Читать книгу "Сердце убийцы - Челси Кейн"

— Прошу! — Сьюзен открыла блокнот и ободряюще улыбнулась.

Фергас принялся споро и деловито излагать содержание медицинской карты Шеридана.

— Доставлен машиной «скорой помощи» в приемное отделение в двадцать один час сорок три минуты тридцатого ноября. Состояние критическое. Шесть сломанных ребер, многочисленные рваные раны на груди, колотая рана брюшной полости, опасная для жизни степень наркотического отравления. Произведена срочная хирургическая операция по восстановлению пищевода и стенки желудка. Наиболее поврежденный участок пищевода заменен отрезком кишки. Да, и еще она удалила ему селезенку.

Сьюзен, которая до сих пор лихорадочно записывала в блокнот, остановилась и подняла голову:

— Удалила селезенку?

— Совершенно верно. Об этом тогда не сообщали прессе, поскольку Греттен Лоуэлл довольно грамотно перекрыла кровоснабжение селезенки и наложила шов. Однако открылось небольшое кровотечение, и чтобы его устранить, нам пришлось повторно оперировать.

Кончик ручки Сьюзен оставался в неподвижности, упираясь в листок блокнота.

— Разве такое возможно? Разве можно просто взять и удалить у кого-то селезенку?

— Ну, если есть опыт… — ответил Фергас. — Этот орган не имеет жизненного значения.

— А что она… — Сьюзен нервно постучала ручкой по странице. — Для чего ей понадобилась удалять селезенку?

Фергас глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

— Кажется, она переслала ее в полицию. Вместе с бумажником.

Журналистка изумленно округлила глаза и сделала пометку в блокноте.

— Это самое шизоидное дерьмо, о каком я когда-либо слышала! — Она ошеломленно покачала головой.

— Да, — согласился Фергас, подавшись вперед. Беседа явно пробудила в нем профессиональный интерес. — Мы тоже удивились. Это сложная операция. Организм Шеридана подвергся септическому шоку, и функциональная деятельность некоторых органов оказалась на грани остановки. Ему бы не выжить, не окажи ему Лоуэлл срочной медицинской помощи на месте.

— Я слышала, она делала ему искусственное дыхание?

Фергас какое-то время молча рассматривал ее.

— Так сказал врач «скорой помощи». Она также ввела ему дигиталис, чтобы остановить сердце, а потом воскресила с помощью дозы лидокаина.

Сьюзен невольно скривилась, как от зубной боли, и подалась вперед:

— Зачем?!

— Черт ее знает! Это случилось за несколько дней до того, как его доставили к нам. Примерно тогда же она сделала ему перевязку. И вообще заботилась о нем. — Фергас, будто спохватившись, потер лоб. — Я хочу сказать, начала заботиться с того момента. Чистые бинты, аккуратные швы на каждой ране. Стала вводить питательный раствор через капельницу, сделала переливание крови. Но у нее не было возможности противостоять инфекции — ни нужных антибиотиков, ни оборудования, чтобы поддерживать жизнедеятельность органов.

— А где она раздобыла кровь для переливания?

Фергас пожал плечами и покачал головой:

— Понятия не имею. Кровь была свежая, но не ее и не мужчины, которого она пристрелила в подвале. У того кровь четвертой группы, а она дала универсальную первую, с отрицательным резус-фактором.

Сьюзен записала в блокноте слово «кровь» с вопросительным знаком.

— Вы упомянули опасную степень наркотического отравления. А чем конкретно Греттен его накачала?

— Там был небольшой коктейль. — Фергас перевел взгляд на страничку в папке. — Морфин, амфетамины, сукцинилхолин, буфотенин, бензилпиперазин — это лишь те, что сохранились в организме.

Сьюзен перестала записывать на сукцинилхолине, запутавшись в буквах.

— Каковы возможные последствия для организма такого количества наркотиков?

— Не могу сказать точно, не зная порядка, в котором они вводились, но самые очевидные — бессонница, неврастения паралич, галлюцинации и, вероятно, довольно приятный кайф.

Девушка попыталась представить себе, каково это — быть в полном одиночестве, терзаясь болью, мучительно продираясь в действительность слабеющим разумом сквозь толстун пелену наркотического дурмана. Всецело зависеть от человека, который тебя медленно убивает. Сьюзен присмотрелась к Фергасу — вообще-то не слишком разговорчив, но ей нравилось, что он прикрывает Шеридана. Нужно же, чтобы хоть кто-то делал ему добро, черт возьми! Наклонила голову набок и сказала с обезоруживающей улыбкой:

— Вы, наверное, чувствуете к нему большое расположение? К Арчи?

Доктор задумчиво поджал губы.

— Я не уверен, что Шеридан сейчас водит дружбу с кем-либо. Тем не менее, если захочет, он может считать меня своим другом.

— А что вы думаете обо мне в связи с тем, что я пишу о нем? О том, что с ним произошло?

Фергас откинулся на спинку кресла и положил ногу на ногу. За окном озаренная солнцем горная вершина сияла снежной белизной. Со временем привыкаешь и перестаешь замечать ее.

— Я пытался отговорить его от этой затеи.

— И как он себя вел при этом?

— Остался непоколебимым.

— Но вы все-таки не полностью откровенны со мной, не так ли?

— Я не обязан выкладывать вам всю подноготную. Арчи — мой пациент. Его благополучие для меня важнее вашей газетной статьи. Независимо от того, чего хочет он, как ему кажется. Когда к нам привезли Шеридана, газетчики целый месяц ползали по всей больнице, как тараканы. Мы их и близко к нему не подпускали, всех отправляли в отдел по связям с общественностью. И знаете почему?

«Погоди-ка, — подумала Сьюзен, — я знаю, как ответить на этот вопрос!» — и вслух сказала:

— Потому что репортеры — это стервятники, которые пропечатают что угодно и даже не задумаются о значении, последствиях и достоверности информации.

— Вот именно. — Фергас озабоченно посмотрел на свои пятисотдолларовые наручные часы. — Если хотите узнать больше, расспросите самого героя вашего сочинения. А мне пора. Я врач, меня ждут пациенты. Я, видите ли, обязан лечить их. Если перестану постоянно и каждодневно следить за этим, у всей больницы начнет портиться настроение.

— Конечно-конечно, — заторопилась Сьюзен. — Еще пара вопросов, и мы закончим! Детектив Шеридан продолжает принимать какие-нибудь лекарства?

Фергас посмотрел на нее в упор.

— Ничего, что повлияло бы на способность детектива полноценно исполнять свои обязанности.

— Отлично. Правильно ли я поняла ваши слова: Греттен Лоуэлл истязала Шеридана, убила его, затем воскресила из мертвых и несколько дней оказывала медицинскую помощь, прежде чем позвонить по девять-один-один?

— Вы правильно поняли мои слова, — проворчал Фергас.

— И Шеридан тоже это подтверждает? — спросила Сьюзен.