Читать книгу "Москва разгульная - Ирина Геннадьевна Сергиевская"

стал публично жаловаться на свою жену, которая отказывала ему в постели. Этот «казус» стал предметом долгих шутовских разбирательств, а потом Синод на своем заседании принял решение о «вступлении в брачное соитие по-прежнему» Балакирева со своей супругой.

Между шутами периодически вспыхивали непристойные распри и нешуточные драки, которые очень веселили государыню. Борьба за милость государыни тут шла с не меньшим напряжением, чем в среде придворных: с кляузами, подлостями и даже мордобоем. Как пишет историк Иван Забелин, императрица Анна Иоанновна была ханжой, блюстительницей общественной морали, но при этом состояла в незаконной связи с женатым Бироном. Поэтому шуты с их непристойными и вульгарными шутками позволяли императрице снимать неосознанное напряжение и расслабляться.

Педрилло – любимый шут Анны Иоанновны

Любимым шутом Анны Иоанновны был музыкант из Неаполя Пьетро-Мира, прозванный Педрилло. Благодаря своему остроумию и находчивости, он сделал блестящую карьеру придворного балагура. Любопытно, но шутом он стал не в наказание, а по собственному желанию, точнее, из-за собственного корыстолюбия. По преданию, именно шут Педрилло стал прототипом Петрушки в кукольных спектаклях.

Педрилло выделялся среди других забавников императрицы своими галантными манерами, тонкими остротами и каламбурами. Анна Иоанновна неоднократно посылала своего любимчика за границу по секретным делам и поручала ему вести переписку с владетельными особами. Педрилло стал незаменимым карточным партнером капризной императрицы, а также ее банкиром. Именно ему Анна Иоанновна поручала рассчитываться в случае проигрыша. После смерти государыни Педрилло вернулся на родину с большим состоянием и стал трактирщиком.

Умирая, Анна Иоанновна назначила преемником малолетнего Иоанна Антоновича, сына своей племянницы Анны Леопольдовны, которая издала Указ, запрещающий издевательства над людьми, и упразднила такое явление, как придворные шуты.

Во времена императрицы Елизаветы Петровны российские балы-маскарады прогремели по всей Европе. Особенно любила государыня балы-«метаморфозы», женщины должны были приходить в мужских костюмах, а мужчины – в пышных дамских платьях. По воспоминаниям современников, Елизавета Петровна питавшая, слабость к переодеваниям, ввела такие правила, поскольку ей самой очень шел облегающий мужской наряд: в нем она была изящна и стройна. Кроме того, это был прекрасный повод продемонстрировать свои стройные ноги. Масок гости не надевали.

Подобные «метаморфозы» очень любила Екатерина II. Рядом со стройными императрицами особенно смешными выглядели толстые фрейлины или братья Орловы, мужчины огромного роста и богатырского телосложения, в женских платьях с фижмами и хвостами, в которых они постоянно путались. Все это вызывало немало шуток и веселья.

Москва никак не хотела отставать от столичный моды. И ей это удалось, мало того она «переплюнула» аристократический Петербург, устроив на Масленицу в 1763 году грандиозный театрализованный маскарад по случаю коронации Екатерины II. Шествие состояло из двухсот пятидесяти больших колесниц на полозьях, запряженных многочисленными волами, на которых находились хоры и актерские группы. Весь путь по маршруту следования экипажей украсили арками из еловых и можжевеловых веток с девизами-пожеланиями. Театрализованное шествие двигалось от Головинского дворца на Яузе к Покровке и обратно – в Немецкую слободу, совершая большой круг по улицам Москвы. Это театрализованное шествие, напоминавшее масленичные венецианские карнавалы, происходило на улицах древней столицы, а его зрителями стали десятки тысяч горожан разных сословий. Режиссером этого праздника был актер Федор Григорьевич Волков, основатель русского театра.

Титульный лист либретто маскарада «Торжествующая Минерва».1763 г

Маскарад назывался «Торжествующая Минерва» и намекал на мудрость и величие будущей императрицы. Праздник, посвященный римской богине мудрости Минерве, был призван возвеличить правительницу России как покровительницу наук и искусств и объявить наступление в России «золотого века» – времени процветания и всеобщего блага. Заранее расклеенные по городу печатные афиши разъясняли смысл костюмированных сцен и масок, представленных во время праздника. Маскарад в течение трех дней, начиная с десяти часов утра до позднего времени, проходил по улицам: Большой Немецкой, по обеим Басманным, по Мясницкой и Покровской.

Представление открывали традиционные шутовские персонажи, в колесницах ехали толпы карликов и великанов, сатиров и шутов. За ними следовали группы актеров, изображавшие в сатирической манере дурные человеческие качества: пьянство, лень, расточительность, любовь к роскоши, обман, невежество и глупость. Для иллюстрации пороков использовали даже птиц и животных, а также многочисленные символы и аллегории. Так, например, «обман» был представлен змеями, скрытыми в розах, и фигурами колдуний и ворожей. Высокомерие изображал знак с павлиньим хвостом, окруженным нарциссами, и под ним надпись – «самолюбие без достоинств».

Шествие положительных персонажей открывали олицетворения кротости, щедрости, разума и просвещения. Все действо совершалось под хоровое пение. Карнавал завершался триумфальным явлением олимпийских богов: Юпитера, Аполлона и Минервы, над которой при помощи «маскарадных машин» парили Виктория и Слава. Минерву сопровождали «герои» на белых конях и старцы с лавровыми венками на головах – образы наук, художеств и философии. Заключительная часть шествия именовалась «златым веком» и символизировала идеальное государство с мудрым правителем и просвещенными гражданами, а богиня Минерва олицетворяла саму императрицу Екатерину II.

Медаль на вступление Екатерины II на престол. 1767 г. Императрица изображена в виде богини мудрости и справедливости Минервы

Московский маскарад продолжался три дня и сочетался с уличными забавами: играми, танцами, кукольными театрами и представлениями фокусников. На центральных площадях и перекрестках установили угощение для народа: постаменты с зажаренными тушами быков и разной дичью, а также фонтаны с вином. Праздник, не уступавший по красочности венецианским карнавалам, вызвал всеобщий восторг. Императрица тоже находилась среди зрителей: она разъезжала по улицам Москвы, наслаждаясь небывалым размахом и красотой «Торжествующей Минервы». С той поры имя римской богини мудрости стало синонимом русской государыни, которую современники стали именовать «северной Минервой» за справедливость, покровительство наукам и образованию.

С. Судейкин. Маскарад

При Екатерине II балы-маскарады начали устраивать и в частных домах. Императрица любила переодеваться, надевать маску и являться в гости к людям, которые и не догадывались, что за обличием богини или нимфы скрывается сама государыня. После серии блистательных побед русской армии, Екатерина II стала появляться на балах в так называемом «русском платье». Так, с легкой руки царицы, русский стиль вошел в моду и нередко становился темой балов. В 1780-е годы не только Москве или в Петербурге, но и в Париже самые модные портные предлагали маскарадные платья «a la russe».

К. А. Сомов. Две маски

Императрица-модница усовершенствовала и карнавальные традиции, введя «конный маскарад», так называемую, рыцарскую карусель, которая напоминала одновременно о рыцарских турнирах и о спортивных состязаниях. Участники, демонстрируя ловкость и удаль, метали