Читать книгу "Харизма - Леонид Каганов"

Короче, сворачиваю я на Садовое и бегу к Нику, в Гвоздевский переулок. Это я уже после вспомнил, что он мне, сказал, чтоб я категорически к ним больше в дом не заявлялся. Вспомнил - и остановился. Ладно, думаю, чего тут. Позвоню и провентилирую вопрос. По-быстрому выращиваю руку, достаю мобильник, выбираю номер, слышу Никовское “да!” - и мобильник вырубается. Потому что с Аленкой надо было меньше трепаться.

Ну хорошо, хоть теперь точно знаю, что он не спит. Теперь не спит. И бегу в Гвоздевский. Ну, выгонит и выгонит, хоть одежду одолжу какую-нибудь. Прибегаю в Гвоздевский, захожу во двор ихний, открываю лапой дверь подъезда - и на второй этаж. Встаю на задние лапы, тянусь к кнопке звонка. Красивая у Ника кнопка, неоновая, светится. Вдруг понимаю - нельзя звонить, лучше постучать. И лапой по косяку тихонько - тук-тук-тук. И погромче - Тук! Тук! Тук! И снова тихо - тук-тук-тук. Типа сигнал “SOS” отстучал, только никак не могу запомнить, как там чередуется, три тире, три точки, три тире или наоборот. Но Ник поймет.

Насторожил уши, прислушался - шаги за дверью. Я снова: тук-тук-тук-ТУК-ТУК-ТУК-тук-тук-тук…

- Кто это? - спрашивает Ник.

- Ник, - говорю, - это я, Лекса. Извини, что приперся без звонка и так поздно. Я знаю, ты говорил, чтоб я не приходил сюда, но так уж получилось. Пробегал мимо, дай, думаю, зайду.

- Ну ладно, входи, - отвечает Ник и начинает замком щелкать. - Я, правда, Арише обещал, но не могу ж я тебя на улицу выставить, как собаку…

- Стой! - говорю, а сам за ручку двери лапой хватаюсь и на себя тяну изо всех сил, чтоб он не открыл. - Не открывай пока! Ключевое слово произнес! Давай ты мне одежду какую-нибудь одолжишь, а то я голый. А дверь пока не открывай! Я оденусь, и тогда ты дверь откроешь чтоб не испуга…

И тут Ник дверь все-таки распахивает. Я и забыл, что она у него не как у всех, а на лестницу распахивается. И шлеп - на спину. И на все четыре встал.

- Ой, господи, - говорит Ник. - Кто здесь? Лекса?

- Лекса, - говорю, - Лекса. Одежду мне одолжи, хоть человеческий вид себя приведу.

- Забегай быстрей в квартиру, - говорит Ник, - а та разберемся. Обо мне и так соседи невесть что думают, а ту еще говорящие псы в гости по ночам ходят. Позвонят в милицию, скажут, что я галлюциногены употребляю…

Я быстро забегаю в квартиру, и Ник мне указывает Я ванную. Забегаю в ванную. Он мне халат с крючка снимает, протягивает и дверь закрывает. И я начинаю превращаться. Ох нелегкое это дело оказалось! Я столько часов в собачьей шкуре пробыл, уже привык организм. Больше всего с шерстью пришлось повозиться, чтобы загнать ее обратно под кожу. Ну и осанка тоже сутулая оставалась поначалу. Но потом организм вспомнил, все стало нормально. Я еще перед зеркалом постоял, себя повыравнивал, ну там челюсть, зубы и все такое. Принял душ заодно - ох как классно оказалось прохладный душ принять после всех этих пробежек и волнений! Надел халат и вышел из ванной. Ник сидит на кухне, нервно кофе варит. Поглядел на меня внимательно, видимо, остался доволен.

- Садись, - говорит, - дружище оборотень. Мне Ариша еще тогда сказала, что ты оборотень, да я не поверил. Садись, рассказывай, раз пришел.

А у меня уже голова начинает кружиться. И я знаю, чем это кончается.

- Ник, - говорю, - дай мне пожрать чего-нибудь. Я голодный как собака, вот-вот в обморок грохнусь. Бутербродов каких-нибудь, сахара побольше, а лучше посерьезнее что-нибудь.

Ник кивает, открывает холодильник и начинает доставать еду. А я тут же начинаю ее хомячить за обе щеки. И попутно начинаю рассказ. Про канатную дорогу ему рассказываю, про когти, про следователя, про то, как по врачам ходил, про передачу вкратце, про бандитов, спецназ и как в город добирался. Ник слушал, не перебивал. То посидит на табуретке, то по кухне пройдется, то очередную тарелку борща из микроволновки вытащит и передо мной поставит. Полхолодильника я у него тогда сожрал, кажется… И рассказывал, рассказывал. А он только поглядывал мне в глаза изредка. Поднимет взгляд, а глаза у него белые такие, странные, зыркнет словно в самую душу и опять куда-нибудь вдаль уставится. Я рассказ закончил, а он все сидит, вдаль смотрит. Минута проходит, другая. Я нервно батон хлеба ломаю и ем куски.

- Ну! - говорю. - Не молчи! Хватит молчать. Скажи уже что-нибудь?

- А чего тут сказать? - говорит Ник. - Все ясно. Мне Ариша уже давно говорила. Может, ты этого сам еще не понял. И сам еще не переродился до конца. По крайней мере я надеюсь, что не переродился до конца.

- В оборотня? - говорю.

- Да нет, - говорит Ник задумчиво, и тон у него нехороший такой. - Не в оборотня. В беду ты попал, Лекса. Не знаю, почему это случилось именно с тобой. И как это случилось - тоже не знаю. Это уж тебе виднее, чем ты небеса прогневал.

- Ты давай это, не пугай меня. Что ты хочешь сказать?

- Видишь ли, какое дело, Лекса… В твоем теле в наш мир пытается войти Сатана.

- Опа, - говорю. - С чего это такие выводы?

- Это не выводы, - пожимает плечами Ник, - это правда. И всем уже понятно, только ты сам пока не хочешь себе признаться. А ты сам посуди.

- Ну а я при чем? А как же мне? А чего мне-то делать? Что ж мне теперь? Что теперь мне остается? Сто таблеток суицида?

- Тихо, тихо! Только вот без истерик! Ты пока это можешь контролировать. Можешь?

- Ну, могу. Типа…

- Вот и контролируй. А мы подумаем вместе с Аришей, как тебе помочь.

- Может, мне в церковь сходить?

- Главное - не суетись, - говорит Ник. - Обдумать надо. Может, не надо пока в церковь идти, может, как раз Сатана испугается церкви и сила его возрастет. Что ж ты мне сразу про это все не рассказал? Я ж говорил тебе - если что странное и необычное почувствуешь, сразу звони!

- Не до этого было.

- Ну вот видишь, как ты все запустил…

- Слушай, а это вообще как? Лечится?

- Все лечится, - говорит Ник. - Только думать надо.

- Ну, думай, - говорю. - Придумай что-нибудь! Ты друг мне или как?

- Я и думаю, - говорит Ник. - Давай я тебе вопросы буду задавать, а ты на них ответишь. Только честно! Идет!

- Ну давай… - говорю, а сам смущаюсь и чувствую, что краснею: кто его знает, какие вопросы он задавать будет?

- Вопрос первый и, пожалуй, самый главный, - говорит Ник. - Кто ты по знаку зодиака?

- Ой, - говорю. - Кажется, Рак или соседний, забыл кто. Там на стыке получается, одни девчонки одно говорят, другие - другое. Почему-то только девчонки такими глупостями интересуются.

- Это не глупости, - строго говорит Ник. - Просто ты ничего не понимаешь в этом. Когда у тебя день рождения? А в прочем, не важно, я и так вижу, что Рак. Да иначе и быть не могло.

- Почему быть не могло?

- Потому что. Не можешь ты быть, например, Козерогом. Иначе с тобой такого не случилось бы.