Читать книгу "Экипаж черного корабля - Федор Березин"

— Выкиньте свои извинения Оторванной Голове Черепахи, сейчас не до сантиментов. Есть предложения? Прошу высказывать. Это относится ко всем присутствующим, кстати.

— Я просто выразил опасения.

— Пока у нас патовая ситуация. Эта нитка проволоки в нижнюю часть «Ящера» — единственный способ связаться с помощью. Конечно, если нам вообще ее окажут.

Только молчание служит ответом Тутору-Рору.

85. ИДЕНТИФИКАЦИЯ

— На связи Хорис-Тат, командир танкового кулака. Я действительно говорю с генерал-канониром Тутором-Рором?

— Так точно, броне-лейтенант. Мы не можем по этой примитивной связи пересылать видеоизображение, так что для подтверждения моей личности я приведу какую-нибудь подробность нашей недавней встречи. Идет?

— Вообще-то разговор можно записать, генерал-канонир, так что вряд ли этого достаточно для идентификации.

— Я помню, что китель на вас еле сходился. Поправились вы со времен бронеакадемии, да? К тому же он был изрядно помят.

— И это можно заснять на пленку, генерал-канонир.

— Чем же тогда я смогу вас убедить, броне-лейтенант? У нас, сглотни меня Оторванная Голова, нет времени препираться. Полковник Огер-Дуд описал вам ситуацию.

— Честно говоря, я не очень ее понял. Но и без объяснений ясно, что на нашем «Соне» что-то не так.

— Лейтенант, как мне убедить вас в том, что это я буду давать вам указания? Можно было бы вначале сделать так, чтобы вы прибыли сюда поговорить тет-а-тет, но это лишний час или более. Нам некогда.

— Хорошо, генерал Тутор-Pop. Для упрощения разговора предположим, что я убедился в вашей подлинности. Что теперь?

— Спасибо. Ваши танки, к сожалению, сейчас не могут нам помочь. Нужно действовать пехотой. Дело, конечно, крайне опасное. Мы тут прикинули, каким образом вы сможете попасть в центральные отсеки, захваченные в настоящий момент друзьями Меча, в обход их заслонов. Вы согласны рисковать собой и людьми, броне-лейтенант?

— У нас есть хоть одно преимущество, генерал?

— Даже два. Они вряд ли ждут вторжения в придуманном нами варианте. (Я не буду объяснять по связи — во избежание.) Второе превосходство — в оружии. У вас ведь будут не только легкие «кабинетные», но и тяжелые «двенадцатиствольники», правильно?

— Трудно сказать, преимущество ли это в коридорах «Сони», генерал-канонир. Но пусть так. Что от меня требуется?

— Перво-наперво подобрать достаточное количество людей. Конечно, лучше использовать один из взводов пехотной поддержки целиком, дабы информация не распространялась дальше определенных членов экипажа. Всем, кто участвует, я гарантирую повышение в должности. Вам, понятное дело, в первую очередь. Разумеется, для этого нужно не только победить, но еще и выжить.

— Я все-таки хочу узнать подробности плана, генерал. Дело, видимо, серьезное. Припоминаю, раньше вы не имели полномочий повышать в званиях.

— Люблю наблюдательных людей, лейтенант Хорис. Но я ведь сказал, «в должности», а вовсе не в звании. Разные вещи, правда? А касательно подробностей, броне-полковник Orep-Дуд все растолкует. Когда соберете отряд, мы свяжемся, дабы согласовать ваше нападение с нашими отвлекающими маневрами. Не теряйте времени, лейтенант. На вас вся надежда.

86. НЕЖНОСТИ

— К вам кое-кто прибыл, генерал-канонир! — дернул его из зацикленной мрачности мыслей кто-то из находящихся рядом офицеров.

Он совсем не догадывался, с какой стороны дует, слишком далеко в лузу загнало их противодействие РНК. На мгновение мелькнула надежда на чудо: стоит за приоткрытой дверью броне-лейтенант Хорис-Тат, волшебно, тайными кабельно-трубными лазейками пробравшийся сюда для получения подробных инструкций; или, на худой конец, кто-то из своих, не втянутых в заговор, но гениальных техников, придумал, как свернуть шею Комитету, не покидая пульто-экранной замкнутости командных отсеков. Однако отработанной струей реализма он сдул пену романтики еще до подхода к дверному проему, готовящему сюрприз.

Там, за легкой алюминиевой дверцей, стоит Улла. Он совсем выбросил ее из головы, не вспоминал о ней сутки, может, более. И совсем не к месту и не вовремя ее теперешнее воплощение здесь. Он чуть не вскипел — сказалась накрутка нервов последних часов, чуть не полыхает руганью типа «Оторви Оторванная Голова мою собственную голову, Улла, я же сказал, не высовываться, пересидеть день-два где-нибудь в темном углу!». Но сдерживание внутренних импульсов, умение молча, крышкой аутотренинга, сдавливать бульканье эмоций, является неотъемлемой чертой командиров «боевых гор». Он просто замер на секундочку, приклеивая к лицу нужную маску.

И, может, инцидент разрешился бы милой сдержанностью короткого диалога, но она живой человек и действует по собственным позывам. Он не успел опомниться, а она уже повисла у него на шее, а слезы — неподходящий атрибут военной формы — впитывались качественной тканью генеральского кителя. А он сам, с удивлением и даже досадой, обнаружил свои руки тискающими ее вздрагивающие плечи и гладящими выбившуюся из береточной тесноты волосяную пышность. Как он может злиться на нее и какое право имеет? Ведь даже Оторванной Голове Черепахи ясно, что, если они проиграют Комитету окончательно, быть штаб-сержанту Улле замешанной в заговоре. А значит, если и не обезглавленной сразу, все равно сменит она чистоту кабинетно-планшетной сухости на радиационную свежесть болотистой поймы Горманту, и брюхом-брюхом, красивым поджатым животиком будет протачивать просеки в минных полях в составе штрафного легиона. И он гладил ее мягкие, не часто в условиях регенерируемого водного круговорота «горы» ведающие шампунь волосы и думал о том, что не должен проиграть, не должен и не может, хотя бы для того, чтобы защитить ее от «особых методов воздействия» Расового Комитета.

— Что случилось? — прошептал он наконец, не отстраняя ее голову.

— А разве ничего? — Она отодвинулась и нашла зрачками его глаза. — Разве ничего не случилось? Я с ума схожу. Что происходит?

— Брось, не стоит паниковать. — Защищаясь, он снова нырнул в черную волосяную мягкость.

— Ты обманываешь меня, мой любимый генерал, да? — Она шмыгнула носом и потерлась о китель влажностью глаз. — Я знаю, на третьей палубе была стрельба, там убитые, а внизу все перекрыто. Что-то пошло не так?

— Брось. Мелкие нюансы.

— Хороши нюансы! — Она снова поймала зрачками его глаза. — Мне совсем не по себе. И вообще, я хочу быть с тобой. Мне кажется, что, если мы расстанемся, я больше тебя не увижу.

— Ну-ну, не паникуй. — Он снова сократил расстояние, выходя из ее фокуса.

— Не вздумай мне приказывать, генерал Тутор. Я не подчинюсь. — Она тряхнула гривой. — Можешь привлечь меня по дисциплинарной статье за неповиновение, но я не подчинюсь. Я буду здесь, с тобой.