Читать книгу "Последний солдат президента - Дмитрий Черкасов"

– Здравствуйте, Геннадий Петрович. Садитесь, пожалуйста.

Генерал опустился на краешек стула.

Он был немного напряжен. Вызов к начальству, особенно такого ранга, как секретарь Совета Безопасности, всегда несет в себе элемент непредсказуемости. Про Штази Грошев был наслышан, и слухи эти не всегда были позитивными. Однако генерал предпочитал ориентироваться на собственное мнение, а не на шепоток паркетных жополизов из центрального аппарата Министерства обороны. Те соврут – недорого возьмут. А за спиной у генерала – десятки тысяч солдат и офицеров, которых надо одеть, обуть, накормить, дать жилье, вовремя выплатить жалованье и пайковые. Тут не до интриг.

– Вы, естественно, в курсе последних событий, – с места в карьер начал секретарь Совбеза.

– Безусловно, – согласился Грошев. Про нападение бандитов на дагестанские села не знали разве что старообрядцы в тайге и людоеды в джунглях Амазонки.

– Принято решение поручить вам командование одним из фронтов.

Грошев пожал плечами.

Принято так принято. На высокие посты он никогда не рвался. Конечно, должность командующего фронтом перспективна с точки зрения присвоения очередного звания, но для генерала это было вторичным. Первое – это сохранить жизни солдат. И не потерять лицо, как это произошло со многими генералами три года назад, когда в результате.предательства кремлевских чиновников вся работа военных пошла прахом.

– Разрешите вопрос?

– Да.

– До какой степени я буду свободен а принятии решений?

Секретарь Совета Безопасности был готов к такому повороту разговора. Он заранее знал, что теперь боевые генералы не станут бездумно бросаться а авантюру. Учёные, лучше уйдут в отставку, чем позволят замарать свои имена «соглашениями» вроде хасавюртовских.

– Общее командование возложено на Казанкова. Вы и генерал Колдунов поступаете в его распоряжение. Делайте то, что считаете нужным. Министру обороны поставлена задача обеспечить вас всем необходимым. Мешать вам не будут.

Грошев задумался.

С генералами Казанковым и Колдуновым ему уже приходилось вместе работать. Эти не подведут. Надо будет – превратят поле боя в оплавленную, выжженную землю.

– Я готов. Когда принимать командование фронтом?

– Не торопитесь. – Штази нажал кнопку вызова адъютанта:

– Чай, кофе, сок?

– Кофе, пожалуйста…

– А мне чай. Геннадий Петрович, курите, не стесняйтесь…

– Вы же не курите, – Грошев проявил осведомленность в привычках секретаря Совбеза.

Штази вымученно улыбнулся. После статьи какого-то идиота-журналиста в «Комсомольце Москвы», где тот утверждал, что секретарь Совбеза презирает всех курящих, чиновнику приходилось все время оправдываться. Он действительно никогда не курил, но никакого презрения к любителям никотина не испытывал. Прочитав статью, он даже хотел позвонить главному редактору таблоида и как следует на него наорать, но вовремя спохватился. Лучше никакой реакции на измышления, чем хотя бы., малейший намек на то, что его это задело. Иначе репортеры «Комсомольца Москвы» будут муссировать эту тему еще не один месяц. А заодно обвинят его в презрении к любителям пива, гомосексуалистам, рок-певцам, импотентам и русскому народу в целом. С них станется.

– Верно. Но это отнюдь не значит, что мои собеседники должны испытывать неудобства при общении со мной. Разговоры о моем якобы негативном отношении к курящим людям – глупость. Курите смело и не обращайте внимания на дурацкие сплетни…

Грошев с видимым облегчением вытащил из кармана пачку «Космоса».

Неслышно вошедший адъютант расставил на столике чашки, сахарницу, кувшинчик со сливками, пепельницу и вазочки с печеньем. Стандартный набор присутственного учреждения.

– Итак, Геннадий Петрович, вопрос о вашем назначении мы решили. Теперь бы мне хотелось узнать, что вы лично думаете о перспективах контртеррористической операции.

– Добивать до конца, – решительно заявил Грошев, – выдавить из Дагестана, провести перегруппировку и очистить всю территорию Чечни. Иначе все пойдет по кругу.

– Согласен с вами. Но есть определенные сложности в горных районах. Особенно в Аргунском и Веденском ущельях.

– Для этого имеются вакуумные бомбы, – генерал помешал сахар в чашке и добавил чуть-чуть сливок, – напалм, опять же… Залить ущелья к чертовой матери, и все дела. Эти боезаряды не запрещены никакими конвенциями.

– Напалм мы использовать не сможем.

– Жаль…

– А вы жесткий человек, – секретарь Совбеза хитро прищурился.

– Я рациональный. Горно-штурмовые части у нас не развиты. Вернее, потеряли свою боеспособность… Так что без применения оружия объемного поражения потери будут большими. Из Дагестана мы их выкинем без проблем, но в самой Чечне придется туго. Я ведь вырос на Кавказе, знаю…

– Именно поэтому вас и рекомендовали.

– Понимаю… Но тактика должна быть достаточно свирепой. Плюс постоянный поиск компромисса с теми, кто устал от масхадовского и басаевского беспредела.

– Единство и борьба противоположностей, – Штази вспомнил принцип диалектического материализма, который всем вдалбливали на лекциях лет двадцать назад.

– Не без того. В идеале нам нужно как можно быстрее физически уничтожить всех одиозных главарей. У чеченов сильны родовые связи и подчинение сильным лидерам. Без Басаева, Радуева и остальных их отряды разбегутся.

– Вы не боитесь вызвать эксцессы кровной мести?

– Не боюсь, – Грошев прикурил сигарету. – Армия – это безликая масса, которая с точки зрения горских традиций не поддается идентификации в плане мести. Мстить армии бессмысленно. Естественно, это не избавит нас от нападений на военнослужащих. Но это не будет избирательная месть. Со своей стороны, чтобы предотвратить расправу над конкретными бойцами, мы будем легендировать все наградные листы, указывать только общие формулировки – «за проявленное мужество» и прочее, без конкретизации времени и места. И еще… Желательно ограничить присутствие в войсках офицеров-воспитателей.

– Почему?

– Слишком большой процент предателей, – честно ответил генерал. – Я еще в Афгане с этим столкнулся. Каждый второй политрук – гнида. Только и умеют, что языком болтать и денежки коробчить. В прошлую чеченскую мы из-за них потеряли половину солдат. И сейчас теряем. Фактически за каждым случаем продажи наших ребят в рабство стоит фигура воспитателя. Если даже политрук прямо не участвует, то обязательно каким-нибудь боком помогает. С местными договаривается, на работы распределяет, прикрывает отсутствие в части… А потом, когда солдата похищают, громче всех орет и требует от прокурора возбуждения дела о дезертирстве.

– Да, я смотрел статистику военной контрразведки, – кивнул Штази, – согласен с вами. Постараемся вам помочь. Что еще?