Читать книгу "Ведьмино Логово - Джон Диксон Карр"

Увлекшись своим рассказом, доктор Фелл выдохнул воздух с такой силой, что чуть не погасил свечу, и Рэмпол подскочил на месте от испуга. Некоторое время в комнате царила тишина. Книги давно умерших, их кресла, а теперь еще это наследственное безумие внушали такой же ужас, как и лицо Железной девы. По полу пробежала крыса. Дороти Старберт положила руку на рукав Рэмпола. Можно было подумать, что она видит, как из стены выходит призрак.

– А Энтони? – с усилием проговорил Рэмпол.

Доктор Фелл с минуту помолчал; он сидел, опустив могучую голову так, что пышная грива свешивалась вниз.

– Понадобилось, вероятно, очень много времени, – рассеянно говорил он, – прежде чем образовался такой глубокий паз в поверхности камня. Ему ведь приходилось действовать в одиночку и к тому же глубокой ночью, когда его никто не видел. Правда, по эту сторону тюрьмы сторожей нет, поэтому он мог оставаться незамеченным... И тем не менее я склонен думать, что в первые несколько лет у него был сообщник, по крайней мере до тех пор, пока он не развил в достаточной степени свои мускулы. Эта чудовищная сила потребовала времени и терпения, а до той поры ему нужен был помощник, который опускал его в колодец и поднимал... Скорее всего, он впоследствии отделался от этого человека...

– Постойте, погодите, пожалуйста, – сказал Рэмпол, стукнув кулаком по столу. – Вы говорите, что паз проточила веревка, так как Энтони в течение многих лет...

– ... спускался вниз и снова поднимался с ее помощью...

– ... в колодец, – медленно закончил его собеседник.

Он вдруг ясно представил себе зловещую, похожую на паука, фигуру в черном, качающуюся на веревке под покровом ночной темноты. В тюрьме, наверное, горели две-три лампы, в небе светились звезды, а Энтони висел на веревке там же, где днем висели мертвецы на своем пути в колодец...

Да, в течение многих лет где-то там, в этом широком колодце, один Бог знает, где именно, он выдалбливал свой тайник. А потом, должно быть, каждую ночь спускался вниз, чтобы полюбоваться на свои сокровища. Зловоние, исходящее из колодца, разрушало его психику так же, как это впоследствии случилось с его сыном. Но у него это происходило постепенно, не так заметно, поскольку он был более сильным человеком. Он начал видеть мертвецов, которые поднимались из колодца и стучали в балконную дверь. Он слышал, как они шептались по ночам, – ведь он разместил свои богатства на их плоти, рассовал золото и бриллианты между их костями. Много раз, наверное, он наблюдал по ночам, как крысы что-то пожирали в этом колодце. Но только тогда, когда он увидел их в собственной постели, он понял, что скоро явятся и мертвецы и утащат его к себе вниз.

Мокрый плащ Рэмпола отвратительно лип к телу. Вся комната, казалось, была наполнена присутствием Энтони.

Заговорила Дороти – ясным, спокойным голосом. Она больше не казалась испуганной.

– И это продолжалось до тех пор, пока...

– ... пока он не утратил осторожность, – закончил за нее доктор Фелл.

Дождь, который было приутих, вновь надвинулся на тюрьму; он шелестел в листьях плюща за окном, заливался внутрь, на пол; пронесся в танце по всей тюрьме, словно смывая страхи, унося их с собой.

– А может быть, дело не в том, что он стал неосторожен, – снова начал доктор, посмотрев внезапно на балконную дверь. – Возможно, что кто-то прознал о его визитах, даже не подозревая о том, с чем они связаны, и перерезал веревку. Как бы то ни было, одно из двух: либо узел на веревке развязался, либо ее перерезали. Веревка, естественно, тоже упала вниз вместе с ним, поскольку она была привязана к чему-то на внутренней стенке колодца, и оказалась там, внутри. Никто, конечно, не стал ничего осматривать в этом страшном месте, и, таким образом, мысль о веревке никому не пришла в голову. А вот Энтони в колодец не упал.

И Рэмпол подумал: да, веревку перерезали. Это гораздо более вероятно, чем развязавшийся узел. Возможно, в кабинете смотрителя горела лампа, и человек с ножом в руке наблюдал, перегнувшись через балконные перила, и увидел на мгновение лицо Энтони, когда тот летел кувырком на острые пики на краях колодца. Рэмпол отчетливо представил себе эту картину, ясно видел каждую деталь, словно на гравюре Крукшанка[26]: белки широко открытых глаз, раскинутые руки, темная фигура убийцы.

Крик, заглушенный ветром и дождем; затем падение – какой, интересно, был при этом звук? – и темнота после того, как погасили лампу. Все это давно мертво, как мертвы книги, стоящие на полках. Только Эйнсуорт[27]мог бы себе представить, как все это происходило в двадцатых годах прошлого века...

Словно издалека он слышал слова доктора Фелла:

– Так-то, мисс Старберт. Вот и все проклятие, которое терзало вас все это время. Ничего в нем загадочного нет, правда?

Она встала, ни слова не говоря, и стала шагать по комнате, засунув руки в карманы, точно так же, как, вспомнилось ему, в ту первую их встречу возле поезда. Задержавшись перед доктором Феллом, она достала из кармана сложенный листок бумаги. Те самые стихи.

– А это? – спросила она. – Что вы скажете об этом?

– Это, несомненно, криптограмма. Она укажет нам точное место... Но разве вы не видите, что умному вору даже не понадобится эта бумажка, ему даже не нужно знать, что она существует, он и так знал, что в колодце что-то спрятано. Он мог использовать те же данные, которые использовал я. Они вполне доступны.

Свеча догорала, и пламя вспыхнуло широкой полосой, ярко осветив на мгновение все вокруг. Дороти подошла к тому месту, где дождь оставил неровные лужи под окном; взгляд ее остановился на листьях плюща.

– Мне кажется, – проговорила она, – я поняла, что случилось с отцом... Он был весь мокрый, с ног до головы, когда его нашли.

– Вы хотите сказать, – заметил Рэмпол, – что он застал вора на месте преступления?

– А разве может быть другое объяснение? – проворчал доктор Фелл, делая безуспешные попытки раскурить трубку. Потом он положил ее на стол. – Тимоти, как вы помните, ехал верхом. Увидел веревку, которая свисала в колодец. Судя по тому, что Тимоти спустился в колодец, можно предположить, что убийца его не видел. А дальше?

– Там, наверное, есть что-то вроде внутреннего помещения, пещера, выдолбленная в каменной стенке, – подхватил Рэмпол, – и убийца заметил его только тогда, когда он спустился вниз.

– Хм-м-м... Прекрасно. Еще одно умозаключение. Ладно, пусть будет так. Извините меня, мисс Старберт, ваш отец не падал с лошади. Его избили. Избили до полусмерти, хладнокровно и жестоко, а потом забросили в кусты, думая, что он мертв.

Девушка повернулась к нему.

– Герберт? – спросила она.

Доктор Фелл чертил указательным пальцем узоры на пыльном столе, словно ребенок, который сосредоточенно водит карандашом по бумаге, рисуя неизвестно что. Он пробормотал: