Читать книгу "Кафе на вулкане. Культурная жизнь Берлина между двумя войнами - Франсиско Усканга Майнеке"

Якобсон, основатель и главный редактор Die Weltbühne, умирает от кровоизлияния в мозг. Тухольский, его ближайший соратник и преемник, немедленно возвращается из Парижа. Несмотря на внезапную смерть – Якобсону было всего сорок пять – переход полномочий не повлек за собой резких спадов: Якобсон был очень методичным человеком и оставил после себя материалов на несколько номеров. Эдит Шиффер, вдова Якобсона и дочь строительного магната Макса Шиффера, пообещала, что продолжит финансировать журнал, чтобы тот мог держаться на плаву.

Проблема заключалась в том, что новая должность была Тухольскому словно кость в горле. Он хотел заниматься исключительно журналистикой, и издательские заботы мешали ему использовать все четыре псевдонима, так что спустя шесть месяцев он передал эстафетную палочку своему шеф-редактору, Карлу фон Осецкому, помогавшему ему в административных вопросах.

Тухольский и Осецкий познакомились вскоре после войны. Вместе они стали основателями «Мирного союза участников войны» и вместе же митинговали на берлинских улицах с лозунгом «Нет новой войне!». Именно Тухольский в начале 1926 года убедил Якобсона – в очередной раз – чтобы тот взял Осецкого в редакторы. Последний сотрудничал с прогрессивным еженедельником Das Tage-Buch, заработав репутацию одного из самых прозорливых политиков Германии и абсолютно цельного человека с обостренным чувством справедливости.

По темпераменту он сильно отличался от Тухольского: франтоватый, организованный и в высшей степени дисциплинированный. Он избегал ночного образа жизни и в «Романском кафе» появлялся редко. Осецкий предпочитал работать в своем кабинете в редакции, по адресу: Кантштрассе, 152, в нескольких шагах от бульвара Ку’дамм, и в крайнем случае спускаться в небольшое кафе на первом этаже здания. Выходные он проводил дома с маленькой дочкой и женой Мод Личфилд-Вудс, известной британской феминисткой, дочерью колониального чиновника и правнучкой индийской принцессы.

С октября 1927 года Die Weltbühne стала выходить с припиской: «Основан Зигфридом Якобсоном, при участии Курта Тухольского и под руководством Карла фон Осецкого». Начинался новый этап в жизни журнала, на котором все больше внимания стало уделяться политике, в ущерб прежде всего культурной тематике. Выбором такого направления журнал был обязан личности и интересам Осецкого, но также и требованиям времени (как сказал Брехт: «Плохие времена для поэзии»).

Борьба Die Weltbühne с тех пор стала заключаться прежде всего в разоблачении сговоров военно-промышленного комплекса с реакционными партиями, все возрастающей роли армии, пристрастности правосудия и усиления шовинизма и национализма. Но издание не было снисходительным и к властям Веймарской республики. Когда 1 мая 1929 года берлинская полиция по приказу Карла Цёргибеля, социал-демократа и начальника берлинской полиции, безжалостно подавила незаконную демонстрацию, организованную коммунистической партией Германии, Карл фон Осецкий жестко раскритиковал примененные меры, потребовав отставки Цёргибеля и обвинив социал-демократов в попытке запретить демонстрацию из страха, что их противники-коммунисты смогут собрать больше сторонников, чем они. Журнал неоднократно прибегал к подобной критике, и есть те, кто утверждает, что своей принципиальностью и неверно истолкованным идеологическим пуризмом Die Weltbühne способствовала дестабилизации Веймарской республики.

Дождливыми воскресными вечерами я достаю один из красных «кирпичей» с верхней полки, чтобы полистать наугад. Журналу всегда удается удивить меня и привести в восторг. Die Weltbühne – великолепная энциклопедия журналистики, и, наряду с изданием Die Fackel Карла Крауса, – вершина немецкой литературы XX века. Мне лично Die Weltbühne нравится даже больше, потому что это коллективное творчество. Карл Краус был гениальным эгоцентриком, который фактически составлял Die Fackel в одиночку, в то время как и Якобсон, и Осецкий выполняли роль дирижеров оркестра: объединить и гармонизировать сходных по звучанию исполнителей – не менее ценный труд.

Конечно, под взмахом дирижерской палочки Осецкого журнал стал радикальным. Он превзошел самого себя в критике последующих кабинетов министров Веймарской республики, и, когда углубилось соперничество между коммунистами и социал-демократами, бывшими со времен революции ноября 1928 года непримиримыми врагами, своими публикациями расчистил путь национал-социалистам. Доходило до того, что временами оценки издания были несправедливыми и безжалостными: к примеру, сам Осецкий обвинил Ремарка в «политической трусости».

Однако легко из удобного кресла рассуждать об исторических событиях, находясь на расстоянии множества лет от тех смутных дней. По крайней мере, когда я листаю эти пожелтевшие и истертые страницы, с печатью мелким шрифтом – словно дешевые экземпляры Библии из ящиков прикроватных столиков отелей – меня не перестает удивлять их высокая ценность и твердая позиция. В них я вижу великолепный, потрясающий пример независимой журналистики, в высшей степени прямолинейной, с годами все больше и больше. Именно из-за этого журнал все чаще становился фигурантом судебных процессов. Один из самых нашумевших сподвиг Тухольского на написание следующих слов в августе 1931 года. Он намекал на свою сильнейшую травму, мировую войну:

В течение четырех лет действовали обстоятельства, в которых убийство было обязательным, а потом в течение получаса оно вдруг было строго запрещено. Я сказал убийство? Естественно. Солдаты – это убийцы.

Тухольский отправил эту заметку из Швеции. За два года до этого, в сентябре 1929 года, он снял загородный дом в городке Хиндос неподалеку от Гётеборга. Устав от политической ситуации в Германии, он проводил там все больше времени. В отсутствие Тухольского обвинения были выдвинуты против Осецкого. В ходе бурного процесса адвокатам удалось добиться оправдательного приговора, убедив судей, что фраза «Солдаты – это убийцы» была абстрактной и не относилась, как указывало обвинение, к немецкой армии.

Через несколько месяцев, в ноябре 1931 года, Die Weltbühne вновь оказаллась на скамье подсудимых. Рассматриваемая публикация вышла задолго до этого, в марте 1929 года, и проливала свет на секретный план создать немецкие военно-воздушные силы, люфтваффе. Этот план противоречил Версальскому договору, запрещавшему перевооружение немецкой армии; кроме того, как раскрывалось в статье, финансирование должно было вестись за счет фондов, предназначенных для гражданской авиации.

Министерство обороны немедленно подало в суд на редактора журнала и автора статьи, Вальтера Крайзера, журналиста и авиаконструктора. Сначала процесс был заблокирован Министерством иностранных дел, которое не хотело, чтобы на свет просочилась информация о секретном военном сотрудничестве между Германией и Советским Союзом. Однако, в конце концов, на нем настояли военные, и процесс состоялся, пусть при закрытых дверях и без представителей прессы. Кроме того, участников обязали хранить строгое молчание по поводу всего прозвучавшего на суде.

Вальтер Крайзер и Карл Осецкий были приговорены к восемнадцати месяцам тюрьмы за измену Родине и раскрытие военной тайны. Судьи долго обсуждали решение, потому что приговорить осуждаемых за измену, а не за клевету означало признать существование плана. Однако доказательства, предоставленные Крайзером, были неоспоримы, и в действительности речь шла о том, чтобы запугать потенциальных авторов слишком критических статей. А также заодно