Читать книгу "Жизнь после утраты: Как справиться с горем и обрести надежду - Дайан Аркэнджел"

Жизнь начинает восстанавливаться.

Переход достигает финальной стадии

После средней точки перемены, произошедшие с личностью, близятся к завершению. При этом могли измениться некоторые представления и мнения, часто весьма заметным образом.

Жизнь после утраты построена вновь.

Личность стабилизируется

В среднем переходный период длится от четырех до шести лет; однако, по свидетельству некоторых горюющих, его продолжительность была не больше года, тогда как для других он затянулся на десять лет или даже дольше. В конце концов, однако, личность окончательно меняется, и процесс на этом завершается. Потерявшие близких люди восстановили свою жизнь до относительно нормального состояния. Поскольку они придерживаются тех же основных ценностей, убеждений и идеалов, их личная модель мира остается неизменной.

Переходный период в целом завершен. Жизнь так или иначе вернулась к норме. Личность скорбящих примерно такая же, какой была до утраты. Жизнь выстроена заново.

Перерождение

Хотя большинство скорбящих со временем вновь отстраивают или восстанавливают свою жизнь, некоторые испытывают что-то вроде духовного перерождения. Для этого нужно вступить в самую глубокую долину горя, но не все потерявшие близких способны на такое и не все этого хотят.

Перерождение в средней точке

Хотя люди, сумевшие преобразиться, сохраняют определенные стороны своего прежнего «я», основная часть личности изменяется навсегда. Ключевые ценности, убеждения и идеалы, а также представления и идеи становятся глубже. Модель мира обогащается. Жизнь выходит на новый, более высокий, виток нормальности. Такие люди растут и будут расти духовно — по сравнению с тем, какими они были на момент смерти близких.

В этот момент скорбящие часто чувствуют, будто их погребли вместе с умершими близкими; это свойственно преображению.

Перерождение после потери

Люди, которые смогли пройти сквозь пучину боли, чувствуют, что стали лучше, чем прежде: сильнее, добрее по отношению к себе и к другим, они больше ценят жизнь. Они более мудры, более сострадательны, с большим пониманием относятся к другим и способны на безусловную любовь. Преобразившись, люди чувствуют, что стали лучше, чем прежде.

Их ключевые ценности, убеждения и идеалы приобретают новое качество. Такие люди находят новый вариант нормальности, более богатый.

Трагедия ожесточившегося сердца

Хотя большинство людей, потерявших близких, становятся добрее, небольшой процент приходит к озлобленности. К сожалению, для них нормальность означает застревание в бездне отчаяния, гнева, горечи или печали. Чаще всего этим людям не хватает духовных убеждений, смысла жизни, в который они бы страстно верили, или навыков адаптации. Кроме того, их пугает собственная смертность, а еще они могут страдать от затянувшегося стресса или относиться к числу тех личностей, которые особенно подвержены горю.

Есть и те, кто не был здоров в момент потери, и те, для кого утрата стала непреодолимой травмой.

Персональные модели

После смерти близкого человека горюющие меняются навсегда. Каждый из нас определяет, каким станет, создавая индивидуальную, персональную модель скорби.

Мы, авторы этой книги, очень разные личности, каждый со своей точкой зрения. Рэймонд — рациональный мужчина, интеллектуал; Дайан — эмоциональная женщина, опирающаяся на интуицию. Хотя мы оба пришли к преодолению горя, мы сделали это очень разными способами.

«Преодоление» — рассказ Рэймонда

Моя модель преодоления не такая, как у Дайан, и может сильно отличаться от вашей. Хотя некоторые из моих потерь были ожидаемыми, а другие совершенно шокирующими, мой способ борьбы с ними в целом не менялся.

Первый рисунок — это модель моего горя в день, когда умер мой первенец, 4 июня 1970 года. Круг символизирует всю мою сущность, а темная часть, что внутри круга, обозначает мое горе. Обратите внимание, моя печаль заполняет почти весь круг.

Июнь 1970

Моя личная модель горя 4 июня 1970 года. Круг, символизирующий всю мою сущность, был почти полностью заполнен горем. Только небольшая часть слева оставалась незатронутой смертью моего новорожденного ребенка.

К 1990 году я представлял себе свою утрату в виде внешнего и внутреннего кругов, как показано на этой диаграмме. Внутренний круг символизирует мое горе. Внешний круг, обозначающий всю мою личность, стал шире, чем прежде. Смерть моего сына больше не была ошеломляющей. Она стала одним из компонентов моей жизни наряду с другими утратами и событиями.

Личная модель преодоления образца 1990 года.

Внутренний круг, символизирующий мое горе, остался таким же, как в тот день, когда умер мой сын. Однако он стал намного светлее и менее выражен. Внешний круг, обозначающий мою личность в целом, вырос вокруг этой потери.

Как это происходит с большинством людей, каждая новая утрата в моей жизни вызывает волновой резонанс.

Горе усиливается, потому что вспоминается прошлое. В январе 1996 года, например, когда умер мой брат Рэнди, в памяти всплыли события пятидесятилетней давности.

Я снова был маленьким мальчиком, который смотрит на светло-голубое одеяло. Мать отвернула для меня уголок, чтобы я взглянул на новорожденного брата, но все, что мне видно, — это лысая головка и уши Рэнди. Мысленно я вновь перенесся в наш родной городок: я думал, что нашей счастливой жизни в Портердейле, штат Джорджия, не будет конца.