Читать книгу "Если женщина просит - Михаил Серегин"

– «Бандитского Петербурга», что ли, обсмотрелся? – усмехнулся Дамир. – Парень ты, я вижу, здоровый, а вот мозги у тебя еще не провентилированы. Иначе бы не стал строить из себя адвоката Челищева. Вадик, погоди… куда это тебя понесло?

– Там, на Радищева, ремонт, – процедил шофер, – в объезд не хочу. Покороче возьму. Через Ивановский.

– А, ну-ну, – сказал Дамир. – Ну-у-у… эт-та что такое?

Плохо скрываемое раздражение, которое прозвучало в голосе хозяина «Аттилы», можно было понять: Вадим на большой скорости вывернул из-за угла и едва не вписался в старенький раздолбанный «Москвич». Отечественный автоодр пугливо вильнул щуплым задиком с ободранным бампером и, как вспугнутая антилопа, исчез в «каменных джунглях» соседнего квартала.

– Ну, конечно! – сквозь зубы процедил Каледин. – Мусора. Останови. Как там тебя – Вадим? Останови, а то еще привяжутся, а времени у нас, как вы понимаете, Дамир Маратович, немного.

Вадим приспустил стекло. Высокий усатый инспектор, почему-то вежливо улыбаясь, заглянул в окно и проговорил:

– Старший инспектор Ванюков. Добрый день. О превышении скорости и опасной езде, а также ненакинутых ремешках и забрызганном грязью номере – это позже. Дело в том, что только что прошло сообщение: угнан джип, по всем приметам совпадающий с этим вот.

– Вадим, дай гражданину инспектору документы, – бросил Дамир отрывисто сквозь крепко сжатые зубы и покосился на напрягшегося Каледина, который, учитывая возможность провокации, незаметно для инспектора показал Дамиру пистолет-пулемет и выразительно прищелкнул языком.

– Та-ак, – протянул инспектор. – Документы в порядке. Но вот…

Дамир перекосил рот в гримасе, долженствующей означать понимающую усмешку, и прервал инспектора:

– Сколько с нас, начальник? Мы спешим, нам некогда. Я же знаю, ты сейчас будешь аптечку проверять, запаску и все такое, но вот некогда нам, понимаешь? Время – деньги.

Инспектор неопределенно пожал плечами:

– Ну…

– Сто «зеленых» устроят? – напрямую спросил владелец «Аттилы» и широким жестом извлек бумажник. – Так как, братишка?

– Как не понять, – отозвался тот, отдавая документы и засовывая чаевые в карман. – Я вас больше не задерживаю. Только я вам не братишка.

– Вот это верно, – сказал Дамир.

– Позвольте, я покажу вам дорогу, – сказал гибэдэдэшник. – Тут впереди ремонт, так что придется петлять по закоулкам. А там вы двумястами баксов не отделаетесь: кран, который только и может перетащить вашу машину через то, что они там нарыли, за столько сюда не повезут. Да еще сразу. Шутка.

Дамир смерил его пристальным взглядом и сказал:

– Разве можно шутить при исполнении? Ладно, давай показывай.

Инспектор сел в постовой «жигуль» и выехал на дорогу перед джипом Дамира.

– Ишь, как выторкивается мент за сто «гринов»-то, – буркнул Вадим и вытер пот с широкого лба. – Ффу-у! Что-то аж в жар меня бросило.

Алексей подозрительно покосился на бритый затылок водилы, но ничего не сказал. Зато Дамир выдал целый монолог, в котором выплеснулось все снедающее его раздражение:

– Да пошли они на хер, мусора гребаные! Как не надо, вечно под ногами путаются, а как у меня в прошлом году «бэху»-»семерку» увели, так они на четырех тачках гонялись за этими замудонцами, которые его угнали!

– И что? – поинтересовался Алексей.

– Да ничего! Новую машину пришлось покупать, вот что.

На улице меж тем густел белесый туман, в котором рассеянной пеленой зависли густо падающие мелкие снежинки. Первый осенний снег.

Красные огни идущего впереди милицейского автомобиля болтались в лобовом стекле, и вскоре впереди в самом деле показался фосфоресцирующий знак, предупреждавший о проведении ремонтных работ.

В самом деле – объезд.

– А мусорок-то дело туго знает, – заметил Вадим и одобрительно выдвинул челюсть, а потом шмыгнул коротким, словно обрубленным курносым носом и добавил с нервными интонациями:

– И без него бы разрулили, но все равно в цвет, когда тебя ведут, как президентский кортеж.

Сказав это, он покосился налево, на угол дома, к которому была прикреплена табличка с надписью «2-й ИВАНОВСКИЙ ПРОЕЗД».

Вадим вжал голову в плечи, и именно в этот момент машина инспектора ГИБДД, минутой ранее свернувшая во Второй Ивановский проулок, резко затормозила, и Вадим, выпустив сдавленное ругательство, успел остановить джип буквально в нескольких сантиметрах от заднего бампера «Жигулей».

И после этого он повел себя совсем уж странно.

Вадим, лихорадочно распахнув дверь – Алексей даже не успел отреагировать, – буквально вывалился из салона.

– Э-э-э… э! – рявкнул Каледин. В лобовом стекле, к которому предательски лип туман, метнулась широченная спина Вадима. Алексей вскинул «каштан», но не успел нажать на курок, потому что Вадим внезапно поскользнулся, мгновение балансировал, стараясь удержать равновесие, а потом упал спиной на землю. Он ударился затылком о бордюр, по телу пробежала короткая конвульсия, руки разметались в разные стороны, дергаясь и пропуская меж пальцев горсти молодого тающего снега. И обмякли. Повисли, словно перебитые арбузные плети.

Негромкого хлопка, прозвучавшего секундой ранее, никто не услышал: рванувший по земле ветер кувырнулся в пологе снежинок, завил их столбом, глотнул тумана и глухо закашлялся, подхватив ускользнувший от уха Дамира и Алексея звук, едва различимый звук выстрела, который, однако, стал смертным приговором для личного телохранителя и шофера хозяина «Аттилы».

Дамир так и подскочил на месте и заорал:

– Ваа-а-адик! Твою мать… Ва-а…

И тут сбоку скрежетнул неистовый визг тормозов, а потом застрекотали сухие автоматные очереди.

– Ва-адик!!!

Дамир рванулся из машины, Алексей, чувствуя, как наливаются предательской слабостью ноги, последовал его примеру. Возле него буквально из асфальта выросли несколько фигур, и Алексей вскинул «каштан», чтобы стрелять, и уже нажал было на курок, но тут его сильно толкнули в спину, он упал грудью на бордюр и почувствовал, как вдавились и жалобно хрустнули ребра.

Палец конвульсивно вжался в курок до упора, и очередь ушла сначала в заплывшее белым киселем небо, а потом раскроила чье-то черноусое горбоносое лицо, выросшее над Калединым.

Алексей, пытаясь прийти в себя и скоординироваться, перевернулся, вскинул глаза и тут же получил такой удар прямо по голове, что ему показалось: белое саратовское небо, безжалостно зажатое крышами домов, заострилось холодными клинками звезд, и эти клинки, звеня и переливаясь, вонзились ему в череп.

И тут полыхнуло.

Жуткая раздирающая боль полоснула Алексея по вискам и глазным яблокам. И он, прежде чем потерять сознание, увидел все сначала, все, что мгновение назад произошло: вывалившегося из салона джипа Дамира, прикрывающего голову руками, словно надеясь, что эти руки закроют его от пуль. Но он тут же попал под ураганный автоматный огонь и, переломившись, рухнул на землю.