтобы сделать наши портреты.

– Она очень добра, – сказала я, – но, боюсь, я буду только мешать вам.

– Напротив, вы бы сделали ей очень большое одолжение. Она предвкушает это событие, и присутствие при нем очевидцев приумножит ее удовольствие. Боюсь, для нее нехорошо, что я без энтузиазма отнесся к этому прожекту.

Мистер Бартлетт пыхнул своей трубкой.

– А что сказал бы мистер Осгуд о таком вторжении на его территорию?

Я почувствовала приступ гнева:

– Простите?

Мистер Бартлетт зажал трубку зубами:

– Что сказал бы мистер Осгуд о визите в мастерскую его конкурента?

– Мистеру Осгуду нечего бояться, – сказал мистер По. – Кювета с химическими веществами никогда не сможет заменить художественное ви́дение, как совершенно верно заметила его супруга в разговоре со мной. – Он обернулся ко мне. – Я хотел бы пригласить и вашего мужа. Это может оказаться очень интересно для него.

– Спасибо, но он все еще не вернулся из поездки.

Мистер По кивнул:

– Возможно, тогда он сможет присоединиться к нам в другой раз.

– Уверен, что он захочет с вами переговорить, – многозначительно сказал мистер Бартлетт.

Мистер По не обратил внимания на колкость.

– Я слышал, вы затеяли грандиозное начинание. – И он одарил мистера Бартлетта столь редкой улыбкой. – Собрание специфических американских слов и выражений… снимаю перед вами шляпу.

Мистер Бартлетт поднял светлые брови:

– Вы слышали?

– Мне говорил мистер Уиллис. Достойный проект.

– Что за проект, Рассел? – спросила Элиза.

Мистер Бартлетт сдержал улыбку:

– Ох уж этот Уиллис… он не способен хранить тайны. Я пока не хотел говорить тебе, Элиза, но – да, я работаю над этим проектом, довольно впечатляющим. Это «Словарь американизмов». – И он откровенно просиял.

– Рассел! – воскликнула Элиза. – Как замечательно! Как ты умудрился скрыть от меня это?

Мистер Бартлетт бодро пыхнул трубкой:

– Это было нелегко.

Избавившись от необходимости хранить тайну, мистер Бартлетт провел счастливый час, обсуждая с мистером По методы сбора слов и критерии их классификации. Элиза тем временем бросала на меня изучающие взгляды. Наконец напольные часы пробили девять, и мистер По откланялся, сказав, что жена станет беспокоиться, если он вскоре не вернется домой.

– А он не такой уж плохой парень, – сказал мистер Бартлетт, когда за нашим гостем закрылась входная дверь.

– Не желаешь ли сравнить свои выводы с френологическими выкладками? – спросила Элиза, незаметно мне улыбнувшись.

Все еще пребывая в жизнерадостном настроении от обсуждения очевидно приятной ему темы, мистер Бартлетт невозмутимо постучал трубкой по пепельнице:

– Возможно.

На подлокотнике кресла, где сидел мистер По, я заметила его перчатки. Я поднялась настолько быстро, насколько это возможно было сделать без ущерба для достоинства, и взяла их.

– Думаю, я еще успею его догнать.

– Бессмысленно, – сказал мне мистер Бартлетт. – Он, должно быть, уже далеко ушел. Его контора неподалеку от моего книжного магазина. Я захвачу его перчатки утром.

– Попробую на всякий случай. – Я бросилась к дверям и поспешила вниз по каменной лесенке, не обращая внимания на вечерний холодок. Распахнув чугунную калитку, я почти побежала по тротуару и вдруг резко остановилась. На углу, под растущим на дворе баптистской церкви деревом, стоял мистер По.

Подойдя к нему с бьющимся где-то в горле сердцем, я протянула перчатки. Он поймал мое запястье:

– Ты нужна мне.

– Это невозможно.

– Почему тогда ты пришла?

– Мы станем изгоями.

– И наплевать. – Он прижал меня к себе. В тусклом свете газового фонаря я увидела, как из его глаз выглянул дикий зверь. Его откровенное томление заставляло меня трепетать и ужасаться, а в голосе у него звучала яростная настойчивость:

– В тебе все, о чем я когда-либо мечтал. Я ждал тебя всю жизнь.

Я отшатнулась.

– Ваша жена. Боюсь, она не выдержит такого удара.

– Ты ее совсем не знаешь.

– И не хочу узнавать. Мне не вынести мысли о том, что с ней может статься.

Он выпустил мою талию.

– Да, ты права. Для тебя лучше не знать ее.

Я смотрела на него, и мои губы страстно жаждали его губ. Мне не было дела до его жены. Я хотела только, чтоб его тело прижалось к моему.

Он взял мою руку. Я вскрикнула от неожиданности, когда он быстро повел меня обратно к дому. Коротко попрощавшись, он зашагал прочь, а я осталась стоять, держа в руках его перчатки.

Он обошелся со мной как с ребенком. Я ненавидела его. Больше того – я его боялась.

Я поднесла его перчатки к губам. Они пахли кожей, холодным воздухом и его плотью.

Я хотела обладать им, пусть даже это меня убьет.

16

Стоял солнечный весенний день, но лучи светила почти не проникали в мрачную утробу наемного экипажа, который вез меня по Бродвею. Сложив на ридикюле руки в перчатках, на манер связанной птички на вертеле, я вдыхала запахи дыма сигар и пота, оставшиеся от предыдущих пассажиров, и внимала подробному рассказу миссис По о званом вечере, который они с мистером По посетили накануне. Казалось, что ни угощение, ни всеобщее одобрение, которого они с мужем там удостоились, не имели аналогов в мировой истории. Во всяком случае, именно это следовало из ее восторженного рассказа, который я выслушивала, пока мы тряслись в экипаже.