Читать книгу "Небо одно на всех - Дарья Кожевникова"

– Не христианские, а мои собственные. Трудно сохранить веру в бога, когда видишь, что он терпит на земле таких, как ты. Но ты прав, сегодня я был готов им изменить! Так что у меня просто под рукой подходящего инструмента не оказалось, чтобы воздать вам всем по вашим заслугам.

– Честно. И глупо, – оценил старикан. Потом обратился к своим головорезам: – Ребятки, пристегните-ка его вон к той дверной ручке. А потом оставьте нас ненадолго, я вас позову.

Лорка услышала возню, лязг металла, когда Ваню приковали к двери в комнату Марии Федоровны, а потом за головорезами захлопнулась другая дверь, в коридор, после чего, судя по звукам, старик поднялся со своего места. Вначале проверил, не подслушивают ли его, и затворил дверь поплотнее. После остановился перед Ваней и какое-то время молчал, словно разглядывая его. Потом задумчиво произнес:

– Иногда ловлю себя на мысли, что, будь у меня такой сын, я бы им даже гордился.

– Слава богу, что у нас с тобой ничего общего.

– Тоже верно. Потому что, с другой стороны, меня всегда раздражало благородное дурачье вроде тебя. – Старик вернулся в кресло. – С тех пор как я тебя узнал, ты был для меня всегда предсказуем. Я знал, как ты поступишь в той или иной ситуации, если тебя хорошенько прижать. Оставалось только надавить и наслаждаться твоими попытками трепыхаться мне вопреки.

– В общем, все это время ты со мной, как и с Ильей, играл в одну и ту же игру…

– Принцип был тот же, но уровни разные. Если бы я не брался время от времени за того недоноска, он бы рано или поздно все равно уничтожил сам себя, потому что без моей поддержки был обречен, как выпущенная на волю канарейка. Так же промотался бы, спился, в кучу неприятностей влип, только чуть помедленнее. Сегодня, кстати, мне донесли, что он в хлам от горя, потому что вынужден был продать свою самую любимую драгоценность, браслет с бриллиантом. А я еще позаботился о том, чтобы его при этой продаже надули. Так что выручил он гораздо меньше, чем рассчитывал, принося эту жертву. Теперь у него из имущества остался лишь тот особняк, в котором он сейчас живет, и последняя машина. Но машина уже теряет товарный вид, напрашивается на замену. А замены не будет! Не на что! Ведь жить по средствам Илья не умеет, нормально зарабатывать тоже – не считать же заработком его криминальные делишки рангом чуть повыше карманных краж, да и то лишь при помощи своры прикормленных бездарей. Так что ему вскоре придется менять не машину на новую, а свой последний дом на более дешевую квартиру… и так до тех пор, пока он не пойдет бомжевать. Достойный финал для бастарда, который ни на что не способен! С тобой было интереснее! Настолько, что ты стал для меня основной моей забавой, хотя вначале, разыскивая тебя, я видел этот сценарий совсем другим. И теперь мне даже жаль, что все закончилось.

В комнате повисла тяжелая пауза, после которой старик усмехнулся:

– Молчишь?

– Мне нечего сказать.

– Мог бы еще попытаться спастись. Попробуй убедить меня, что не вышел сегодня в тираж! Что сможешь и будешь работать дальше!

– Зачем? Как ты сам сказал, я для тебя предсказуем. И ты бы мне не поверил, даже если бы я в самом деле взялся тебя уговаривать. Но мне оно на хрен не нужно. Моя жизнь закончилась в тот самый день, когда ты нарисовался передо мной в летном училище. Так неужели ты думаешь, что я сейчас буду унижаться перед тобой? За то жалкое существование, которое ты мне оставил взамен?

– А ты сейчас считаешь, что хуже и быть уже не может? Может! Я способен это устроить. Я ведь уже не раз тебе демонстрировал эту истину! Мы с тобой оба прекрасно знаем, что до поры до времени я не могу приказать своим парням, чтобы они тебя прикончили. Для начала мне нужны все сведения о твоих файлах и их хранителях. Добром ты их не выдашь, об этом и речи не может быть. Пытать тебя тоже бесполезно: такие, как ты, держатся до конца. Старуха твоя, как мне донесли, в ящик сыграла прежде, чем я успел до нее добраться. Что остается? Последнее: сделать так, чтобы через недельку-другую ты сам мне взахлеб рассказывал обо всех своих секретах, да еще и умолял бы, чтоб выслушали. Способ, на который я намекал Илье при вашей встрече в моем доме. Но он не то что не понял, а даже не сумел к тебе подобраться за все это время, что лишний раз доказывает его никчемность, даже с его тупыми помощниками. Ты и здесь оказался полезнее его в моей игре против вас обоих, потому что одно твое имя заставляло недоноска озираться по сторонам. Поэтому предложенный Илье способ я все прошедшее время держал про запас. Не брался его использовать до тех пор, пока ты исправно на нас работал и выполнял все свои функции. Но теперь момент настал. Сегодня ты не только дал мне это понять по своему лицу! Ты еще умудрился наделать столько ошибок, что сразу стало ясно: как спец ты сгорел! Как, ты думаешь, мои парни тебя сегодня вычислили? По телам! И все из-за твоих включившихся сантиментов! Ты не расчленил тела, как обычно, не обыскал как положено и не заизолировал, заглушая сигналы всех подсунутых в жертву жучков, на чем я уже не раз пытался вычислить тебя до этого. Нет, на этот раз ты их по-христиански похоронил! Тебя отследили по сигналу, через все твои машины, вначале до того монастыря, а потом, уж от него, просто вели до этого дома. И ты это тоже позволил сделать!

– Да, ты прав, сегодня я сгорел, – согласился Ваня. Говорил он хрипло, словно бы через силу, как будто у него перед глазами снова были растерзанные дети. – Потому что надо быть нелюдем, чтобы на такое спокойно смотреть. Даже просто смотреть, а не то что творить.

– Не сметь! – старик вскочил, послышался хлесткий звук удара по лицу. – Не тебе обсуждать мои поступки, щенок! И если ты еще раз так на меня взглянешь, я прикажу парням глаза твои дерзкие выколоть! Моему плану это не помешает. А план, если ты еще не догадался, такой: я посажу тебя на иглу. Сделаю из тебя законченного наркомана, которому будет наплевать и на справедливость, и на возмездие, и на все остальное, чем тебе подобные могут заморочить себе голову. Формально ты будешь жив, и твоим поверенным не за что будет зацепиться, чтобы привести в действие твои завещания. А ты мне за очередную дозу сдашь их всех! Подробно и добровольно. И не надейся, что прежде ты успеешь покончить с собой! Да, ты предсказуем и наверняка попытаешься это сделать. Так вот, я позабочусь о том, чтобы ты мне так не подгадил. До определенного момента с тебя будут пылинки сдувать! А чтобы ты при этом меньше дергался… – старик выглянул за дверь. И крикнул: – Парни, вы где? Что там наш курьер? Привез заказ или нет?

Слыша сбивчивые оправдания стариковских головорезов о том, что курьер уже в пути, Лорка вдруг с ужасом поняла, чтó именно он должен доставить. Значит, времени у нее очень мало. Все это время, замерев на чердаке, она лихорадочно строила планы, как можно помочь Ване выбраться. Сперва она пыталась вызвать полицию, но, к счастью, вначале связь не сработала. Потому что чуть позже Лора осознала, что в этом случае вообще нельзя обращаться за помощью к правоохранительным органам, так как формально Ваня тоже был замешан в преступлениях. Оставалось надеяться только на свои силы. Но что было делать? Зрение адаптировалось к темноте, и она высмотрела чердачное окошко и дверцу, ведущую с крыши на улицу, на заднюю часть двора. То есть она могла выбраться. Лорка понятия не имела, есть ли там лестница, и была готова к тому, что, возможно, придется прыгать. А потом она рассчитывала пробраться в свою машину и, когда головорезы тронутся в путь, ехать следом. А там уже импровизировать. Доступнее всего было спровоцировать аварию на подходящем участке пути, так, чтобы Ваня не пострадал, и вызволить его из лап старика. Но теперь она поняла: если Ваня к тому времени будет в невменяемом состоянии, шансы на то, что она сможет ему помочь, сведутся к нулю. Поэтому она не стала больше выжидать. Услышать что-то еще существенное надежды не было, а ее шаги… тут оставалось только красться к выходу и молиться, чтобы не заскрипела ни одна из чердачных досок. Тихо, осторожно, в то время как хотелось бежать! Ведь курьер мог появиться в любую минуту, и тогда… Тогда все могло пойти прахом! Ваню, ее Четыреста Пятого, могли изломать, искалечить на всю оставшуюся жизнь. Лорка кралась, а сама ловила каждый звук, который раздавался внизу: не курьер ли приехал?!