Читать книгу "Оперативный центр. Военные действия - Том Клэнси"

Полковник Август знал, что подполковник Скуайрз любит поболтать со своими подчиненными обо всем на свете, начиная от семьи и кончая лучшими сортами кофе.

Август понимал, что это сближает солдат и их командира, однако сам привык к другому стилю общения, каковой и преподавал в качестве приглашенного офицера в «Особом боевом центре имени Дж. Ф. Кеннеди». По мнению полковника, залог успешного руководства заключается в том, что люди не должны до конца знать своего лидера. Когда подчиненные не ведают о слабостях своего начальника, им приходится постоянно искать к нему новый подход. Старый тюремщик-вьетконговец говорил: «Мы вместе потому, что не знаем друг друга».

В салоне самолета стоял страшный грохот, скамейки были жесткими. Августа это устраивало. Холодный, тряский, боевой перелет. Затем высадка на болото – и долгий марш-бросок под дождем. Подобные вещи хорошо закаляют солдатскую шкуру.

Под руководством рядового первого класса Дэвида Джорджа солдаты начали осмотр поднятого на борт вооружения. На складах базы ВВС Эндрюс хранилось оборудование Оп-центра, пригодное для действий в любых погодных условиях: специальные маскхалаты для пустыни с повязками на лицо и широкополыми шляпами, пуленепробиваемые кевларовые бронежилеты, вентилируемые ботинки для жаркого климата, очки с усиленными стеклами, сумки и рюкзаки для запасных магазинов, фонари, шумовые гранаты, плоские осколочные гранаты, наборы первой медицинской помощи, бинты, вазелин для смазывания потертостей. Вооружение включало девятимиллиметровые пистолеты «беретта» и пулеметы Кестлера и Коха со встроенными глушителями. Август уже успел оценить преимущества такого глушителя. Он не только поглощал пороховые газы, но и гасил пламя. Резиновые прокладки заглушали лязг затвора. На расстоянии пятнадцати футов выстрел был не слышен.

Судя по всему, Боб Херберт готовился к тесному контакту с противником.

Группа была также укомплектована шестью мотоциклами с мощными и бесшумными двигателями и четырьмя скоростными транспортерами. Последние представляли собой боевые бронемашины для экипажа из трех человек. По пустыне они могли развивать скорость до восьмидесяти миль в час. Впереди размещались водитель и стрелок, еще один стрелок сидел на приподнятом заднем сиденье. Транспортеры имели на вооружении пятидесятимиллиметровые пулеметы и сорокамиллиметровые гранатометы.

Полковник понял, куда они направляются, задолго до того как приложил палец к дискете. Отпечаток перешел на пленку, дисковод сличил его с образцом, после чего дискета стала доступной для чтения.

Она содержала обзор всего, что произошло с РОЦом, а также фотографии, которые Херберт показывал Худу. По данным Херберта, террористы являлись сирийскими курдами, предположительно действующими в тесном контакте с турецкими курдами. Последнее подтверждалось данными тщательно законспирированного агента.

Он сообщал, что за последнее время руководители двух групп провели несколько секретных встреч, на одной из которых обсуждался подрыв плотины.

Август догадывался, что их отряд перебрасывается либо в Анкару, либо в Израиль. Если они летят в Анкару, то самолет должен приземлиться на военной базе к северу от столицы; если в Израиль – то на секретном аэродроме недалеко от Тель-Авива, Август был там не более года назад и хорошо помнил это место.

Оно удивило его предельной простотой и полной безопасностью. По периметру аэродром был окружен высоким забором из колючей проволоки. За ним на расстоянии в двести футов, располагались кирпичные будки с часовыми и немецкими овчарками.

Дальше простиралась полоса мелкого белого песка, под которым находилось целое минное поле. За четверть столетия мало кому пришло в голову прорваться на базу.

Имевшие место попытки закончились неудачей.

Если, как предполагал Херберт, РОЦ действительно оказался в руках сирийских курдов, то действовать скорее всего придется в долине Бекаа в западной Сирии. Там находился штаб террористической деятельности, и именно туда сирийцы постараются доставить Региональный Оп-центр. Если же окажется, что сирийские курды действуют в тесном контакте с турецкими, то РОЦ могут оставить в Турции, в районе горы Арарат, где сосредоточены группировки сепаратистов, «В любом случае, – сообщал Херберт, – мы до сих пор не располагаем одобрением конгресса на проведение операции. Марта Маколл надеется его выбить, но это скорее всего случится позже, чем нас устраивает. Если террористы останутся в Турции, мы сумеем добиться разрешения на ваш въезд в страну, где вы развернете центр наблюдения и контроля. В случае если террористы уйдут на сирийскую территорию, вашей группе не рекомендуется пересекать границы этого государства».

Губы полковника Августа скривились в улыбке. Он перечитал последнюю строчку: «...не рекомендуется пересекать...» Из слов Херберта отнюдь не следовало, что десантники никоим образом не могут оказаться в Сирии. Когда Август только пришел в Оп-центр, генерал Роджерс порекомендовал ему хорошо изучить переписку Руководства с подразделениями быстрого реагирования. Проведя за этим делом несколько вечеров, Август понял, что очень часто смысл приказа заключался не в том, что в нем написано, а в том, что лишь подразумевалось.

Когда генерал Роджерс или Боб Херберт действительно не хотели, чтобы десант что-либо предпринимал, они писали: «Вам запрещается».

Очевидно, на этот раз Херберт ожидал от солдат решительных действий.

Далее шли подробные указания маршрутов, а также рекомендации на случай отхода. До Тель-Авива было не меньше пятнадцати часов полета. Август принялся изучать карты, после чего перешел к возможным сценариям освобождения заложников в горах и пустыне.

Благодаря многолетней службе в НАТО полковник хорошо разбирался в географии данного региона и вариантах боевых действий. Но освобождать близкого друга ему не приходилось еще никогда. Он снова вспомнил вьетнамца Кита, который учил, что неизвестного бояться не следует. Это всего лишь то, чего ты пока не знаешь.

К склонившемуся над картами полковнику подошел Иши Хондо. В руках у него был сотовый телефон, подключенный к тарелке спутниковой антенны самолета.

– В чем дело, рядовой? – спросил Август.

– Сэр, я считаю, вам следует это послушать.

– Что «это»?

– Сигнал поступил на активную линию четыре минуты назад.

Приемник активной линии фиксировал все переговоры между Бобом Хербертом и радиооператорами сил быстрого реагирования. Номер активной линии был известен лишь сенатору Фоке из Белого дома и десяти высшим офицерам Оп-центра.

– Почему не доложили сразу? – резко спросил полковник Август.

– Простите, сэр, я вначале расшифровал сообщение. Не хотел тратить ваше время на необработанную информацию.

– В следующий раз о моем времени не переживайте.

Вместе мы сделали бы это гораздо быстрее.

– Виноват, сэр.

– Что у вас там?

– Серия сигналов, – доложил Хондо. – Кто-то набрал наш номер, после чего нажал еще несколько цифр, которые продолжают повторяться.