Читать книгу "Битва с богами - Сергей Зверев"

Деньгам он был предан искренне и неистово. Когда его сверстники мечтали покорять глубины океана и антарктические широты, он пристроился в торговый техникум, от чего его родители — преподаватели ленинградского университета — надолго впали в ступор. Они не могли понять, как такое у них народилось.

Поступая в техникум, Аделунг знал, что будет врать и воровать всю оставшуюся жизнь. Он решил жить по принципу: всех денег не заработаешь, большую часть придется украсть. И не испытывал из-за этого ровным счетом никаких угрызений совести.

Потом были приводы за фарцовку. Какие-то мутные дела с обменом пластинок. Работа в магазине старшим товароведом, едва не закончившаяся отсидкой.

Жил неплохо, как и положено торговому работнику. Но не хватало свободы и размаха. Они пришли с крахом социализма.

История утаивает детали биографии Аделунга в те благословенные для жуликов и бандитов всех мастей девяностые годы.

Тогда Аделунг закончил, заочно, экономический факультет Открытого университета, из тех, которые на самом деле являются лавочками по распродаже дипломов для лиц, не испытывающих тяги к точным и неточным наукам. И, конечно, оторвался от души в самых различных махинациях.

Особыми коммерческими способностями не блистал, репутацию имел дурную, поэтому мимо него пролился благостный приватизационный золотой дождь, когда с мешком мятых бумажек под названием ваучер люди откусывали огромные куски общественного пирога, стремительно становясь миллионерами, а то и миллиардерами.

Главное искусство Аделунга — умел врать так, что сам верил в свое вранье. Как у всех аферистов, судьба его была ухабистая — то купался в деньгах, то садился на мель и хоронился от — кредиторов по подвалам. Но по-другому он не мог.

Времена на дворе стояли суровые. Однажды будущему Апостолу подожгли машину, когда кинул кого-то, кого кидать не рекомендуется. В другой раз бейсбольной битой ему сломали ногу, после чего осталась легкая хромота. Однажды только чудо спасло его от торжественного расчленения на части в назидание другим. И вот он понял, что такая жизнь не по нему. И надо искать занятие спокойное и высокодоходное — сочетание, надо сказать, редкое, требующее какой-то еще не занятой ниши.

И он нашел пространство, где ложь, как кислород — основа жизни. Тогда как раз на головы россиян хлынули потоки всякого мракобесия. Колдуны лечили посредством телеэфира, астрологи вещали о судьбах России, экстрасенсов развелось больше, чем врачей. И Аделунг понял — вот оно!

Он отыскал и отряхнул от нафталина полусумасшедшего старикашку, который убеждал всех, что получил тайные знания в лаборатории НКВД, куда собирали людей с паранормальными способностями, колдунов и мистиков. Было ли что-то там у него с НКВД или это бред больного воображения, но ход оказался беспроигрышным — старикашка стал зиц-председателем созданной астрологической школы «Зодиак». И туда потянулась щедрая публика.

Через некоторое время Аделунг развернул в Питере сеть салонов с потомственными колдуньями, астрологических информагентств, школ по обучению экстрасенсов. Создал всероссийскую гильдию магов — сборище актеров провинциального уровня и психбольных, которые всерьез считали себя волшебниками.

Креативил Аделунг по-черному. Плодами его творческой мысли до сих пользуются аферисты, чистящие населению карму и отводящие порчу. Золотое было время и приличные деньги. И длилось оно до тех пор, пока не началась в лучших традициях монетаризма ожесточенная конкуренция. Притом конкуренция с российским акцентом, то есть с использованием доносов, проплаченных бандитских и милицейских наездов и прочими методами периферийного капитализма. В результате наехали в середине девяностых на Аделунга по всем фронтам, и ему пришлось расстаться с большей частью нажитого непосильным трудом имущества, бросить широкую сеть и бежать в столицу.

В Москве он попытался развернуться. Но все места в этом бизнесе были заняты. В других сферах предпринимательской деятельности тоже шла яростная дележка, взлетали на воздух машины деловых людей, бурным потоком лилась кровушка.

Потыкавшись пару лет на мелких подработках и почти потеряв веру в себя и человечество, Аделунг встретился с Василием Полевым. И понял, что нашел духовного брата.

Полевой не разменивался по мелочам. Он взял на вооружение крылатую фразу основателя церкви сайентологов и известного сатаниста Рона Хаббарда: «Если хотите стать миллионером, создайте свою религию». Поэтому Полевой, не долго думая, объявил себя реинкарнацией Иисуса Христа, по его заказу было издано несколько псевдорелигиозных книжек — писали их люди талантливые, умевшие, виртуозно жонглируя религиозными образами, сварить приятный на вкус компот из плодов всех мировых религий. Эти творения, подписанные новым гуру, чокнутые тетки распространяли около метро и на собраниях.

Полевой обладал тем, чего никогда не имел Аделунг — харизмой, энергией убеждения. Он искрился, как перемкнувший оголенный электропровод, когда выступал на публике. Был уверен в своей правоте. И за несколько лет его движение «За жизнь вечную» приобрело десятки тысяч сторонников.

Остап Бендер позавидовал бы размаху его вранья. Полевой обещал билет в рай своим последователям. Матерям обещал воскресить погибших детей, дочерям — умерших отцов. Воскресение — это был товарный знак движения «За жизнь вечную». Правда, процесс воскресения был описан смутно, но десятки людей утверждали — Полевой свои обещания выполняет. На вопрос — где же воскрешенные, следовали стандартные ответы: мол, пока они находятся на астральном уровне реальности, но вскоре…

Движение росло как на дрожжах. Открывались курсы, школы, где за бешеные деньги проводилось совершенствование личности и подготовка к жизни вечной. Были закрытые собрания для избранных. И, конечно же, нашлось множество безумцев, с радостью переводивших квартиры, машины, дачи на имя воплощения Христова.

Деньги потекли рекой. Активы, недвижимость — со всем этим надо было чего-то делать. Полевой витал в облаках, был озабочен в основном выдумыванием новых способов утрамбовывания сознания паствы и привлечением неофитов. Ему нужен был человек с практической сметкой, понимающий в финансах, легализации денежных средств, уводах их в офшоры. Ему нужен был компаньон. И он нашел его в лице Аделунга.

Наверное, это были самые счастливые годы. Аделунг только успевал распределять деньги по счетам. Кроме того, купался в атмосфере всеобщего обожания, как правая рука самого Учителя.

Конец девяностых — время расцвета таких сект. Когда правоохранительные органы пытались их ущемить за аферы и изничтожение сознания сограждан, поднимался истошный правозащитный визг, шли косяком обращения со стороны Госдепа США, Евросоюза и различных организаций об ущемлении свободы совести. В итоге российское государство трусливо поджимало хвост. Духовные террористы были неприкасаемы.

Но однажды Полевому отказало чувство меры. Теракт в Северной Осетии — Алании, когда террористы захватили школу и уничтожили несколько десятков детей, у большинства россиян вызвал шок. Полевой же воспринял его как удачную возможность расширить ареал своего обитания. С помпой организовал выезд на Кавказ, открыл представительство в Беслане и пообещал воскресить погибших детей. Самое удивительное — к нему потянулись обезумевшие от горя родители. Он усиленно парил им мозги до тех пор, пока не поднялся дикий скандал. И машина правосудия, наконец, заработала.