Читать книгу "Котт в сапогах. Конкистадор - Сергей Ковалев"

— Извиниться? За что?!

— Ко-ко-конрад, ты мне, конечно, друг. Но истина — дороже. Ты действительно ничего не понимаешь в женщинах. Важно не то, есть ли за что тебе извиняться,— важен сам факт.

— Гай, заткнись! Не хватало еще, чтобы петух мне говорил, как вести себя с женщинами!

— Ну и зря! Подошел бы, извинился — от тебя ведь не убудет! Зато помирились бы. А то смотри — нет фурии в аду страшнее разгневанной женщины!

— В оригинале это звучит иначе,— возразил я.— Не лезь в чужие отношения, Гай, Мы сами разберемся. Пойдем навестим Иголку.

К сожалению, Гай Светоний Транквилл оказался не только философом, но и пророком. Не прошло и недели, как нам довелось узнать, на что способна разгневанная женщина. Особенно разгневанная ведьма.

Как я упоминал выше, бытовые условия на корабле оставляли желать лучшего. И больше всех от этого, разумеется, страдала Коллет, которой — кроме всего прочего — стоило больших трудов скрывать свою женскую суть. На небольшом корабле, когда вокруг постоянно находится множество людей, это требовало колоссального напряжения сил и нервов. И в концеконцов Коллет не выдержала.

А поводом стала все та же квашеная капуста.

Слова плотника полностью подтвердились — уже на второй день Коллет и Жак съели свои пайки без особого энтузиазма, а на третий — с заметным отвращением. На четвертый день Жак попался на попытке «накормить» пресловутой капустой шпигат и был «осчастливлен» двойной порцией в наказание. На пятыйдень попалась Коллет.

Дон Хенаро, лично контролировавший теперь каждый обед, неумолимо кивнул коку. Намба зачерпнул щедрой рукой изрядную пригоршню капусты и навалил в миску Коллет. Я успел заметить, как изменилось лицо девушки, но было поздно. В следующий момент Коллет уже стояла, уперев руки в бока, и поносила на чем свет стоит капусту, доктора Цепеша и капитана. Досталось также «Святому Вазелину» и всем морям с океанами в придачу.

— Так... — спокойно выслушав гневную тираду, произнес дон Хенаро, снимая с головы миску и стряхивая капустные листья.— Десять плетей… ладно, учитывая хлипкость организма — пять плетей для начала. Сеньор Кривой Джимми, прошу вас!

Прежде чем кто-либо из нашего отряда, включая и саму Коллет, успел сообразить, что происходит, один из матросов — кряжистый маар, получивший прозвище за старый шрам, заставлявший его левый глаз смотреть куда-то в сторону,— обхватил ведьму поперек туловища и без особых усилий оттащил к грот-мачте.

— Эй, кэп! — Я бросился за доном Хенаро.— Подождите! Ну что вы, право! Да, Кол... э-э-э... Клемент погорячился, но не крутовато ля такое наказание для мальчишки?

— Вот и остынет,— буркнул капитан.— Раз и навсегда отучится горячиться не по делу!

— Кэп, он же итак работает с утра до вечера не разгибаясь! В конце концов, он не ваш матрос, он оруженосец маркиза! Наказывать его имеет право только его господин! Скажите хоть вы, маркиз...

— А? — Андрэ быстро доел остатки капусты и торопливо поднялся.— Че делать-то надо?

— Господин маркиз, Клемента хотят выпороть! Скажите же, что вашего оруженосца пороть можете только вы!

— Э-э-э... моего оруженосца пороть могу только я! — важно подтвердил Андрэ.— А кто такой Клемент?

— Иезус Мария!

— Вот что, пока вы у меня на борту, мне плевать, кто тут маркиз, а кто — оруженосец! — отрезал дон Хенаро.— Вы все сейчас мои матросы. Твой маркиз мне еще спасибо скажет — сразу видно, что он своего оруженосца и не порол толком никогда. А тот и обнаглел. Вот в мои годы юнги голову не смели поднять от палубы! А все потому, что уважение к старшим было! А уважение, оно через спину особенно хорошо вбивается! Сеньор Кривой Джимми,..

— Вы совершаете большую ошибку,— сказал я, прикидывая, куда лучше спрятаться.

— Это мой корабль! Я не потерплю такого подрыва авторитета! Сеньор Кривой Джимми, приступайте!

Маар привычным движением сдернул с «юнги» рубаху, обнажив Коллет до пояса.

— Мама! — взвизгнул кто-то из матросов, собравшихся поглазеть на экзекуцию.

— Девка! — первым сообразил плотник.

— Ага... только плоская какая-то...

Коллет опустила руки, которыми инстинктивно прикрыла грудь, и медленно сжала кулаки. Мне показалось, что я слышу хруст. А вот темное облако, сгустившееся над головой ведьмы, мне точно не почудилось,

— Андрэ, прячься...

Договорить я не успел. Впрочем, как и спрятаться.

На этот раз молнии не было, До этого момента я был уверен, что в гневе Коллет всегда прибегает к этому колдовству. Теперь же выяснилось, что мне просто не доводилось еще видеть мою ведьму в настоящем гневе.

Первым ударом внезапно налетевшего урагана, центром которого была Коллет, всех, кто был на палубе, разметало в разные стороны. Даже Андрэ свалило с ног и покатило, словно вырванное с корнем дерево. Я мгновенно оказался в воздухе, и спасло меня только то, что я сразу же влепился всем телом в фок-мачту.

А ураган продолжал набирать силу. Над кораблем сгустилась черно-лиловая туча, от которой к палубе тянулись мглистые щупальца смерчей. Внутри тучи громыхало, и по ее поверхности пробегали разряды молний. Корабль трясло как в лихорадке, почти все паруса сорвало и унесло первым же ударом вместе е изрядной долей такелажа и кусками рей. Мачта подо Мной согнулась, словно травинка, и пугающе трещала, готовая вот-вот сломаться. Волны начали перехлестывать через борта, окружая неподвижный корабль со всех сторон.

— Dies irae, dies ilia solvet saeculum in favillam! — послышалось сквозь рев урагана откуда-то сверху. Я с трудом поднял голову. Прямо надо мною, запутавшись в обрывках вант, болтался корабельный капеллан. Глаза бедняги закатились так, что видны были только белки, он выкрикивал, захлебываясь ветром, одну и ту же фразу: — День гнева, тот день развеет весь мир в пепел!

Эта картина так напугала меня, что я стянул перчатки, вцепился когтями в дерево и стал потихоньку сползать с мачты, пересиливая ветер. Оказавшись на палубе, я, все так же глубоко вгоняя копи в настил, пополз к Коллет. Задние лапы беспомощно болтались в воздухе — я боялся, что, если начну стягивать сапоги, меня просто унесет ветром. Впрочем, почти сразу эта проблема решилась сама собой-— очередным порывом урагана сапоги сорвало с лап и, как мне показалось, затянуло в один из смерчей. За ним по-следовали панталоны и чулки... Проклятье! Не так-то просто будет найти чулки моего размера! Если, конечно, мне удастся привести в чувство Коллет, иначе никакие чулки мне уже не понадобятся... Я ползком добрался до ведьмы и здесь смог встать — в центре урагана царил покой.

Девушка стояла, вытянувшись в струнку, закрыв глаза и продолжая сжимать кулаки.

Раньше я мало имел дела с магией. Более того, еще совсем недавно искренне считал ее выдумкой. И то, что в течение прошедшего года мне довелось познакомиться с ней вплотную, ничуть не добавило мне чувствительности к этой таинственной силе. Но сейчас даже я чувствовал мощный поток, исходивший от ведьмы.