Читать книгу "Танго sforzando - Евгения Кретова"

Стеша покраснела:

— Какие-то провокационные у тебя примеры. Я другие подобрала для школьников.

Он усмехнулся, заглянул в конспект урока, хмыкнул многозначительно. Тонкий дразнящий древесный аромат с морскими нотками.

— Это про съеденную яичницу? Считаешь это менее провокационно для оголодавших подростков, чем пример с душем? — Спросил невозмутимо.

Девушка покосилась на него недоверчиво: никак не могла понять, шутит он или всерьез. Он чуть повернул голову к ней, посмотрел в упор, бесенята тихо перешептывались, явно советовали глупость сделать. Егор откашлялся, усмехнулся и встал, принюхиваясь к аромату жареного картофеля, приподнял крышку сковороды.

— А вообще ты путаешь понятия правового государства и демократии, — попыталась взять реванш Стеша, разглядывая его спину.

Егор вернул крышку на место, развернулся:

— То есть одно без другого возможно? — Он оперся на стол, нависнув над Стешиной головой, глаза лукаво искрились. — Вот только не теоретически на бумаге, в трудах этих ваших светил, а на практике? Пример в студию, пожалуйста.

Стеша смутилась, с примерами правового государства дело обстояло не важно.

— Егор, ты не понимаешь, это принцип существования современного цивилизованного общества. Это принцип верховенства права. Права, ориентированного на человека и соблюдение его свобод, — она вздернула подбородок, дирижируя карандашом. — В том числе свободы находиться в душе без некоторых… в трениках.

Егор покраснел:

— Я в трениках не хожу.

Девушка с чувством победы положила карандаш на стол, покосилась на сковородку.

— Без разницы. — Она встала, чтобы убавить температуру и помешать ароматное кушанье. Егор посторонился. — Демократия как способ оформления коллективного сознательного — тоже одна из предпосылок правового государства. Это декларация, согласна, — девушка прищурилась, размахивая лопаткой. — Но вот так же как больной алкоголизмом человек начинает лечение с того, что произносит «да, я алкоголик», признавая наличие проблемы, так и общество произносит это: «я правовое государство». Понимаешь? Хотя, конечно, я вынуждена согласиться, что подлинная демократия в смысле прямого волеизъявления каждого гражданина, возможна только в небольших по численности сообществах. В крупных государствах она все равно становится «властью немногих». Иначе управление государством становится невозможным технически.

Егор изогнул бровь, довольно заключил:

— Во-от. И я о том. Декларируй или нет, но есть техническая возможность. Я могу сколько угодно декларировать, что моя подлодка — космический корабль, но ее технический характеристики все равно ее таковой не сделают. — Он примирительно улыбнулся, попробовал обнять Стешу за талию, привлечь к себе. — Ребятам повезло, что у них есть такой учитель как ты, — чмокнул в кончик носа. Стеша покраснела. — Нет, серьезно. Важно научиться думать и анализировать.

— Кстати, об анализе, — Стеша понизила голос. — У Ираиды был следователь. Говорит, что не ввозила она драгоценности в Россию. Мне кажется, дело хочет закрыть за отсутствием состава.

Егор отстранился:

— А это возможно?

— Конечно, — Стеша высвободилась из нежных объятий, вернулась за стол. — Следы за месяц смылись да стерлись, даже если кто в квартире и был. Никто подтвердить слова потерпевшей о наличии украшений не может. Проведут как кражу малоценных предметов.

Парень задумался:

— И чего делать? Есть идеи?

— Надо посоветоваться. Я бы вечером по скайпу связалась с моим руководителем практики. Хороший мужик, ты его наверняка знаешь после дела с мошенничеством с квартирами… Ну, когда сделки регистрировались в промежуток между вынесением решения суда и вступлением его в силу?

Егор нахмурился, закусил губу:

— Что-то припоминаю.

— Лебедев Руслан Федорович. Я у него практику проходила преддипломную. И это дело тоже смотрела. Что-то с этим похищением не так.

Егор посерьезнел:

— Чего не так? Что с похищением может быть «так»?

— Ираида говорила, что чувствует, будто за ней наблюдают. Ну, я думала — мерещится старушке. А вот сегодня ночевала и тоже чувствовала, будто чей-то взгляд. Потом, она явно что-то скрывает, — Стеша переложила задумчиво конспекты на край стола, подпёрла щеку. Егор наблюдал за ней, пока она не обратила не него внимание: — Да-да, не смотри на меня так. Следователь сегодня ее припугнул на счет того, что она завысила стоимость похищенного, — Стеша понизила голос до шепота, — и упомянул о втором украшении. Какая-то «Мушка».

— А Ираида что?

— А Ираида сообщила, что вернула на территорию России национальное достояние, и если её в Великобритании посчитают контрабандисткой — ей плевать, она туда возвращаться не собирается.

Стеша выразительно изогнула брови. Егор почесал в затылке.

— Ну, от Ираиды можно все, что угодно ожидать…То есть она не отрицала наличие второго украшения, которое можно расценить как национальное достояние?

Стеша округлила глаза:

— Вот именно. Знаешь, вот этот человек, который приходил к ней накануне — я о нем говорила Чернову? Англичанин по виду. Обманул меня, что у них встреча назначена, я впустила в подъезд, а Ираида ему даже дверь не открыла, прогнала взашей. Я через дверь слышала, как он ее уговаривал продать.

Егор посмотрел укоризненно:

— А подглядывать не хорошо…

— И подслушивать — тоже, — в тон ему отозвалась Стеша, — ничего не могу с собой поделать. Англичанин говорил что-то на счёт предложения Дома Романовых.

Эффект разорвавшейся бомбы: Егор перестал дышать, присвистнул. Плюхнулся на табурет напротив девушки:

— А что, что еще он говорил?

— «Это выгодное предложение, предложение Дома Романовых. Они мечтают вернуть семейные реликвии».

Егор изогнул бровь:

— Даже так? А Ираида?

— Ираида послала его к чёрту и сказала, что «перстень не продается».

— Выходит, «Мушка» — это перстень? Тебе это о чём-то говорит?

Стеша удивилась:

— А почему мне это должно о чём-то говорить?

— Ну, ты ж у нас башковитая… Вон, языками владеешь. Поняла, что англичанин говорил. А он, кстати, представился?

— Георг Иван, кажется, — Стеша закусила губу. — Получается, у Ираиды было несколько украшений, возможно, представляющих историческую ценность. Дом Романовых ими интересуется. Одно из украшений пропало. За Ираидой следят. Зачем? Почему не утащили сразу оба украшения?

Егор шумно шмыгнул носом, предположил с азартом:

— Не нашли? Или не знали, что второе тоже у нее? Слушай, а может, это Дом Романовых и постарался?