Читать книгу "Ущелье Печального дракона (сборник) - Валерий Никитич Демин"

вперед стало трудно. Однако и здесь нас ждало разочарование: не прошли мы и полкилометра, как подземная галерея снова раздвоилась. Левый, более узкий, рукав уводил куда-то вверх, а правый, более широкий, но с низкими сводами, — вел несколько вниз, под уклон. Мы в нерешительности остановились.

— Проклятый лабиринт! — взорвался Керн. — Куда же все-таки идти?

— Давайте направо. Похоже, что правый проход не такого уж естественного происхождения.

Я послушно тронулся вслед за Керном. Действительно, коридор, по которому мы теперь шли, сильно отличался от главного разлома. Потолок низкий, хотя и не ровный. Обломков камней почти не попадалось. Керн шел первым и светил под ноги, а я рыскал фонариком по стенам, стараясь уловить в однообразии камня что-либо примечательное. Пустота. Гнетущая пустота каменного мешка. Ни следа копоти, ни мазка краски, ни штриха рисунка, ни слова надписи. Внезапно Керн тихо присвистнул. Я обрадованно бросился вперед, но сейчас же получил такой сильный удар в грудь, что поперхнулся и отлетел к стене.

— Куда ты! — Керн в первый раз назвал меня на «ты», потом глухо добавил: — Смотрите…

В размытом световом пятне на полу я увидел сильно прогнутый пол.

— Ну и что? — не понял я поначалу.

Керн, придерживаясь за стену, вытянул вперед ногу и легонько стукнул каблуком там, где начинался прогиб. И вдруг огромный участок пола перед нами — от стены до стены — пришел в движение, качнулся, как трясина на болоте, и почти без шума провалился вниз, открывая во всю ширину прохода черную дыру колодца, по краям которого угрожающе оскалились гнилые остатки кольев, палок и прутьев. Мы долго молчали, не находя слов. Наконец Керн тяжело вздохнул.

— Ловушка — почище, чем в фараоновых гробницах, — угрюмо констатировал он.

— А может, просто прогнил настил? — не слишком уверенно предположил я.

Керн пропустил это замечание мимо ушей. Он лег на живот, подполз к самому краю квадратной ямы и посветил виз. Робкий лучик беспомощно метнулся по округлым каменным стенам колодца и растаял в вязкой черноте мрака. Тогда Керн достал из кармана моток шпагата, привязал за конец шнура фонарь и начал осторожно опускать его в колодец. Фонарь закрутился на длинной нити, световое пятно, описывая по стенкам круги, заскользило вниз и где-то на самом дне вдруг раздвоилось.

— Вода! — категорически заключил Керн. — Вот вам и тайник.

— Как же теперь перебраться? — раздосадованно спросил я.

— Зачем? — поднял голову Керн. — Раз тут западня — значит, дальше наверняка тупик.

— А если наоборот: чем ближе к тайнику — тем больше разных ловушек, чей секрет был известен лишь хозяевам пещеры?

— Пожалуй, вы правы, — согласился Керн.

— Нового настила не сделать — не из чего, — прикинул я. — В нижней пещере среди брошенного снаряжения есть «кошка» — можно будет перебросить веревку.

— Это не дело, — отверг Керн мой план. — Где у нас время: двигаться здесь черепашьим шагом и ощупывать каждый закуток?

— Но другого выхода нет.

— Пока нет….

— Что же делать? Обследуем другое ответвление?

— Нет, — отклонил Керн и это предложение. — Во-первых, не будем напрасно рисковать, а, во-вторых, нельзя же так метаться из конца в конец. Раз не известен точный проход к тайнику — придется действовать планомерно и методически последовательно. Нам надо все хорошенько обдумать и взвесить. Вперед пути пока нет — давайте вернемся к озеру.

И полностью обескураженные неудачей, мы повернули прочь от коварной ловушки.

* * *

После кромешной тьмы пещеры ослепительная белизна снегов и хромированные краски озера резанули по глазам острой бритвой. Мы спустились к самому берегу, и я, позабыв про отвратительный привкус, долго и жадно пил из горсти ледяную мутноватую воду. Керн едва прополоскал рот и тотчас же отправился освобождать рюкзаки.

Итак, нам оставалось одно: спуститься обратно в ущелье, добраться до стоянки июньской экспедиции, взять сколько донесем продуктов, самые необходимые инструменты, запасные веревки и затем методически, шаг за шагом обследовать каждый ход и каждый лаз в древнем убежище зороастрийцев. Пока не излазим все до последнего закоулка и не отыщем проход к тайнику, мы не уйдем отсюда — пусть даже придется пробыть у озера до конца лета. А если не хватит сил и времени, вернемся сюда на будущий год уже не одни.

Выступать за продуктами и снаряжением решили немедля, чтобы к вечеру успеть добраться до склада с припасами, нагрузиться, переночевать, а завтра как можно раньше вернуться к водопаду. Керн вытряхнул из рюкзаков все до последней вещички — не таскать же взад-вперед один и тот же груз. Только рукопись Альбрехта Роха, тщательно завернутую в целлофановую клеенку, я не согласился оставить: мало ли что может произойти.

— Как хотите, а книгу не брошу. Вот что не так жалко, — подбросил я на ладони бронзовый светильник, собираясь отправить его в общую кучу.

Разбирая рюкзаки, Керн без конца высвистывал одну и ту же заунывную мелодию из «Тангейзера», но, увидев светильник, смолк и бросил как бы невзначай:

— Кстати, взгляните-ка повнимательней. Вам ничего не напомнит эта спираль? Вам не напомнит она случайно свернувшуюся змею с треугольной головой в центре?

Аргумент со спиралью попадал в самую точку, но я не подал виду и даже попытался съязвить:

— А если мне спираль напоминает раковину? Значит, прикажете думать, что надпись оставили разумные улитки?

— Но разве кто-нибудь говорит, что змеевидная надпись обязательна должна принадлежать змееподобным существам, — серьезно ответил Керн.

— Тогда кому же?

— Людям, конечно — кому ж еще.

— Доказательства выискиваете? — добродушно проворчал я.

— А вам еще нужны доказательства? — поинтересовался Керн.

— Если бы они у нас были, — вздохнул я.

И тут внезапно мой взгляд приковала знакомая группа из пяти треугольников. Точнее, одна деталь, которая до сих пор, как ни странно, оставалась незамеченной: чеканка в этой начальной группе была неравномерной. Одна из сторон каждого треугольника была углублена чуть больше остальных и имела вид едва приметного желобка, другие грани не выделялись столь отчетливо.

«Спроста или неспроста?» — чиркнула мысль. И сейчас же я вспомнил, как выглядела вчера большая спираль на площадке у водопада: там тоже были глубокие вырезы, в которых не просохла роса.

Я повертел светильник так и сяк, интуитивно чувствуя, что в неравномерности чеканки сокрыт какой-то важный смысл. Но вот какой? Керн, увидав мою озабоченность, спросил, в чем дело. Я объяснил, и он, нахмурив лоб, тоже принялся разглядывать дно бронзового светильника.

Что-то знакомое вертелось в голове, но никак не приходило на ум. И вдруг я вспомнил! «Пусть без страха войдет держащий светильник в левой руке в прибежище Печального дракона…» Я даже вскрикнул от