Читать книгу "Смерть - плохая примета - Оксана Обухова"

Дорога в две колеи по сосновому бору кончилась – уперлась в густую поросль кустов, и даже средняя полоска между песчаных тропок от колес затянулась невысокими кустиками.

– Ну и кустодром, – проворчал Савельев. На манер медведя в малиннике поломился вперед, стараясь, чтобы Машу не хлестало ветками.

Кусачий кустарник зло царапал голые ниже колен Машины ноги, разросшаяся за время бездействия дороги крапива нещадно жалила…

Стараясь не взвизгивать от укусов, Марья уворачивалась от острых высохших веток, но все же не убереглась – лодыжки и икры горели огнем.

Пытка цепкими зарослями окончилась метров через триста, старая дорога подобралась к границе кустов, дальше, метров на тридцать до автострады – полоса отчуждения: пустой участок, заросший жесткой, любящей болотистые места травой. Потом шоссе, и снова, за придорожной полосой отчуждения – кусты, кусты, кусты на той стороне дороги. За две минуты, пока беглецы подбирались к краю кустов, стараясь не потревожить ветки, по шоссе не проехало ни одной машины.

Савельев сел на корточки, выглянул из-под нижних, более жидких веток и некоторое время разглядывал окрестности. Потом тихо выругался и пополз назад, где на крошечном свободном пятачке его дожидалась Марья.

– Ну? – тихо спросила девушка. – Что?

– Ну и крюк мы с тобой, Машка, сделали! Это та же деревня, про которую Игнат говорил. Только тогда мы свернули к базе, проехав все дома, а теперь вышли к ее началу.

– Уверен?

– Я хорошо запомнил магазин, на который указывал Игнат: деревянная коробка, мангал под навесом, стоянка для фур.

– Ну и?..

– А очень мне, Маша, не нравится бумер с тонированными стеклами, что возле фуры, носом сюда дремлет.

– Бумер пустой?

– Не разобрать. Окна черные.

– Может быть, кто-то просто остановился возле магазина? – предполагая бесполезность вопроса, все же спросила Мария.

Савельев, разумеется, фыркнул.

– Нас больше негде ждать. Через кусты можно выбраться только в двух местах, помнишь, Игнат говорил? Так что думаю, еще одна машина дальше по деревне стоит, там, где мы заезжали.

– Ну и пусть, – беспечно сказала Маша. – Что мы – дураки, на рожон лезть? Сейчас немного вернемся, обогнем кусты так, чтобы не колыхались, и выйдем метров через пятьсот. Не могут же они всю дорогу под наблюдением держать! Мы вообще можем на эту трассу не выходить. Пойдем в любую другую сторону, на какую-нибудь деревеньку обязательно наткнемся. Центральная Россия, как-никак! Или вообще до посинения в лесу сидеть будем.

– Все сказала? – тихо спросил боксер.

– Ну – приблизительно.

– Теперь послушай. – Он пригорюнился с некоторой картинной покровительственностью и взял решающее слово: – Через час, Маша, а может, и раньше нам в спину выйдут собаки. Не сможем мы до посинения в лесу сидеть. И круг сделать не успеем. И так удивительно, что погони до сих пор здесь нет, видимо, Игнат хорошо следы запутал…

– А может быть, Игнат их вообще увел. Кружит по другому берегу…

– Маш, – вздохнул Роман, – ты помнишь, что Игнат о воинских порядках в лагере говорил? Как думаешь, кто эти порядки там устанавливает?

– Тихон.

– Ага. Еще скажи – дядя Вася, что двадцать лет в лагерях отмотал. Нет, Маша. Сидит сейчас рядом с Тихоном какой-нибудь отставник из серьезных спецвойск, глядит на карту района и рассылает поисковые группы по ключевым направлениям. Поняла?

– Угу.

– Сергей их другом был. Коллегой. За нас, Маша, всерьез взялись. Не по-детски, по-взрослому, без сантиментов.

Маша зябко поежилась:

– А если темноты дождаться и ползком, вдоль кустов… а там на другую сторону?..

– Боюсь, Маша, темноты мы сегодня вообще не дождемся, – вздохнул Савельев. – Тут Питер рядом, а в Питере у нас – что?

– Белые ночи, – чуть слышно выдавила Мария.

– Белые ночи и собаки за спиной, – безрадостно собрал все факты воедино Роман Владимирович.

Мария сгорбилась, гусиным шагом домаршировала до кромки кустов, глянула под нижние ветки: Роман был прав – до дороги чуть меньше тридцати метров открытого пространства, в торце этого участка, носом к кустам, черный БМВ, стоящий рядом с единственной на стоянке возле магазина большегрузной машиной. Фурой.

И темнее, кажется, действительно сегодня не будет. Печальное серое небо прикрывало дорогу, по которой медленно ползла одинокая машина с надписью «ДПС» на бортах.

– О-о-ой, – тихо сказала девушка, и Савельев тут же подполз к ней ближе, осторожно выглянул из-за зеленой поросли на дорогу.

Милицейская машина плавно подъехала к бумеру, черное стекло со стороны шофера опустилось, высунулась рука. Два водителя сцепили пальцы в приветствии, поболтали секунд тридцать – о чем, не слышно, далеко, – и милицейский жигуль неторопливо, рыскающе поехал дальше.

– Ну вот, Маша, и все, – высказался Савельев. —

Что и требовалось доказать. – И, пятясь, пополз на зад на чистый пятачок в густых кустах.

Мария тем же макаром уползла с опушки, села перед другом на корточки, обхватила руками колени…

– Что тебе доказали, Рома?

– А то, что Тихон меня объявил. Не удивлюсь, если в федеральный розыск.

– Ром, – стараясь быть убедительной, проговорила Марья, – но ты же ни в чем не виноват…

– А Серый?!

– Так его убила – я! И то случайно, защищаясь, пистолет сам в его руке выстрелил!

– Ага…Ты? И кто в это поверит? Ты завалила Серого, который весь в медалях от кадыка до пупа. Кто в это поверит?! Кто?! Все на меня спишут!

– Но это же неправда! У нас есть свидетель!

– Игнат? – усмехнулся боксер. – А он жив? Про Андрея даже не напоминай… Никто не поверит, что ты Серого на тот свет отправила.

– Мой тренер из секции по женской самообороне поверит, – невозмутимо пожала плечами Маша. – И девчонки из группы…

– Кто-о-о?!

– Повторить? Мой тренер из секции по женской самообороне и девчонки из группы. Я два года на тренировки ходила, когда меня по пути от дома до метро какие-то отморозки дважды грабили. – Роман оторопело глядел на девушку, поскольку, честно говоря, в том, как погиб Сергей, он ранее видел только дурацкое слепое везение. Счастливое стечение обстоятельств и подготовленный нытьем – «пустите, дяденька, в туалет», – шанс. А Марья тем временем хвастливо продолжала: – Я этот прием, когда противник сзади, несколько месяцев отрабатывала. До автоматизма. Он у меня лучше всего получался. Я, знаешь, когда курсы закончила, даже мечтала, чтоб хоть одна сволочь на кошелек покусилась! Но…

– Виктимология, – машинально, одним словом объяснил Машину неудачу во встрече с недоброжелателями Роман.