Читать книгу "Любовь без слов - Наталья Нестерова"

– Гы!

Что означало: «Вот именно!»

Они ужинали на кухне. Лена держала на руках дочь. Коля ел быстро, но не жадно. Лене нравилось наблюдать за ним во время еды. Так насыщается большой, здоровый, сильный мужчина, труженик и добытчик.

– Путь к сердцу мужчины лежит через желудок, потому что женщинам нравится этот процесс, – сказала Лена.

Коля поднял голову и уставился на нее удивленно.

– Кажется, ты мне делал предложение? – спросила Лена. – Замуж звал?

– Да.

Николай напрягся, на его щеках выступили красные пятна.

– Что «да»?

– Звал замуж.

– А дальше?

– Все.

– Только подумать! – притворно возмутилась Лена. – Делает предложение руки и сердца и хоть бы полсловечка про любовь!

Коля смотрел на нее несколько секунд, потом его щеки дернулись, и он вдруг принялся смеяться, хохотать, закашливаться.

– Правильно говорят, – просипел он через поперхивания, – все красивые женщины глупые.

Когда они поженились, Коля с согласия Лены позвонил Игнату и сказал:

– Нам твои подачки больше не нужны.

– Целую ручки! – ответил Игнат и положил трубку.

Бабушка прожила после инсульта пять лет, умерла тихо во сне. Лена окончила институт и на полставки преподавала математику в вечерней школе. Николай заведовал автомастерской, хорошо зарабатывал. Благодаря их стараниям Катя пережила все сроки, отпущенные людям с ее диагнозами. Вокруг Лены сам собой образовался круг матерей, чьи дети страдали ДЦП или другими врожденными пороками, кому требовались опыт, знания Лены, да и просто человеческая поддержка. Больных детей не становилось меньше. Выйдя на пенсию, Лена зарегистрировала некоммерческую организацию «Наши ангелы», которую и возглавила. С помощью спонсоров устраивали детей в санатории и реабилитационные центры, в столичные клиники, приглашали из Москвы консультантов по терапии доктора Войта. Гимнастика, разработанная этим врачом, очень помогала детям с ДЦП. Когда Катя была маленькой, никто даже не слышал об этой гимнастике, да и о многих других методиках, которые так пригодились бы. Наука шагнула вперед и стала доступнее.

Игнат давно перебрался в Москву, но года три назад вдруг объявился, предложил встретиться.

– Неплохо сохранилась, – сказал он Лене.

– Ты тоже не сильно постарел, только облысел.

«Спросит ли о дочери?» – думала Лена. Не спросил. Принялся говорить о том, что приехал на открытие храма, на который много пожертвовал. Хвастался знакомством с высшими иерархами православной церкви, их благословением. «Чем больше ханжей ударится в религию, – мысленно усмехнулась Лена, – тем меньше порядочных граждан придут в церковь». Но вслух она сарказма не выказывала. Завела речь о том, что если Игнат такой праведник, пусть пожертвует в фонд детей, страдающих тем же недугом, что их дочь. У фонда есть сайт, там выложены фото всех пожертвователей и благодарности родителей с отчетами, на что потрачены деньги. Игнат не раскошелился. Больше они не виделись.

Отчитываясь перед Куститской, Антон не признался в провале попытки взять интервью – наврал, будто у него сломался диктофон. Какая может быть премия за то, что его выставили из дома!

– Придется восстанавливать рассказ Елены Петровны Храпко по памяти, – говорил Антон. – Но на память я не жалуюсь.

– Хорошо, – согласилась Полина Геннадьевна. – Но чтобы в будущем таких накладок не случалось! Мне нужны пленки.

Антон положил трубку и в который раз подумал, что интонации Куститской, манера отдавать приказы совершенно не свойственны неутешным вдовам. Так ли уж она горюет? Возможно, собирает сведения, чтобы нейтрализовать вероятных наследников. Антону мотивы Куститской безразличны, лишь бы гонорар отстегнула.

Девушка из богатой семьи

В воскресенье Антон обедал у мамы. Она завела привычную песню: мол, ему пора жениться, остепениться и плодиться.

– У нас с отцом в твоем возрасте уже было двое детей, – мягко упрекала мама.

– Папе повезло, – увиливал Антон. – Если бы я встретил такую женщину, как ты, ни минуты бы не раздумывал. Мама, ты, случайно, не знала Куститского?

Антон спросил, чтобы перевести разговор на другую тему, и застыл с открытым ртом, когда мама ответила:

– Игната? Прекрасно знала. Моя одноклассница Юля Воронина вышла за него замуж.

– Не может быть! – воскликнул Антон.

– Что тебя удивляет? И почему ты заговорил о Куститском?

Антон пропустил мимо ушей мамины вопросы и задал свои:

– Ты поддерживаешь отношения с Ворониной? Мне нужно взять у нее интервью. Можешь мне устроить с ней встречу?

– Отношений не поддерживаю, но перезваниваемся иногда. Что за интервью?

– Мне нужно, чтобы Воронина рассказала о своем первом муже, о Куститском.

– Пишешь про него статью? – предположила мама. – Какой-нибудь столичный журнал заказал?

– Вроде того. Мама, а каким Куститский был в молодости?

– Не для печати, – с кривой усмешкой ответила мама. – Игнат был изворотливым скользким типом. Весьма обаятельным. Из тех, что по трупам пойдет к своей цели. Он был женат на известной спортсменке, которую бросил ради Юли. Она, по тем нищим временам, в золоте купалась: папа – секретарь обкома партии, мама – директор ресторана. Тут тебе и связи, и машины-квартиры, и курорты-санатории. Они потом в Москву переехали. Когда перестройка началась, Юлин папа власть потерял, а мама чуть в тюрьму не загремела. Игнат с Юлей развелся и женился на какой-то столичной штучке. Впрочем, Юля не бедствует. Домой вернулась, у ее мужа строительная фирма «Золотой ключ».

– Сергей Скворцов ее муж?

– Да. Юлька одну птичью фамилию сменила на другую.

– Сколько ей лет?

– Как мне, наверное, пятьдесят три. Или пятьдесят четыре. Юля очень милая и приятная женщина. Ее, конечно, с детства сильно баловали, – единственная дочь. И потом как сыр в масле каталась. Парниковое создание, хрупкое и нежное.

– У них были дети?

– Нет, Юля сама как ребенок. Она привыкла быть игрушкой в чужих руках. Дети – это ответственность, а Юле ничего крупнее собачки болонки поручить нельзя.

– Мама, ты позвонишь Скворцовой? Как ее? Юлия?..

– Отца звали Юлием Петровичем. Она Юлия Юльевна, язык сломаешь.

– Позвони прямо сейчас, пожалуйста!

– Твою бы настырность да на благое дело!

Юлия Юльевна, которую после приветствия и общих фраз мама Антона попросила встретиться с сыном и рассказать об Игнате, растерялась.

– Я не знаю, – тянула она. – Игнат ничего не говорил про интервью. Он сейчас в Африке отдыхает. А про что мне рассказывать? Нужно у Сергея спросить, если он не будет возражать. Поговорите с ним?