Читать книгу "Твин Пикс: Тайный дневник Лоры Палмер - Дженифер Линч"

Медленно раздеваясь, я старалась запомнить, куда что бросаю из одежды, чтобы, если парни отключатся, как я рассчитывала, можно было бы тут же одеться и бежать.

При этом я все время разговаривала вслух, убеждая себя в том, что наглоталась наркотиков и сейчас могу расслабиться. Как же я боялась, что кто-нибудь из них вскочит и заорет «Кончай показывать нам старье, детка!» Но, к счастью, никто этого не сделал.

Свое выступление, как обычно, я начала с номера «Маленькая девочка заблудилась в лесу»… это любимый номер Лео и Жака, потому что после него я очень быстро могу перейти к роли «Мамочки».

Я молила Бога, чтобы у парней не пропал интерес к моему шоу до тех пор, пока их веки не начнут слипаться. Подойдя к стражу у дверей — наверное, самому отвратительному из всех, — я взяла его руку, она оказалась на удивление податливой, положила себе на грудь и начала нежно приговаривать.

Добрых пятнадцать минут он поглаживал меня и что-то бормотал мне в ответ: я чувствовала, что он совсем размяк, прямо как Жак. Один из седевших на кушетке не выдержал такой несправедливости и крикнул:

— Эй, а как насчет того, чтобы подойти сюда!

— Не беспокойтесь, мальчики. Я не выдохнусь. Это дело мне никогда не наскучит. И о каждом из вас я прекрасно помню.

Нельзя было допустить, чтобы у них испортилось настроение. Я развернула стул и села лицом к стражу, попросив его опуститься на колени. При этом я старалась говорить как можно ласковее, чтобы он не обиделся. Потом я стала танцевать, кружа по всей комнате… и присматриваясь к каждому из них… оценивая их состояние, замечая любое их движение… продолжая морочить им голову… Никто из них пока не вырубился

В конце концов, я вернулась обратно к стулу в центре комнаты. Теперь начиналась самая главная часть моего представления… откровенно эротическая, вызывающая обычно похотливое улюлюканье. Я принимала самые разные позы, то сидела на стуле, то вертелась вокруг него. Все сидевшие на кушетке вытянули шеи в мою сторону и таращили на меня глаза. Я же продолжала в прежнем духе, придумывая все новые положения тела… словом, продлевала свое шоу.

Я делала все что можно, чтобы вызвать у них не только физическое, но и эмоциональное возбуждение. Парни выглядели уставшими, однако у них хватало еще сил хлопать и свистеть. Короче говоря, представление продолжалось до тех пор, пока трое окончательно не отключились. Я осталась всего с одним. Здоровый детина с трехдневной щетиной, глубоко запавшие глаза.

— Ты меня прямо загипнотизировала, — наклонился он ко мне и предложил пройти с ним в соседнюю комнату. По его словам, у него был ключ.

— А может, можно в грузовике? Ты как? — спросила я.

— А что я? Спина-то твоя, малютка, — ухмыльнулся он.

Я похватала все что могла из своей одежды, кроме носков и лифчика, которых не нашла, и выскочила в ночную темень, лихорадочно соображая, как бы мне отсюда смотаться… и как можно быстрее добраться до дома. Во что бы то ни стало.

Сразу же забравшись в кабину, я тихонько позвала его. Он тут же скользнул по дерматиновой обивке сиденья и ткнулся лицом мне в грудь. Ну, Лора, подумала я, действуй! Нашарь рукой бутылку… Вот она! Не двигайся слишком быстро, отвлеки его и… бей!

Я треснула его по голове бутылкой и увидела кровь. Он весь был в крови. Выпрыгнув из грузовика, я побежала что есть силы… наполовину раздетая… ну и пусть! Мне надо было убежать, пока те не сообразили, что я наделала.

Я бежала к хижине Жака, надеясь застать его и Лео вместе с Роннеттой.

Добравшись туда, я была совершенно без сил, все мои чувства смешались. Разрыдавшись, я бухнулась на колени. Подоспевшая Роннетта помогла мне добраться до диванчика. Слезы так и лились — я не могла их остановить. К тому же мне было еще и стыдно, что я купила себе свободу такой ценой… Боже, какая это все грязь! Да, БОБ, выходит, был прав. И еще как прав!

Крепко ухватившись за руку Роннетты, я услышала ее слова:

— Она же вся в крови! Надо скорей все смыть. А то она никогда не успокоится, пока будет видеть следы крови на своем теле.

Дальше я ничего уже не помню. Очнулась я у себя в кровати. В стиснутом кулаке была зажата записка.

«Дорогая Лора!

Мы старались как могли тебя успокоить, но ты была невменяема… все время повторяла, что хочешь домой. По-моему, никто не слышал, как мы вошли в дом. Но если тебя накроют, лучше расскажи им, как все было на самом деле.

Сейчас все уже в порядке. Ты просто очень перепугалась.

… Может, через пару дней повидаемся? Тогда и поболтаем с тобой по душам. Идет?

Роннетта».

Вот какая была ночь! Теперь мне — так ты, наверное, думаешь — пора бы извлечь кое-какие уроки, но почему-то у меня ничего из этого не получается.

Представь, проснувшись сегодня утром, я даже стала думать, как еще можно было построить свое выступление перед теми шизиками! Мысли мои возвращаются к событиям той ночи — снова и снова. Как будто пластинку заело. Только каждый раз, прокручивая ее в мозгу, я вижу, как могла сделать все гораздо лучше, быть куда более раскованной. И говорить умнее, и держаться… Я ловлю себя на том, что хотела бы отправиться туда и разыскать их!

Нет, я все-таки схожу с ума!.. Как можно такое думать? Со мной творится что-то неладное!

Поговорим с тобой позже, Лора.

4 марта 1988

Дорогой Дневник!

Вчерашний день я провела с Донной и поняла, что нам с ней больше не о чем разговаривать. Конечно, мы беседуем и все такое, но все то время, что я была там, я думала лишь о Том, как бы поскорее уйти из их дома. Эти чистые светлые стены давят на меня!

Она завела меня к себе в комнату, закрыла дверь и стала шептать, что они с Майком скоро себе позволят все. Это событие они тщательно распланировали. В четверг вечером? Точно не помню.

И вот она мне все это рассказывает, а я, по-видимому, должна была поразиться: «0, Донна, а ты уверена, что хочешь этого?»

Похоже, у Донны с Майком, лучшим дружком Бобби, все идет хорошо. Ты помнишь его, Дневник? Тот самый с рекламного ролика жевательной резинки? В общем, надеюсь, для Донны он будет в самый раз. Я-то всегда думала, что он полное дерьмо… Но я ведь не должна с ним трахаться, правда?

Получай удовольствие, Донна!

Лора.

10 марта 1988

Дорогой Дневник!

Я сидела у себя в комнате и думала о Бобби. Может, не надо было рассказывать ему, что произошло тогда с теми парнями, которые подвезли меня в грузовике. Ведь с тех пор он со мною ни разу не поговорил. А ведь я сказала чистую правду. И была такой же откровенной, как и в канун Нового года. Мы с ним хотим быть честными друг перед другом… Мы поняли, что любим друг друга… В конце концов, я сделала то, что сделала, ради одного — выбраться оттуда.