Читать книгу "Комендант мертвой крепости - Владимир Аренев"

Какое-то время кружили, выжидая и присматриваясь друг к другу. Потом Сиврим пошёл в атаку, надеясь вымотать коменданта: тот, хоть держался достойно, двигаться стал медленнее. Выпад, парирование, выпад!.. — и вдруг Хродас прыжком преодолел пространство между ними, резко ударил ногой, подсекая. — Сиврим и опомниться не успел, а уже лежал на полу и меч Железнопалого холодил кожу где-то под нижней челюстью.

— Захочешь повторить — милости прошу.

Хродас вернул клинок на стойку, встряхнулся, будто только что выбравшийся из воды зверь, и зашагал прочь.

* * *

Прошёл час. Или больше. Или меньше. Сиврим отмокал в бадье с тёплой водой, потеряв всякую связь с внешним миром. Ссадины и синяки ныли, но терпимо — намного паскудней было на душе. Не потому, что Хродас его побил, нет. Потому, что всё-таки Сиврим поддался, поверил всем им. Конечно, Эттил заодно с комендантом, теперь это ясно. «Без правил», да? Ну, посмотрим…

Он привёл себя в порядок и отправился в Полую Кость, чтобы поговорить с Хромым. Ещё и сам толком не знал, насколько далеко решится зайти, упомянёт ли о Синнэ, например.

Уже стемнело, но сегодня обычный распорядок в Шандале был нарушен. Пока Сиврим сражался с манекенами, комендантом и самим собой, Хромой не тратил времени даром. С помощью Досгридра и Хакилса он отобрал тех, кому завтра с рассветом предстояло отправиться в Шэквир вис-Умрахол, благодаря Жадюге — запасся всем необходимым. Предотъездная суета не стихала даже вечером, на плацу о чём-то спорили, Росиндулт Юбочник хохотал и крутил пальцем у виска. Мало кто верил в успех поездки, но многие, к удивлению Сиврима, восприняли её как занятное приключение. Ещё три недели назад они рисковали жизнями и наверняка отдали бы многое, чтобы оказаться подальше отсюда, а теперь рвались туда, где, по их же словам, водилась всякая нечисть!

— Чему они так радуются, Рултарик?

Рыжебородый, следивший за тем, как складывают возле коробов сумки с провизией, пожал плечами:

— Перемены, Вёйбур. Этот сезон закончился, до следующего, если всё пойдёт как обычно, — далеко. А значит, впереди много месяцев… не то, чтобы пустых, нет. Обычных.

— Я думал, те, кто каждый год заглядывает в лицо смерти, как раз должны ценить такие месяцы. Чем обычнее, тем лучше.

— Не обижайся, наместник, но ты ещё молодой и многого не понимаешь. Опасность — она как хорошее вино. Пьянит, кружит голову, притягивает. На следующее утро ты говоришь себе: «Никогда больше!..» А днём или к вечеру думать уже не можешь ни о чём другом.

— И в итоге за пару месяцев превращаешься в животное, которому только и надо… Я, может, и молод, Рултарик, но кое-что знаю. Если радуются они, почему не радуешься ты?

— Я остаюсь. Кто-то же должен стеречь Шандал, пока алаксар будет копошиться в развалинах и искать там черепки. А может, — добавил он, помолчав, — и собственную смерть.

Сиврим не знал, что на это ответить; пробормотал какую-то нейтральную чушь и отправился к Хромому.

За то время, пока они здесь жили, верхние два этажа Полой Кости кое-как удалось обустроить. Сперва — вдвоём, с помощью тех немногих, кто приехал с ними, затем — при поддержке воинов Досгридра. С какого-то момента и другие обитатели Шандала начали помогать Сивриму с алаксаром, больше, конечно, Сивриму, Хромого сторонились, он так и остался здесь чужим. «Хотя, — подумал Сиврим, — во всём мире больше нет места, где алаксары чувствовали бы себя иначе».

В Полой Кости никто не селился. Нижние этажи оборудовали под складские помещения, там же разместили ткацкую мастерскую, где воины плели и штопали сети. На верхних этажах традиционно сваливали всякий хлам, который жалко было выбрасывать. В глазах коменданта Сиврим с Хромым были, видимо, из того же разряда, что поломанные тренировочные манекены, фрагменты жучиных панцирей, старые, расползающиеся от прикосновения гобелены и ржавые дверные скобы.

На самой верхушке Кости, чудом уцелевший, висел перезрелым плодом блестящий колокол, в который защитники Шандала били, когда начинался сезон ветров.

У них с алаксаром ушло немало времени и сил, чтобы сделать верхние этажи Кости пригодными для жизни. И ещё больше — чтобы туда стали наведываться старожилы Шандала. Первым оказался, как ни странно, Грэлт-Глухарь. Он не поленился одолеть все ступени ветхой винтовой лестницы, вошёл без стука и какое-то время наблюдал за тем, как Сиврим и Хромой с помощью Обруча и Бйолтэйра сколачивают полки для будущих архивов.

— Пустая затея, — проронил наконец. — Слишком много песка в здешнем воздухе, песка и пыли.

— Полагаете? — невозмутимо спросил Хромой, забив очередной гвоздь и утирая пот со лба. — Но как-то же в прежние времена здесь хранили бумаги.

— Так же, как и теперь хранят, — Глухарь пожевал губами, прошёлся вдоль стен, разглядывая то да сё. — Смотрю, вы с толком взялись за дело. После Разлома никто тут селиться не хотел, а ведь когда-то в зале наверху за трапезным столом собирался весь Шандал. — Он хмыкнул: — Давно это было, тогда ещё все мои зубы оставались при мне.

— Некоторые считают зубы самым важным, что у них есть. Другие знают, что есть вещи поважней, — Алаксар внимательно посмотрел на Глухаря, который с невинным видом ковырялся в одном из рассохшихся, почерневших от времени сундуков. Эти сундуки у них всё никак не доходили руки снести вниз, в комнатушку, куда теперь отправлялся всякий хлам. — Другие, — добавил Хромой, — больше ценят свой ум. А он у них с годами только становится острее, не в пример зубам.

Грэлт продолжал молча рыться в барахле.

— Смотри-ка, — он вдруг выпрямился и повертел в руке нечто, похожее на крупную флейту. — То, что нужно. — Глухарь протянул «флейту» Хромому.

— Футляры для свитков.

— Именно! Видишь, клеймо. Такое ставят мастера из семьи Скагмунсов. Вот уже несколько поколений подряд они — единственные во Вратах, кто берётся делать такие штуки. Говорят, у них в своё время закупались даже твои сородичи из Шэквир вис-Умрахол, хотя я лично в это не верю. У них же закажешь и сундуки. Только учти, одних сундуков и футляров мало. Песок проникает повсюду, если не будешь бороться с ним ежедневно — однажды утром проснёшься внутри бархана.

— Спасибо за совет, — поклонился алаксар.

— И вот ещё что, — сказал, насупившись, старик. — Может, в столице сейчас другие обычаи в ходу, а у нас добропорядочные дойхары не забывают о Рункейре. Да, не пялься на меня так, юный наместник. Твои андэлни вон по-другому себя ведут. Даже этот непутёвый, который сквернословить начал раньше, чем его от мамкиной титьки отняли, — (Бйолтэйр закашлялся), — даже он в часовню заглядывает. А тебе, господин Вёйбур, особое приглашение надо?

— Я…

— Ты, именно ты. Не думаю, что наш железнолобый комендант во всём прав, и не стану судить о тебе только по тому, что ты молод. Но если хочешь, чтоб здесь тебя перестали считать чужаком, не ленись наведываться в часовню. За всё это время ты ни разу там не был.