Читать книгу "Тамерлан. Правитель и полководец - Гарольд Лэмб"

– И что ответил наш государь? – полюбопытствовал мулла.

– Он спросил кади, сколько тому лет. Кади ответил, что сорок. Тогда государь заметил только, что ему самому шестьдесят два года, и велел раздать подарки всем участникам диспута.

Собеседники задумались, запоминая рассказанную историю, чтобы пересказать ее другим.

– По-моему, – молвил араб, – ты взял эту историю у Шарифеддина.

Философ из Алеппо возразил:

– Я сказал то, что слышал. Может, Шарифеддин позаимствовал эту историю у меня.

– Блоха тоже говорит, что одежда, на которой она сидит, ее, – ухмыльнулся араб. – Боже мой, Ахмед, неужели на диспуте не было других людей, кроме тебя?

– Если ты сомневаешься в набожности нашего государя Тимура, – воскликнул Ахмед, – то гляди!

Его рука в длинном рукаве, закрывавшем ладонь, указала на фасад мечети Биби-ханум, облицованный лазоревыми плитками и позолоченной мозаикой, блеск которых убавила тень. Теперь этот блеск перебивала яркая синева небесного свода. Внушительное строение, взмывшее к небу как утес посреди пустыни, нигде не обезображивалось выбивающимися из стиля подпорками.

Но араб был не из тех, кто легко смущался.

– Клянусь аллахом, я это вижу. Мечеть построена одной из жен эмира.

Женщина, которая строила ее или ради которой ее воздвиг Тимур, покоилась в небольшой гробнице с куполом в соседнем саду. Тело Биби-ханум лежало там у входа под квадратной плитой из белого мрамора. Толпы людей входили в этот сад и выходили оттуда. На страже стояли смуглолицые тюркские воины. Ее называли не иначе как Благословенная Принцесса.

Утверждали, что это тело любимой супруги эмира Алджай-ага, перевезенное сюда из Шахрисабза. Говорили еще, что в саркофаге покоится другая принцесса, прибывшая из Китая[15]. Рассказывали также, что воров, забравшихся однажды ночью в гробницу, чтобы унести шкатулку с драгоценностями, ужалила змея, прятавшаяся в этом месте. Когда на следующее утро пришли стражники, чтобы занять свой пост, они обнаружили лежавшие на земле их бездыханные тела.

Тени на внутренней площадке комплекса удлинялись, и собеседники прекратили разговор. Некоторые отправились в баню, чтобы там их раздели, попарили, помыли, побрили, сделали массаж и отвели в теплую комнату просушиться, пока их одежда находится в стирке. Потом они оденутся в свежее платье и пойдут перекусить во дворец знатного лица либо в пригороде Самарканда у реки – в месте встречи горожан, которые хотят развлечься. Они заглядывают в харчевни, – где готовятся плов и ячменные лепешки. Потом наведываются в чайхану, где за половину стоимости серебряной монеты можно купить сладости, сушеные дыни и фиги. Обычно прогулка заканчивается потягиванием шербета в павильоне, откуда можно наблюдать проходящих мимо людей и бесчисленные представления на дощатом настиле.

Вдоль реки стоят палатки для театра теней, где на подсвеченных полотнах важно шествуют и ссорятся марионетки. Над головами гуляющих ходят канатоходцы, а внизу на земле, застеленной коврами, показывают свое искусство акробаты. Некоторые из горожан предпочитают удалиться в заросли сирени или рощи гранатовых деревьев, подсвеченных фонарями малинового и голубого цветов, а среди приятелей, сидящих на ковре на коленях, ходит по кругу кувшин с шербетом. Здесь обсуждаются новости дня. Музыкант подбирает на струнном инструменте разные мелодии, а поэт, оглядываясь по сторонам, читает стихи о малоизвестном астрономе, который, бывало, подписывался как Изготовитель Палаток. Ниже приведены строки из Омара Хайяма.

Мы лишь шахматисты, играющие блиц,

Чтобы позабавить великого гроссмейстера на небесах.

Некоторое время он двигает нас по доске жизни,

Затем снова сбрасывает в коробку смерти.

Госпожа Большая и Малая

Самарканд строился так, как подсказывало Тимуру воображение. В отличие от других завоевателей монгольского происхождения, он вовсе не копировал архитектуру Персии такой, какой она существовала в то время. Да, он изучал персидские постройки, использовал строителей с юга, но все же монументы Самарканда оставались, по сути, тюркскими, а не персидскими. Их развалины, равно как и развалины сооружений Тимура в других городах, остаются по сегодняшний день замечательными памятниками тюркской архитектуры и сохраняют немеркнущую красоту.

Порой абсурдные и непривлекательные в деталях, порой блистающие великолепием с фасада и удручающие несовершенством кирпичной кладки с обратной стороны, они поражали в целом простотой и строгостью замысла. Тимур, обожая игру цвета, тяготел к монументальности. Минимум дважды он велел разбирать законченную постройку и восстанавливать ее в более монументальном виде.

В Тимуре коренились мрачный юмор тюркской расы и природная поэтичность кочевника. Его постройки – воплощение величавого спокойствия. Как обитателю пустыни, ему присуща любовь к зеленой растительности и проточной воде. Уместно отметить, что дворцы Тимура строились как часть садового комплекса.

В Самарканде имелась городская площадь – регистан – место молитв и разговоров, политических дебатов и обмена новостями, встреч знатных особ и торговцев. Четыре стороны площади составляли здания, построенные Тимуром, – мечети и медресе. Площадь располагалась на небольшой возвышенности у подножия холма, на котором стояла крепость. Ее всегда оживляли журчание арыков и шум фонтанов. На другой день после приема гостей, устроенного Сарай-ханум, на площади с восхода солнца толпились люди. Их привлекали сюда слухи о прибытии днем раньше гонца от Тимура.

– Пока еще ничего не известно, – говорили знатные особы, – кроме того, что депеша от государя. Что означает утаивание содержания депеши – не хотят ли таким образом сделать вид, что ничего не случилось?

Люди вспомнили, что высокопоставленные военачальники не желали похода в Индию, пока их не побудил к этому Тимур. Даже внук эмира Мухам – мад Султан говорил: «Мы можем покорить долину Инда, но там много крепостей и препятствий. Во-первых, реки, во-вторых, пустыни и леса, в-третьих, хорошо вооруженные воины и, в-четвертых, слоны, затаптывающие людей».

– Долина Инда, – говорил тюркский полководец, побывавший в тех местах, – место страшной жары. Она не похожа на наш край, вызывает болезни и отнимает силы. Вода там мутная, а индусы говорят на непонятных нам языках. Что случится, если армия застрянет там надолго?

На этой площади присутствовали мудрые советники и люди, побывавшие правителями целых ханств перед тем, как Тимур нашел для них другие занятия.