Читать книгу "Особо опасная статья - Вячеслав Денисов"

– Я тебе честно говорю, Забавин, – улыбнулся Кряжин, – что этот метод называется «хороший и плохой полицейский». Впоследствии допрашиваемый подсознательно тянется к хорошему и рассказывает ему правду, дабы избежать общения с полицейским плохим. Обычно это перед игрой не разъясняют, но поскольку ты человек свой… Сейчас ты будешь угадывать, с кем из нас тебе хочется общаться больше.

И следователь ушел. Он спустился вниз, уселся на сиденье «Жигулей» и попробовал хотя бы на минуту расслабиться.

Его позвали через две минуты.

– Я взял кассеты, – тихо, словно стараясь не разбудить соседа по комнате, говорил Забавин. Он держался обеими руками за уши, а лицо его отсвечивало белизной. – По просьбе человека по имени Феликс. И отдал их ему. Получил шесть тысяч долларов. Я не знал, зачем. Клянусь, что не знал.

– А сейчас знаешь?

– Сейчас догадываюсь, – заметив вялое движение в свою сторону одного из оперов, поправился: – Да, конечно… Конечно, знаю. Они, наверное, готовили похищение, а я им невольно помог… Беда какая…

– Я еще на пару минут выйду.

Шла война. Окажись этот молокосос в Генеральной прокуратуре – он тут же вспомнит о своих правах человека и одновременно постарается забыть все, что знает о деле. Ему поможет адвокат заказчика. А Кряжин, который в соответствии с действующим законодательством доставил на мягкой служебной машине сержанта в Генеральную прокуратуру, вдруг превратится для всех в следователя, превысившего полномочия.

На этот раз Кряжина вернули в комнату через целых двенадцать минут. Тяжело, невыносимо тяжело давалась правда человеку, лгавшему столько времени.

– Вы готовы быть откровенным? – спросил Иван Дмитриевич.

– Откровенным? – прошептал Забавин.

– Да. Это значит рассказать мне о своей роли в деле похищения сына бизнесмена Кайнакова.

– Бизнесмена Кайнакова?..

– Вы не на католической брачной церемонии. Не нужно повторять все, что я говорю.

– Я готов… Да, да. Я готов.

Из протокола явки с повинной Забавина Л.М., 13.09.2004 г.:

«Для оформления нижеуказанной передачи информации как добровольные и чистосердечные признания хочу сообщить следующее.

В конце августа 2004 г. я, находясь на посту охраны в жилом комплексе «Алые паруса», познакомился с неизвестным мне ранее человеком по имени Феликс. Знакомство происходило в тот момент, когда я, оставив пост младшему с-ту Цыплакову В.Т., вышел на улицу, чтобы проверить переставшую снимать информацию камеру внешнего наблюдения. Меня попросил подойти к машине человек высокого роста (около 185 см) и включить зажигание у машины «BMW», под капотом которой он производил ремонт.

Человек выглядел: темные волосы, серый костюм, белая рубашка без галстука. На лице его была бородка, окольцованная усами, и тонкие длинные бачки. Он сказал мне, что приехал в гости к человеку на восьмом этаже охраняемого мною здания, но никак не может войти в дом, потому что в программе сигнализации произошел сбой и она не ставится на охрану.

Я вызвался помочь, так как являюсь специалистом в области электронных устройств, и по симптомам поломки понял причину неисправности сразу.

Когда я устранил поломку, он предложил мне двадцать долларов, которые я принял. Я забыл об этом человеке, когда он уехал. Вторично я увидел его, когда он снова появился у дома через два дня, т. е. в мою смену. Он привез с собой видеомагнитофон и, смеясь, попросил его починить. Сказал, что не доверяет ремонтным мастерским, а меня знает как хорошего мастера. За ремонт он снова дал мне двадцать долларов, пообещав заехать за магнитофоном в мою следующую смену.

Что и сделал 06.09.2004 г. Забирая у меня аппарат, подумал и дал мне еще пятьдесят долларов, спросив, может ли он обращаться ко мне всякий раз, когда у него возникнут трудности аналогичного характера. Я ответил, что да, может.

В следующий раз он встретил меня 09.09.2004 г., сразу после того, как я сменился со службы и передал пост охраны старшему группы ст-не милиции Зенцову К.С.

Феликс сказал мне, что его друзья уехали на природу без него, с ними уехала и его девушка, сказал, что расстроен, и предложил мне пойти в кафе выпить пива и скрасить его одиночество. Я был свободен и согласился. В кафе мы долго разговаривали, он спрашивал меня о зарплате, о моих познаниях в области электроники, о друзьях, о месте жительства. Почувствовав, что захмелел, я попросил его отвезти меня домой. Он согласился, купил бутылку виски, и мы направились ко мне по адресу…

Утром следующего дня он предложил мне шесть тысяч долларов за то, чтобы я выкрал из видеоархива кассеты с записями наружного наблюдения дома. Феликс признался, что в этом доме живет его девушка и ему, чтобы уличить ее в измене, необходимо подтверждение. И лучшим будут кадры того, как она садится в машину соперника Феликса у своего дома.

Я был нетрезв и сказал, что, наверное, помочь смогу. А он давил на меня и говорил: «Ты представь себя на моем месте. Не просил бы ты своего друга немного нарушить закон ради дружбы?» Я решил тогда, что он прав, хотя сейчас понимаю, насколько ошибочным было мое решение.

«Поехали сейчас!» – сказал он, и я увидел в глазах его боль. Решив, что не случится ничего страшного, если я вместо записанной поставлю другую кассету, я согласился. Мы заехали с ним в магазин, я приобрел за свой счет одну видеокассету формата VHS «Sony», и мы прибыли к дому. Феликс, не желая оставаться замеченным в поле зрения своей девушки, остался с машиной у соседнего дома, а я пришел на пост.

Сказав с-ту милиции Говоркову Т.Н., что забыл в тумбочке комнаты отдыха аудиоплейер, я зашел в архив, вынул кассету, помеченную датой: «10.09.04 г., 09:25:00» (время, ориентировочно обозначенное Феликсом: «девять-десять часов»), и поставил на ее место чистую, сделав на ее наклейке такую же запись.

Кассету я передал Феликсу и попросил, чтобы он не распространялся по факту ее нахождения у него.

Я осознаю, что совершил ошибку, однако не предполагал, что это может повлечь серьезные последствия. О похищении сына г-на Кайнакова А.А. я узнал утром следующего дня после звонка с-та милиции Говоркова Т.Н., моего товарища. О том, что последние события могли быть связаны друг с другом, я понял лишь сегодня, о чем хочу незамедлительно сообщить.

Написано собственноручно.

Забавин Л.М.».

– Странный документ, – сказал на это Елец, откладывая его в сторону. – Суд очень удивится, услышав, что сотрудник милиции сам пришел в Генеральную прокуратуру и сделал явку с повинной. И сразу начнет интересоваться, что его на это подвигло.

– А я суду на это отвечу: «Я», – сохраняя спокойствие от вынужденного общения с первым заместителем, отрезал Кряжин. – И добавлю, что это я предложил милиционеру сделать признание. После того как мой интерес превысил порог лжи Забавина, он понял, что дальнейшие отговорки лишь усугубят его положение.