Читать книгу "Венец творения - Антон Леонтьев"

Профессор допил кофе, поморщился, как от зубной боли, и сказал:

— Писатели еще хуже репортеров! Недавно мне пришлось принять участие в консилиуме по освидетельствованию одной такой вот писательницы, что совершила ряд убийств, а потом впала в кому и до сих пор лежит в одном из институтов. Она, слава богу, уже более никогда не очнется. А если все же очнется, то наверняка опять примется за старое…

Женя припомнила какую-то позапрошлогоднюю историю, однако не позволила увести разговор в сторону.

— Значит, вы против того, чтобы я говорила с пациенткой?

Профессор снова скривился и заметил:

— Мое мнение не играет особой роли. Если я вам дам от ворот поворот, вы ведь снова подключите знакомых, и мне снова будут звонить из министерства. А у меня и так дел невпроворот! Однако сначала подпишите это!

Он подсунул ей документ о неразглашении.

— В особенности я не хочу, чтобы все потом говорили, что я устроил здесь экскурсию для блатных! — заявил он без обиняков. — Так, подписали? Отлично! А книгу вы мне потом пришлете, я люблю на досуге писать разгромные рецензии на такие вот детективчики и триллеры, в которых сиволапые авторы, которые разбираются в судебной психиатрии, как свинья в апельсинах, пишут такой бред, что хоть стой, хоть падай! И на ваш шедевр тоже напишу, вы уж не обессудьте!

— Буду крайне признательна за вашу рецензию эксперта! — ответила Женя, внутренне улыбаясь: обещанного триллера ему придется ждать ой как долго!

Пока они шли по бесконечным коридорам, Женя осведомилась о состоянии пациентки и о том, виновна ли она — по мнению профессора.

— Хотите получить конфиденциальные сведения? Как бы не так! Освидетельствование еще идет. Каков будет наш вердикт, сказать не могу. Узнаете в свое время. Однако что значит — «виновна»? Мы такими понятиями не оперируем! Речь идет о том, вменяема пациентка или нет! Факт виновности устанавливается не нами.

Они миновали массивную металлическую дверь и прошли в другой, выкрашенный противной зеленой краской коридор.

— Однако не стоит забывать, что в желудке пациентки был обнаружен частично переварившийся язык ее убитого мужа. А его потроха лежали около кровати, на которой она безмятежно спала. Спала, зажав в руке нож, коим, и это подтвердили все экспертизы, был убит и разделан, подобно свинье, ее супруг. Вы видели фотографии с места преступления? Это просто Содом и Гоморра! Прямо Лондон осенью 1888 года! Как будто Джек-потрошитель вернулся!

Джек-потрошитель…Легендарный маньяк, которого, как утверждал профессор Нехороших, не было в помине — и за деяниями которого на самом деле скрывались сатанисты!

Было понятно, что профессор ни секунды не сомневался в виновности Кристины.

— А какова вероятность того, что… Что ее подставили? Что убийца кто-то другой, быть может, не один, а Кристина — просто жертва, на которую свалили вину за это жуткое преступление? — спросила она, когда они, миновав пост охраны, на котором дежурил молодой дюжий санитар, подошли к еще одной двери.

Профессор усмехнулся и, бросив на Женю оценивающий взгляд, произнес:

— Сразу видно буйное воображение автора дешевых триллеров! Уж извините за мою прямоту и резкость. Это только в них хитрый убийца вкладывает герою или героине нож или револьвер, а тот или та просыпается в кровати, а рядом — бездыханное тело партнера, с которым они прошлой ночью резвились.

— Меня удивило, что в деле Кристины имеется заключение токсикологической экспертизы о том, что в ее крови следов наркотических веществ не обнаружено, — заметила спокойно Женя, — но сама экспертиза была проведена аж четыре дня спустя! К тому времени следов, конечно же, не осталось?!

Профессор снова бросил на нее оценивающий взгляд, на этот раз полный удивления:

— Ага, вы и дело читали? Занятно, что вам это бросилось в глаза! Мне, кстати, тоже. Я уже обратил внимание товарищей из Следственного комитета на это, так один из этих хохмачей сказал, что да, недоработка, и они исправят. Так что надо полагать, что вскоре в деле появится акт токсикологической экспертизы от того же дня, когда пациентка была взята под стражу!

К ним подошел медбрат, гремевший связкой ключей. Он заглянул в зарешеченное окошко в двери и сказал:

— Все в порядке! Ее доставили в комнату для свиданий. Мне ее подготовить?

— Подготовь! — ответствовал профессор, и медбрат, отомкнув дверь, зашел в камеру.

Женя же произнесла:

— Но то, о чем вы говорите — подтасовка улик! Защита имеет право знать о том, что экспертиза имела место намного позже ареста! А если еще появится и результат липовой, то это может стать решающим фактором, по которому Кристина будет признана виновной! Ведь если ее разум был затуманен наркотиками…

Профессор усмехнулся и сказал:

— Если ее разум был затуманен наркотиками, то это является отягчающим обстоятельством! И какая теперь разница, баловались ли она и ее муж какой-нибудь дурью…

— А если все-таки кто-то вывел из строя мужа и саму Кристину при помощи наркотика, а потом совершил убийство и обставил все так, как будто убийца — она?

Профессор хмыкнул и заявил:

— Ну да, а язык мужа ей в желудок при помощи зонда ввели! Как бы не так! Не забивайте себе голову вещами, которых не понимаете! Лучше пишите свой триллер и не лезьте в расследование. Вам же боком выйдет. Даю вам полчаса — и ни секундой больше!

Вышедший из камеры медбрат обратился к Жене:

— Пациентку не нервировать, не противоречить, к ней не прикасаться. Иначе придется сразу завершить общение. Идемте!

И он провел ее в бокс.

Кристина сидела за столом — Женя отметила, что женщина переменилась. Светлые волосы безжизненно висели прядями, на лице проступили явные морщины, под глазами залегли глубокие фиолетовые тени. Кристина была облачена в зеленый комбинезон, а запястье ее правой руки, как отметила Женя, было приковано при помощи особого наручника к вмонтированному в пол столу.

Медбрат сказал, обращаясь к Кристине:

— К тебе посетительница. Будешь снова буянить, опять попадешь в карцер. А вы, если что, нажмите эту кнопку!

Он указал на красный пупырышек под столешницей, с той стороны, где сидела Женя.

— И без глупостей! — заявил он и, взглянув на часы, произнес:

— Ну, у вас уже двадцать восемь минут осталось! Вперед и с песней! Ладно, мешать вам не буду, все равно слушать эту бодягу я не хочу! Но, как я уже сказал, чуть что — вызывайте меня! А то наша Кристиночка-людоедочка любит кочевряжиться!

И он вышел из бокса, повернув в замке ключ.

— Добрый день, Кристина! — произнесла Женя, осторожно присаживаясь на металлический стул, опять же вмонтированный в пол.

Женщина, дернувшись, сверкнула глазами и прошипела: