Читать книгу "Человек-машина - Макс Барри"

Я моргнул:

— Да. Это именно так.

Я не понимал, почему Кассандра Котри так сильно переживала по поводу моей беседы с Менеджером. Он был классный. Он был точно такой же, как я.

— У меня нет большего повода к гордости, чем пребывание в рядах ваших сторонников. — Он улыбнулся; я улыбнулся в ответ. — Итак, давайте поговорим о сверхвоинах.

Менеджер отвернулся к окну и посмотрел вдаль. Там не было ничего, кроме голубого неба. Я так и сяк вертел в голове его слова, пытаясь понять их смысл. Я гадал: что за сверхвоины?

— Оснащение среднестатистического современного солдата весит сто пятьдесят фунтов. — Он поворотился и развел ладони. В свете, струившемся сзади, он смутно напоминал мессию. — Это стандарт для… как их там… сошек.[23]Специалисты тащат с собой в полтора раза больше. Главным тормозом для современного солдата является то, что он попросту не может унести все. Война превратилась в упражнение на переноску тяжестей. В проблему материально-технического обеспечения. Конечно, вы скажете, что так было всегда. Что на протяжении всей истории битвы выигрывались за счет правильного распределения ресурсов. И я с вами соглашусь. До определенного момента. Этот самый момент наступает тогда, когда разница между тем, что можно и что нужно нести, превращается в пропасть. Сегодня мы как раз и столкнулись с такой ситуацией. Представьте, что вес перестанет быть проблемой. У нас бы появились солдаты, способные бежать со скоростью пятьдесят миль в час, прыгать на двадцать футов вверх, стрелять на весу из пятидесятимиллиметровых пулеметов и отмахиваться от неприятельского огня, как от дождевых капель. У нас возникли бы Лучшие Солдаты. И не сочтите за дерзость, доктор Нейман, но при всем моем восхищении вашим ширпотребом — Лучшими Глазами, Лучшей Кожей и так далее — он не идет ни в какое сравнение с тем, что мы можем сделать для военных. — Он поднял палец. — Тут я должен уточнить. То, что мы можем сделать для военных. Не стану утомлять вас деловыми нюансами, но разработка военной продукции подчинена определенному протоколу. Сначала вы идете в Министерство обороны и говорите: «Салют, просто к сведению: мы подумываем изготовить мобильный боевой экзоскелет». И они отвечают: сердечное вам спасибо, и вот вам пакет документов, официально предписывающих военной разведке проверять каждого сотрудника в радиусе ста футов от вашего здания, и всякий раз, когда вы упомянете название проекта, при этом будет присутствовать четырехзвездный генерал, и так далее и тому подобное. Через десять лет, когда нам разрешат собрать ущербную, упрощенную версию исходной разработки, они предоставят новый пакет бумаг, оговаривающих, сколько всего единиц мы выпустим, сколько нам заплатят за штуку и сколько лет тюрьмы мы получим, если осмелимся продать иностранному государству хотя бы часть технологии, имеющей отношение к проекту. И знаете что? Это херня, доктор Нейман. Это не дает нам расти. А потому на сей раз я хотел бы попробовать иначе. Обойтись без посторонних. Не думаю, что кто-то хочет укомплектовать армию Северной Кореи Лучшими Солдатами, которых нельзя убить. Но в самой возможности этого нет ничего плохого. Ничуть не плохо, если мы сможем явиться в Министерство обороны и сказать: «Уй, mea culpa,[24]— оказывается, кто-то из наших поторопился и создал живые боевые машины, и они уже оказались в разных неуправляемых странах». Они, естественно, начнут вещать, визжать и угрожать. Но тогда мы заключим сделку. На наших условиях. Потому что будем располагать Технологией.

— Я не хочу быть сверхвоином, — сказал я.

Кассандра Котри улыбнулась. Менеджер рассмеялся:

— Вам и не нужно! Бога ради, доктор Нейман, выбросьте это из головы. Вы — мыслитель.

— Вы — мозг, — вставила Кассандра Котри.

— Точно. Остальное вам не с руки. — Он скосил глаза на мою металлическую руку. — Извините за выражение. Я имею в виду, что вам незачем лично уподобляться техническому контролю и проверять каждый Лучший Орган. У нас есть люди для этого. Касси должна была вас уведомить.

— Загвоздка в том, — заговорила Кассандра Котри, — что Чарли — художник; надеюсь, вы не обидитесь, Чарли. Таков его менталитет. Я крайне… предельно осторожно обременяла его практическим применением разработок, поскольку для него это личный проект. Глубоко личный. Вот что его вдохновляет.

Руководитель помолчал.

— Не уверен, что понял. Он ведь служащий?

— Конечно, но…

— Вы служащий, доктор Нейман?

— Да.

— Вам платят за то, что вы выполняете работу для «Лучшего будущего», правильно?

Я очень давно не проверял свой банковский счет. Но полагал, что это так.

— Да.

— Тогда я думаю, что мы обозначили вашу роль, — кивнул он. — Насколько я понимаю, в настоящее время есть минимум дюжина человек, способных разрабатывать оригинальные органы. Вы вправе гордиться тем, как передали ваши навыки, доктор Нейман. Ни один работник не должен быть незаменимым.

— Я хочу делать органы сам, — сказал я.

— Позвольте объяснить вам, чего хочу я, — отозвался Менеджер. — Я хочу, чтобы вы помогали нашим подопытным. Чтобы им было легче адаптироваться к жизни с Лучшими Органами. Теперь это ваша специальность. Не конструирование. Посмотрите на себя. Если я подпишусь на какую-то серьезную хирургическую операцию, чтобы стать Лучшим Солдатом, то захочу побеседовать именно с вами. Вы тот человек, которого я хотел бы видеть рядом, когда проснусь, который скажет мне, что все путем и на другой стороне — классно. Что так Лучше. Я не хочу сказать, что с этим у нас проблемы. Я не виню тебя в неувязках с подопытными, Касси. Я говорю лишь, что нам совершенно ни к чему психотические срывы у Лучших Солдат.

— Что это за подопытные? — Я посмотрел на Кассандру Котри и снова на Менеджера. — Вы имеете в виду Карла?

— Мне трудно поверить, что вы не в курсе, доктор Нейман. Не только же у вас есть Лучшие Органы. — Он взглянул на Кассандру Котри. — Говоря откровенно.

— У кого еще… есть…

— У вас, у сотрудников вашего отдела и у добровольцев.

— Какие еще добровольцы? — Меня затрясло. — У Лолы Шенкс тоже есть Лучший Орган?

— Конечно. Хорошо. Она была в числе первых. Тогда мы еще не запустили программу добровольцев. Нам пришлось действовать решительно. Я знаю, что вы способны это оценить. Разве вы знали наверняка, когда ломали себе ногу, чем это кончится? Разве были уверены, что вообще выживете? Нет. Но выжили. Потому что великие свершения требуют великого мужества. И с самого начала было ясно, что для одних Органов набрать добровольцев будет легче, чем для других. За Глазами и Кожей, ясное дело, выстраиваются очереди. Но кому нужен позвоночник военного назначения? Кому нужны спутниковые барабанные перепонки? Не говорите, что вам. Мы закрыли эту тему. В нашем мире не так много Карлов Ляруссо. Нас не будут осаждать толпы желающих заменить себе жизненно важные органы. Поэтому мы воспользовались случаем.