Читать книгу "Любимая - Джейн Фэйзер"

Она лежала, плотно закрыв глаза, и боялась не боли, а обладания.

Поняв, что она не собирается пойти ему навстречу и помочь им обоим, Сильвестр нахмурился:

— Дорогая, я вынужден буду сделать тебе больно, если ты не расслабишься.

— Я не боюсь боли, — проговорила она, глядя ему в глаза и видя в них как желание, так и беспокойство.

— Тогда в чем же дело?

— Я боюсь тебя… боюсь потерять свое тело, — прошептала Тео.

Что ж, ответ честный и вполне в духе Тео. Сильвестр погладил ее по щеке и сказал:

— Ты потеряешь свое тело в моем, но и я растворюсь в твоем. Но это больше чем соитие. Это слияние двух душ, дорогая.

— Но я ведь не останавливаю тебя. Пожалуйста, возьми меня.

Сильвестр кивнул, и Тео чуть не задохнулась от острой боли, но сдержала себя и не закричала. Но прежде чем боль утихла, Сильвестр взорвался оргазмом. Тео ощутила странное облегчение, так как не почувствовала в этом ни насилия, ни тем более потери себя, чего она боялась больше всего.

Сильвестр медленно разъединился с ней и виновато взглянул на Тео:

— Извини, я думал, что ты хочешь, чтобы все быстрее закончилось.

— Но я чувствую какую-то незавершенность, — растерянно проговорила Тео. — Или это не так?

Сильвестр рухнул на постель и облегченно рассмеялся:

— Да, дорогая моя цыганка, все так! Но ты еще получишь все, чего желаешь.

— А нельзя ли повторить прямо сейчас?

— Тебе следует кое-что узнать о мужской физиологии, — смеясь проговорил граф и сел. — Мне нужно время, чтобы восстановиться.

— У меня идет кровь? — Ни этот интимный вопрос, ни осмотр Сильвестра больше не смущали Тео.

— Полежи немного, а когда кровотечение кончится, мы попробуем снова.

Сильвестр лег на спину, положил голову Тео себе на плечо и начал вынимать шпильки, поддерживающие ее косы, сплетенные в сложный узор. Это одновременно и возбуждало, и успокаивало Тео.

У нее удивительный цвет волос, думал граф, проводя по ним пальцами, располагая их у нее на груди, чтобы волосы контрастировали с молочно-белой кожей. Она была так же не похожа на своих сестер физически, как и по темпераменту, хотя у Рози было нечто схожее с ней и в том и в другом.

Сильвестр коснулся ее груди и почувствовал, как затвердели ее соски.

— Ты уже отдохнул? — пробормотала она, уткнувшись ему в плечо.

— А почему ты не хочешь узнать это сама? — предложил он.

— Так? — спросила Тео, скользя рукой вниз по его животу.

— Совершенно верно, — подтвердил Сильвестр, возбуждаясь от ее прикосновения.

На этот раз, когда они вновь занялись любовью, Тео была к этому готова, и в глазах у нее была решимость не упустить ни капли этих ощущений.

Граф нагнулся и поцеловал ее глаза.

— На этот раз не больно?

Тео покачала головой, у нее блестели глаза.

— Наоборот, просто восхитительно. Сильвестр тихо засмеялся и стал действовать более решительно. Когда все завершилось, он спросил:

— Ну, улеглись твои страхи, цыганка?

— Какие страхи? — со смешком переспросила она. — Никаких страхов, но мне ужасно хочется спать.

— Тогда спи.

Граф тоже закрыл глаза и в полудреме продолжал гладить ее волосы.

Тео пошевелилась и проснулась. Сон ее был так легок, что ей казалось, она и не засыпала вовсе. В ее памяти утехи любви были еще настолько живы, словно это произошло всего минуту назад.

Она потянулась и проговорила:

— Я умираю от голода.

— Ты ничего не ела во время приема, — сонно пробормотал Сильвестр. — Насколько я помню, ты была занята подготовкой нападения на мою мать.

— Я не хочу об этом вспоминать, — проговорила Тео, безуспешно пытаясь подавить зевок. — А то мы можем поссориться.

— Неужели? А я-то думал, что все уже уладилось.

— На время, — ответила Тео, сморщив нос. — Ты ведь не можешь мне пообещать, что я не буду с ней больше встречаться, так ведь?

— Да, не могу, — согласился он.

— А всегда ли ты будешь на моей стороне?

— Боюсь, что и этого я не могу тебе обещать. Сильвестр подшучивал над Тео, но она тем не менее нахмурилась.

— Сколько тебе было, когда умер твой отец?

— Три года. А что?

Он очень смутно помнил сэра Джошуа Джилбрайта. Настолько смутно, что все его представления об отце основывались на портрете, который остался в Джилбрайт-Хаус.

— И ты прожил всю жизнь с матерью и старшей сестрой?

Сильвестр покачал головой:

— Нет. Когда мне было пять лет, меня отдали в школу, и я почти не бывал дома. А в десять лет я поступил в Вестминстерский колледж и большую часть года проводил в нем.

— Но почему тебя отправили в школу так рано?

Тео ужаснулась. Пятилетний ребенок еще слишком мал, чтобы отрывать его от семьи.

Сильвестр пожал плечами. Он никогда не задумывался о своем детстве. Это был мир, в котором он существовал со своими школьными друзьями, и никто из них тогда не задавался вопросом, труден ли этот мир и правильно ли устроен. За исключением Нейла Джерарда, который пребывал в те годы в состоянии постоянного страха. Английская общая школа не для робких… не говоря уже о трусах. И снова смутное воспоминание настойчиво постучалось в его сознание. Сильвестр пытался ухватить его, но оно исчезло. Тео с недоумением смотрела на мужа, ожидая ответа.

— Мои попечители были уверены, что мальчик не должен расти без мужского общения. Они считали, что школьная среда предпочтительнее. — Улыбаясь, он убрал локон с ее лба. — Да не беспокойся ты так, цыганка. Я страдал, но в хорошей компании.

— Но все же страдал?

— Наверное, да. — Он опять пожал плечами. — Однако тогда мы на это не смотрели столь трагично.

— Но тебя не били?

— Постоянно, — усмехнувшись, ответил граф.

— И никогда не целовали и не обнимали?

— Боже мой, конечно же, нет!

Тео помрачнела еще больше. Неудивительно, что он так суров. И все же она знала, что под этой строгой, а порой и грозной внешностью таятся тепло, нежность и умение с юмором смотреть на окружающий мир. Надо только знать, как до этого достучаться.

— Все равно это ужасно, — заявила она и тут же перескочила на другую тему: — А не позавтракать ли нам? На кухне масса всякой еды. Я знаю, что там есть крабы под соусом, мусс из лосося и, насколько мне помнится, пирог с крольчатиной.

Тео спустила ноги с постели.