Читать книгу "Червонный король - Натали де Рамон"

— Вот видишь, Вики. Ревнует, значит, любит.

Марте не очень нравилось, что Виктор может напиться. Он держал бутылку коньяка в одной руке, а рюмку — в другой, молча и сосредоточенно наливал и пил рюмку за рюмкой. Глоточек для храбрости — одно дело, а от пьяного Виктора можно ожидать чего угодно, впрочем, от трезвого — тоже. На счастье Марты, официант, сгорая от любопытства, торопливо нес им кофе, и ей удалось отобрать бутылку у Виктора.

Правда, уже полупустую.

— Как же до нее никак не дойдет, что сервиз украл ее пресловутый Анри? — Кофе Виктор тоже выпил, как спиртное, залпом опустошив свою чашку и тут же Мартину. — Разве она не понимает, что только я — ее единственный шанс? Марта, ты можешь пойти и сказать ей, что только я, Виктор Пленьи, ее шанс, ее единственный шанс?

Марта всего лишь раз в жизни видела Виктора окончательно пьяным, и он был ужасен: наивен, агрессивен, обидчив и смешлив одновременно. Пьян ли он сейчас или действительно оскорблен сравнением с засушенным цветком и отказом Софи, понять она не могла, а бутылка вновь оказалась в руке Виктора.

— Может быть, перенесем сватовство на завтра? — деликатно предложила Марта, испуганно наблюдая, как Виктор повторяет свои эксперименты с коньяком и рюмкой. Оставалось только надеяться, что до утра Софи не позвонит ни отцу, ни в полицию, поскольку все вещи у нее и она боится навредить Маршану. А вдруг больше не боится? — Мы могли бы пойти к Софи все, вместе с Жюлем.

— С этим дипломатом? Ха-ха-ха! — Виктор расхохотался громко и нарочито, прямо как Фантомас или даже граф Дракула, и решительно встал из-за стола. — Сейчас или никогда!

Удерживать его Марта не решилась. Бутылка была пуста. Хорошо хоть в рюмке самой Марты осталось немного коньяку. Она выпила и закурила. Мало того что вся затея под угрозой, но, по большому-то счету, за Виктора обидно! Неужели эта дурища дизайнерша не видит его явных достоинств — особенно по сравнению с каким-то аферистом фотографом?

Время тянулось ужасно медленно, даже сигарета не имела вкуса. Скорее бы Виктор дал ей знак из окна. Или он уже не помнит об их уговоре? Марта подозвала официанта, чтобы рассчитаться. Денег за выпитый Виктором дорогущий коньяк было ужасно жалко. За окном с громкой сиреной промчалась полицейская машина. Марта вздрогнула и машинально посмотрела на окна Софи. Странно, занавеска с одного из них исчезла, но Виктора возле окна не было. Марта поспешно высыпала на столик все наличные деньги.

— Не хватает тридцати двух франков, мадам.

— Вот, — она сунула официанту пластиковую кредитку, — держите, мсье. Я чуть позже вернусь за ней! — И, к его изумлению, скинув рукой со стола деньги прямо в сумочку, а не в портмоне, пулей вылетела из кафе.

Я тут рассиживаю, ругала себя Марта за нерасторопность, а этот пьяный идиот может устроить у Софи неизвестно что, вот она возьмет и вызовет полицию! Нет, Марта остановилась у подъезда, мало ли что там у них, надо все-таки позвонить предварительно. Вытащила мобильный и набрала номер Софи, лихорадочно размышляя, как начать разговор.

Да что там думать! Я просто скажу, что уже подъехала, она ведь давно ждет меня, чтобы вдвоем строить планы по спасению Маршана!

— Да, — сказала Софи, но их тут же разъединили.

Марта нажала на кнопку повтора. У Софи было занято. Может быть, она звонит мне? Нет, она не слышала моего голоса, гудки пошли сразу.

Марта еще раз повторила автоматический набор. Занято. Набрала снова. Безрезультатно. Позвонить на мобильный?..

И вдруг мимо нее опять проехали полицейские с сиреной. Некогда! Марта решительно вошла в подъезд и направилась к лифту. Но тут прямо на нее, перепрыгивая по лестнице через две ступеньки вниз, чуть не обрушился какой-то человек и вылетел на улицу. Марта едва успела отскочить в сторону, но ей все же хватило времени, чтобы увидеть ссадины и кровь на его лице, оторванный воротник плаща и даже то, что его подбитый глаз уже успел заплыть, а также такую интересную подробность: на бегу человек придерживал свою правую, неуклюже болтающуюся руку.

Слава Богу, что это не Виктор, думала Марта, поднимаясь в лифте. Может быть, зря я иду?

Может, они уже давно в постели, потому и отключили телефон? Нет, не отключили, там же короткие гудки. Ну и что? Софи плохо повесила трубку, вот она и гудит, будто занято. Логично, но предчувствие все равно плохое.

Лифт остановился. Дверь в квартиру Софи была распахнута настежь. Марта из вежливости легонько постучала и шагнула внутрь.

О ужас! Телефонная розетка вырвана с корнем, на полу — серебряные чашки и затоптанные розы; раскиданные скомканные газеты и бумаги, на окне — оборванная штора; сломанные стулья; и журнальный столик... А посреди этого побоища прямо на полу сидела Софи, на коленях у нее лежал Виктор с закрытыми глазами и стонал. Софи салфеткой промокала кровь у него на лице и что-то ласково и утешительно шептала. Руки Виктора тоже были разбиты в кровь.

— Боже! — воскликнула Марта. — Что тут произошло?!

Софи ошалело уставилась на Марту.

Марта содрогнулась: даже у Софи была подбита скула.

Софи растерянно пожала плечами и развела руками. Виктор приоткрыл глаза и слабо прошептал:

— Марта, ну хоть ты скажи ей, что я единственный, кто ей нужен, что я — ее единственный шанс!..

Глава 28, в которой мсье Рейно нацепил очки

— Ты сказала, а она что? — поторопил жену мсье Рейно.

Он удобно устроился под одеялом и нацепил очки, чтобы почитать на сон грядущий. Очки выписали ему совсем недавно со смехотворной половинкой диоптрии, но Жюль очень серьезно отнесся к выбору оптического прибора и, похоже, даже гордился этой приметой зрелости.

На его животе лежал приготовленный для чтения томик. «Записки о Галльской войне».

— Соскучился по Цезарю? — вместо ответа спросила Марта, по достоинству оценив уловку мужа.

На днях должна была выйти очередная книжка Марты ван Бойгк — Марта печаталась под своей девичьей фамилией, — а Жюль не прочитал еще две ее предыдущих. Но напоминать ему об этом сейчас, когда он собрался на свидание с древнеримским императором, было бы наивно. В лучшем случае муж скажет ей, что поскольку все ее книги — это продолжение одной и той же истории, то он с большим интересом прочитает их все подряд, а в худшем... Впрочем, без того понятно, что ее опусы не идут ни в какое сравнение с императорскими трудами.

— Да, захотелось освежить в памяти его деяния, — отозвался Жюль.

Только на моей памяти ты читаешь «Записки» в двенадцатый раз, несколько обиженно подумала Марта, перед зеркалом вбивая пальцами крем в тощую шею, точно по числу Цезарей — персонажей другой, не менее страстно зачитанной книги Жюля, — и до нашего знакомства ты проштудировал их трижды, по твоим же словам. Она выдавила на ладонь новую порцию крема из тюбика.