Читать книгу "Стилет для «Тайфуна» - Михаил Алексеев"

– Все, Георгий Захарович! Финита ля комедия! Больше для твоего коня ничего не сделать. По правде говоря, и то, что мы сделали, усилило «ишачка» незначительно. Исчерпан ресурс схемы для его модернизации. Так что тут больше понтов, нежели пользы.

– Не скажи, Владимир Петрович! Тут каждый километр скорости, каждый метр в скороподъемности важны! Мне понятно, что главное – это летчик в кабине самолета, его подготовка, мотивация, однако и техническая часть не менее важна. И если в подготовке пилотов мои ветераны практически не уступают немцам – все же с июня в боях, то в матчасти мы отстаем, и отстаем серьезно. Все это понимают, но изменить быстро это невозможно. Поэтому огромное спасибо и тебе, и твоим инженерам и механикам. Стол – с меня!

Плотно в ПАРМе занимались пока что только их двумя самолетами. На очереди стояли Як-1 его резервной группы. Планировалось уменьшить количество топливных баков и заменить перкаль на синтетику. Эти переделки давали надежду, что «як» перешагнет рубеж в 500 км/ч у земли.

А далее, если ничего не изменится, подобным образом будут модернизированы все самолеты дивизии.

Кстати, специалисты из ПАРМа интересовались – почему командир дивизии предпочитает устаревший «ишачок» более новым и совершенным «якам»? Захаров ответ для себя сформулировал еще в конце лета 41-го, попробовав и «як», и «лагг», и даже МиГ. Хотя последний стоял как бы в стороне. Он ведь сразу проектировался как высотный истребитель ПВО, в отличие от «яков» и «лаггов» – фронтовых истребителей. И со своими задачами на высоте от пяти тысяч в целом справлялся. А вот про «яки» и «лагги» такого Захаров сказать не мог. Оба самолета уступали «мессершмитту» практически во всех элементах воздушного боя и победить врага советский пилот мог лишь либо за счет своего мастерства, либо поймав противника на ошибке. Ну, или в свалке массового боя. Ошибались немцы нечасто, а почуяв опасность, всегда могли спастись бегством. Ни один советский истребитель догнать «мессера» не мог. «Ишачок» тоже не мог, но зато он превосходил противника в горизонтальном маневре. Это был единственный плюс, но он был! «Яки» и «лагги» и этим похвастаться не могли. Немцы об этом знали и поэтому всегда старались перевести бой с И-16 на вертикаль, сразу же лишая его преимущества. Хотя и тут «ишачок» был не безнадежен – тип 28 «Эмиля» на вертикали делал! В отличие от «яков» и «лаггов». Правда «Эмили» уже давно не попадались – основным самолетом у немцев был «Фридрих». Но вот теперь, после какого-то матерного «апгрейда», Захарову хотелось попробовать свою машину в реальном бою. И вот этот случай представился.

Фрицы догадались, что русские своими страшными беспощадными ракетами стреляют по относительно крупным группам самолетов. Примерно от восьми и больше. И уж точно не стреляют по четверкам и парам. Конечно, для бомбардировщиков это было критично. Особенно с учетом значительно возросшей эффективности русской ПВО. А вот для истребителей это было не столь существенно. Главное, до завязки боя не собираться группой. А уж в ходе боя ракет можно было не опасаться. И спокойно мстить иванам за погибших товарищей. К тому же на этот участок фронта немцы перебросили подкрепление. У бомбардировщиков и штурмовиков дивизии Захарова появились проблемы. Захаров считал разумным в таких условиях техническое превосходство противника компенсировать численным. Однако и немцы могли очень быстро наращивать силы. Ведь район действий бомбардировщиков и штурмовиков его дивизии был протяженностью менее ста километров. И в эту минуту завязывался бой восьмерки «ишачков» против восьмерки «мессеров». Сейчас в бой должна была вступить следовавшая в стороне и выше резервная четверка «яков», но с обзорной сообщили, что и к «мессерам» идет шестерка подкрепления.

Итого четырнадцать против двенадцати. Разница по количеству невелика. Но И-16 связаны необходимостью сопровождать бомбардировщики и вынуждены обороняться. Вот и хотел он преподнести врагу сюрприз в виде еще двенадцати «яков». Да и двух «ишачков» – своего и ведомого, в такой свалке сбрасывать со счетов не стоило.

Когда подошли к месту боя, «петляковы» уже отработали и, сбивая плотный строй, ложились на обратный курс. «Ишачки» сопровождения с трудом, но еще сдерживали атаки пар и четверок «мессершмиттов» на две шестерки «петляковых». К этому моменту счет был три – три, причем третьего «мессера» завалили стрелки «петляковых» уже на глазах Захарова. Три четверки резерва, эшелонированные по высоте, сразу включились в бой. Не связанные необходимостью защищать «пешки», они могли диктовать свои условия. Захаров с ведомым барражировали в стороне, занимаясь каждый своим делом – комдив по рации управлял боем, а ведомый обеспечивал его безопасность. Внезапно на волне зазвучал голос обзорной, предупреждая, что на подходе еще группа вражеских самолетов. Определив направление их подхода, пара Захарова заняла позицию, чтобы перехватить их первую, самую опасную атаку. Заметил он их, лишь когда четверка «мессеров» начала набор высоты с бреющего. Если бы не локатор, атака действительно могла быть неожиданной. Развернувшись им навстречу, пара «ишаков» пошла в лобовую, разгоняясь на пикировании. Немцы отвернули, разойдясь парами влево и вправо. Захаров ушел на правый боевой разворот, набирая потерянную высоту и пытаясь зайти в хвост правой паре. Когда он его закончил, атакуемая пара «мессеров» продолжала набор высоты с правым пологим виражом, приближаясь к месту боя. «Ишачки» имели перед ней небольшое преимущество в высоте. Вторая пара заканчивала вираж и выходила в заднюю сферу пары Захарова. По команде комдива ее сверху атаковала пара «яков», связав боем. Дав полный газ, Захаров пошел на сближение с первой парой, надеясь на то, что под атакой немцы поступят стандартно. Так оно и произошло – поняв, что подставить «ишачков» под атаку второй пары не удалось, «мессеры» полезли круто вверх. Рассчитывая на это, Захаров сумел срезать угол и выиграть дистанцию. На вертикали немцы ожидаемо стали отрываться. Но не так быстро, как обычно. Они вообще, видимо, удивились, увидев, что И-16-ые пошли за ними на вертикаль. Ведомый немецкой пары уходил от Захарова, но очень медленно, дымя неновым мотором. Пушки и прицел у Захарова были пристреляны на двести метров. И сейчас силуэт «мессершмитта» полностью поместился в овал прицела. Захаров нажал гашетку, выпустив по десятку снарядов из пушек. И попал! Штук пять снарядов разорвалось на правой плоскости и в хвосте «мессера». Разрывы 23-мм снарядов впечатлили. У «мессера» практически оторвало хвост и половину плоскости. Захаров прекратил преследование, переведя самолет в горизонт. Сбитый «мессер», кувыркаясь, падал. От него отделилась точка покинувшего обреченный самолет летчика. Захаров огляделся. Бой заканчивался. Охраняемые «петляковы» уже приближались к району аэродрома. «Мессеры», не желая попадать под необычайно точный огонь зенитной артиллерии Особого района, уходили на бреющем на запад. Счет группового боя был пять – четыре в пользу летчиков 43-й дивизии. При этом главная задача – защита бомбардировщиков была выполнена на сто процентов. Результат внушал оптимизм. И главное – Захаров был крайне доволен модернизацией своего самолета. И надеялся на такой же результат модернизации «яков». Еще больше его порадовало, что все четверо сбитых его летчиков выжили, сумев приземлиться в расположении своих войск.