Читать книгу "Братья по крови. Книга третья. Звенья одной цепи - Юрий Артемьев"

протянул ладонь для рукопожатия.

— А меня Митчел… — он пожал мне руку. — Митчел Л. Браун.

— А что значит «Л»?

— Линкольн. Но я обычно говорю просто Митчел Браун.

— Ну а меня, если полностью говорить, зовут Декстер Морган Мурман.

— Ты откуда, Декстер?

— Я немного англичанин. Но в Британии был всего лишь один раз с отцом на каникулах. Родился на Кипре. Отец у меня военный…

— Я слышал, что там сейчас война.

— Да. Турки с греками воюют. Английские войска не вмешиваются пока…

— И не надо. Это я понял там, во Вьетнаме. Америка кучу денег потеряла вписавшись в разборку южных вьетнамцев против северных. Сколько наших парней там погибло… А сколько искалеченными домой вернулось… Только потом, год назад подписали позорный мир с fucking Вьетконгом. И получается, что мы проиграли войну. Как, сука, мы, американцы, могли проиграть войну, если не проиграли ни одного сражения?…

«Опять наступили ветерану на любимую мозоль… Сколько же надо усилий, чтобы увести его от любимой темы?»

— У тебя есть медаль или орден?

А у этого темнокожего парня очаровательная улыбка. Вот бывают люди, смех которых раздражает. Не все люди умеют красиво смеяться. Кто-то ржёт, как сивый мерин, а кто-то гнусно хихикает. Митчел смеялся от души… На него даже стали оборачиваться другие пассажиры.

— У меня этих наград, как мишуры на рождественской ёлке.

— Да, ладно…

— Не веришь? — обиделся Браун.

— Ну… Говорить можно всякое…

Бывший десантник поднялся и достал свою сумку с верхней полки. Достал оттуда пакет. Из пакета свёрток… А потом развернув его, протянул мне:

— Смотри!

Я реально охренел… Блестящих висюлек тут было многовато для одного человека. Помнится в фильме со Стивеном Сигалом, когда он в одиночку победил всех диверсантов на большом корабле, у него на мундире тоже было много всего… Как вышел на палубу в своей парадной форме, так все и охренели…

Тут поменьше, конечно… В разы… Но там, мля — кино, а тут реальный живой человек. Так сказать, герой нашего времени… Настоящий такой герой Америки.

Я стал разглядывать блестящие боевые награды.

Из тех, которые я более-менее знал, были: «Пурпурное сердце», «За хорошую службу…» и так называемый «Дракон в бамбуке», то есть «За службу во Вьетнаме.»

Ещё была нехарактерная медалька, не похожая на другие. Но Митчел пояснил, что это медаль Южного Вьетнама, которая называется «За кампанию во Вьетнаме».

Ну, да… Если только за компанию…

А потом это чернокожий парень меня не просто удивил, а «убил наповал». Из отдельного пакетика, завёрнутую в белую шёлковую ткань он достал очередную награду…

Твою-то чернокожую мать в душу и в гриву, трах-тибидох…

Ну что я могу сказать? Вы когда-нибудь держали в руках «Бронзовую звезду»? Это та самая, которая медаль конгресса США. И вручать эту самую медаль должен был лично президент Соединённых Штатов.

* * *

Сказать, что я был ошарашен — это ничего не сказать. И, казалось, что больше в этой жизни меня ничем не удивить…

Но Брауну и это удалось. Из очередного пакетика он извлёк за голубую ленточку… «Medal of Honor»

Твою же мать… Высшая военная награда в Штатах. «Медаль почёта»…

Я переводил взгляд с медали на сияющую рожу скалящего зубы простого негритянского паренька Митчела Л. Брауна и не верил своим глазам.

Именно в такие минуты хочется сказать: «Этого не может быть. Потому что не может быть никогда.»

— Митчел! Это как?

— Что именно?

— Ты же, мать твою, герой Америки…

— Ну, да… Если бы не эти награды, то я никогда не смог бы поступить в Гарвард на юридический факультет…

Немая сцена…

Я и моя челюсть, упавшая на пол.

Глава 15

Глава пятнадцатая.

А это мы удачно зашли…

03 августа. 1974 год.

На борту Боинга-747.

Где-то над Атлантическим океаном.

Да… Давно я так не удивлялся. Сидит с тобою рядом в самолёте реальный такой, всамделишный герой Соединённых Штатов Америки… Не какой-то там выдуманный «Капитан Америка» в плавках поверх трико, а обычный человек… Нет. Не обычный… А настоящий герой сидит рядом со мной. Причём пересадила его сюда какая-то злая немецкая тётка с нацистским прошлым. А мы с ним от этого почему-то не расстроились, сидим вот, болтаем, и пьём сухое красное вино.

Это я предложил выпить: «За знакомство!» Он только и поинтересовался, не рано ли мне по возрасту употреблять алкоголь. Но я его убедил, что вырос в тех местах, где греки с детства дают своим детям вино. Так что я парень привычный. А на все законы мне по фигу. А не выпить за знакомство с таким обалденным парнем, героем Америки — это просто грех. И я себе не прощу этого никогда… В общем, он согласился. И когда стюардесса стала раздавать какую-то еду, он заказал заодно и два бокала красного вина.

Еда была съедобной, вино кисловато-терпким, а собеседник очень эрудированным. Оказалось, что он возвращается после каникул. А в Европу он летал, чтобы посмотреть Рим, Венецию и Вену.

А посмотрев, возвращается обратно… Потому что и деньги кончились, и готовиться надо к новому учебному году.

А то, что он учится в Гарварде, да ещё и на юридическом факультете — это просто нереально интересное совпадение, которое мне может быть очень полезным. Так мне будет проще разыскать другого студента юрфака и некоторых его друзей…

* * *

Я никак не могу поверить во всё происходящее. В прошлой моей жизни, я что-то не помню историю про чернокожего парня награждённого таким набором медалей. Вот не помню, и всё тут, ни одного негра, удостоенного Медалью Почёта США. А если в придачу к ней имеется ещё и бронзовая звезда… Нонсенс. Похоже, что тут наши реальности разительно отличаются.

Но мне это на руку. Похоже, что парень даже не зазвездился. И то, что он пошёл учиться, а не полез в политику, бороться за права чернокожих, его неплохо характеризует.

По поводу поступления в Гарвард он рассказал мне всю историю. Когда он пришёл туда одетый по полной форме со всеми наградами, да ещё и с рекомендательным письмом от самого мистера президента, то его приняли без звука…

Но…