Читать книгу "Джакузи для Офелии - Наталья Александрова"

Он успел заметить, в какой подъезд вошел Черепков, осторожно двинулся следом и отметил, что тот поднялся на третий этаж и позвонил в восьмую квартиру. После чего Ухо выскочил во двор и стал внимательно наблюдать за окнами третьего этажа. Ему повезло, через некоторое время в крайнем окне зажегся свет и показались два силуэта. Один силуэт несомненно принадлежал Черепкову, а второй был безусловно женским.

«К любовнице побежал прятаться», – сообразил Ухо, поглядел еще немножко и пошел из двора, потому что из крайней парадной вышла старуха с черной клеенчатой сумкой и с кривоногой моськой на поводке. Моська тут же злобно залаяла и устремилась в атаку, старуха едва ее удержала.

Константин Черепков нажал кнопку дверного звонка с непритязательной надписью «А. Бубенцова». Кроме этого звонка, дверь квартиры украшали еще четыре или пять разнокалиберных звонков с самыми разными фамилиями, потому что восьмая квартира когда-то раньше, давным-давно принадлежала генеральше Бокариновой и состояла аж из семи комнат. Генеральшу, понятное дело, выселили в незапамятные времена, и помнила об этом только древняя старуха Софья Никодимовна, занимавшая угловую комнату в этой же квартире, и то только потому, что, по убеждению жильцов, находилась давно уже в глубоком маразме и связно могла изложить лишь события семидесятилетней давности. Но Константина Черепкова мало волновали страсти, кипевшие в восьмой квартире, в данный момент он был озабочен собственными неприятностями.

За дверью в ответ на звонок послышались быстрые шаги, и на пороге появилась вертлявая женщина с мелко завитыми короткими волосами. Женщина была довольно молода и подвижна, но предательские морщинки уже собирались вокруг глаз, да и кожа на лице не выглядела свежей, хоть женщина и не жалела косметики. Очевидно, она ждала кого-то другого, оттого и открыла дверь, не спрашивая. Увидев же Черепкова, женщина как-то странно всхлипнула, лицо ее перекосилось, и стало ясно, что она старше, чем кажется на первый взгляд.

– Ты зачем пришел? – вместо приветствия зашипела она, оглянувшись на пустую прихожую и тряся сожженными химией кудряшками.

Черепков не стал отвечать, он сильно толкнул женщину, так что она отступила вглубь, и прошел за ней следом, захлопнув дверь.

– Алечка, – раздался скрипучий голос, и из первой от входной двери комнаты показалась всклокоченная старуха в длинном темно-синем фланелевом халате, – это из собеса?

– Это ко мне, Софья Никодимовна! – крикнула женщина, потому что старуха была глуха, как пень. – Из собеса к вам вчера приходили!

Она схватила Черепкова за руку и протащила в свою комнату, беспрестанно оглядываясь.

– Ты чего притащился? – злым шепотом заговорила она, когда они оказались одни. – За каким чертом тебя принесло? Уходи немедленно, ты хочешь, чтобы эти сволочи-соседи донесли потом мужу?

– Ах, вот как? – мгновенно вскипел Черепков. – Ты уже списала меня со счетов? А меня, между прочим, преследуют те самые бандиты, с которыми именно ты меня познакомила!

– Я не знаю никаких бандитов! – взвизгнула женщина. – Ты сам сказал, что тебе срочно нужны деньги! Я и познакомила тебя с Люськой! Откуда я знала, что она знается с бандитами и заложит им тебя, когда ты вовремя не отдал эти несчастные пять тысяч?

– Да! – загремел Черепков, плюнув на конспирацию. – А для чего мне были нужны эти деньги? Не ты ли уговорила меня заняться сомнительным бизнесом? Меня, работника государственной структуры!

– Тоже мне, государственный работник, – фыркнула Аля, – курьером он служит! Футы-нуты, какие мы важные! С ума сойти можно! Сомнительный бизнес, говоришь? Нечего с больной головы на здоровую сваливать! Машины он, видите ли, решил перепродавать! Кто виноват, что ты таким идиотом оказался, что купил машины – полное барахло! Одна битая, а другая вообще второй год в угоне числится! Ты еще спасибо скажи, что я уговорила дворника дядю Пашу ее в наш каретник поставить! Там столько барахла навалено – ее и не найдут никогда! А то тебе мало бы не показалось!

Она вдруг порывисто подскочила к окну и задернула занавески. Одно кольцо зацепилось, и кусок ткани выскочил из него. Алевтина отчего-то ужасно расстроилась по этому мелкому поводу. Черепков между тем оглядел комнату, заметил, что в ней прибрано, стол покрыт белой скатертью и выставлены на нем Алевтинины парадные чашки в розовый цветочек.

– Ты кого это ждешь?

– Подруга должна прийти, – буркнула Алевтина, потом вдруг всплеснула руками и унеслась в кухню.

Явилась она оттуда минут через десять, когда Константин уже снял куртку и поменял ботинки на мягкие клетчатые тапочки. В руках у Алевтины было блюдо с пирогом.

– Из-за тебя чуть не сгорел!

– Ничего, сойдет и такой! – оживился Черепков, подскочил к столу и отрезал себе кусок пирога.

– Ты что это себе позволяешь? – заорала Алевтина, оторопев от такой наглости. – Для тебя, что ли, приготовлено?

– А для кого? – огрызнулся Черепков с набитым ртом. – Для подружки? Думаешь, не знаю, что подружку твою Рифатом зовут и что он директор магазина, где ты работаешь? И что он, мусульманская его рожа, непьющий, оттого ты и поишь его чаем вместо водки?

– А твое какое дело? – с ненавистью прошипела Алевтина. – Достал уже…

– Ты, Алевтина, где-то права, – неожиданно спокойно сказал Черепков, – насчет того, что я с машинами маху дал. И должность моя, конечно, не такая важная, от бандитов этой должностью не прикроешься. А вот тебе я жизнь испортить могу здорово. И твоему хахалю тоже. Шепну кое-кому из начальства – ну, им-то это ничего не стоит, позвонят они кое-куда, и наедут, к примеру, на ваш магазин сразу налоговая, полиция и крыша! Это я к примеру говорю…

– Что ты хочешь? – хмуро спросила Алевтина.

– Я у тебя поживу несколько дней, – сказал Черепков так твердо, что у Алевтины язык не повернулся напомнить ему про сволочей-соседей и про покладистого мужа, который когда-нибудь все же вернется из своей долгосрочной командировки.

Пока государственный зять Серафимы Петровны Оглоуховой бурно выяснял отношения со своей бывшей любовницей, а Лола тихо сидела в квартире в обществе кота, песика и попугая, Леня Маркиз не терял времени даром. Он шел по горячим следам, потому что интуиция подсказывала, что время терять нельзя и что скоро загадочная история, в которую влипла Лолка по собственной глупости, так или иначе разъяснится.

Леня остановился перед ярко светящейся неоновой вывеской «Касабланка». Ниже более мелкие буквы сообщали: «Русская и кавказская кухня. Напитки. Русский и американский бильярд».

В само заведение, расположенное в просторном полуподвале, можно было спуститься по короткой металлической лестнице. Длинное помещение со сводчатыми потолками было заставлено бильярдными столами, над зеленым сукном которых низко нависали яркие люминесцентные лампы. По контрасту с их ярким светом остальная часть просторного помещения казалась особенно темной, и такими же темными казались личности, которые в этой подозрительной полутьме сидели за столиками на двоих или на четверых, сосредоточенно выпивая и обсуждая свои темные дела.