Читать книгу "Чёрный сектор - Юлия Шолох"

Кира закатила глаза к небу. Но хотя бы в голосе улыбка, значит, не умирает. Но что там у них происходит? Саблезуб без башни, там вообще безопасно?

— Может, к нам придёшь жить? У нас всё тихо и мирно. — Предложила Кира.

— К вам? — Он оглянулся, изумлённо поднял брови. — Один в женское змеиное гнездо? Нет, ни за что,

— Хорошее у тебя о нас, женщинах, мнение!

— Ну, у тебя видно тоже о нас, мужчинах, не очень.

Кира некоторое время шла молча, озадаченная его выводами. Ну да, она считала мужчин существами слабыми и даже в чём-то хрупкими. Но речь ведь о современных, цивилизованных существах. Тут, в мире без помощи совсем всё иначе. Так с чего он подумал?.. Впрочем, какая сейчас разница.

Потом всё же не выдержала и спросила:

— С чего ты так решил?

— Ну, с чего… Ты всегда одна, ни с кем не встречаешься.

— А откуда ты знаешь? — Она чуть не задохнулась от ужаса. — Ты что, следил за мной? Давно?

— Ну что ты, ничего я не следил! Просто вы все на глазах. Каждый божий день. Даже когда не хочешь, всё о вас знаешь.

Звучало странно. Но Кира подумала немного и решила не обращать внимания. Не впервые она из-за особенностей своего характера упускает очевидные для других вещи. Это ведь нормально — за четыре года совместного пребывания изучить сокурсников? Да, вполне. Куда более нормально, чем так ничего о них и не узнать.

Они пришли к той самой удобной луже, как всегда оставили вещи на берегу, залезли в воду и стали рыбачить.

В этот раз у Киры получалось лучше, чем у Никиты. Куда лучше. Он не всегда успевал бросить копьё точно в цель. Крошечная, в долю секунды задержка — а рыба уже увернулась.

Кира посматривала на него — на упрямо сжатые губы, на прищуренные глаза, на слегка заторможенные движения — и понимала, что он врал. Что бы там ни были за разборки, его избили. Не, ну он может тоже успел кому-то врезать, однако ему сильно досталось. Он довольно легко смог дойти сюда, но ему становится всё хуже. Это заметно по тому, что он стал чаще замирать, дышать сквозь зубы, а его руки стали дрожать. Но он не станет в этом признаваться. У мужчин такое поведение в крови. Её отец умер, потому что до последнего утверждал, что всё нормально, просто слегка поплохело и вот-вот пройдёт. Не хотел выглядеть слабым. А его дочь из-за этого бараньего упрямства осталась сиротой.

К чему эта стойкость? Кира вздохнула.

— Давай отдохнём, посидим, я устала.

Он помолчал, сжимая копьё, но согласился. Проковылял по воде к берегу и сел с огромной осторожностью. Его губы даже побелели.

Кира устроилась напротив, по-восточному сложив ноги. Подумала и начала издалека.

— Ты, наверное, очень упрямый?

А он тут же насторожился.

— К чему вопрос?

— Я хочу кое-что предложить.

— Попробуй.

А по лицу уже видно — упёрся. Уже. Как тот самый баран, да. Кира отвела глаза.

— Рыбы достаточно, чтобы поесть. Я не завтракала. Давай вернёмся на берег, ты отдохнёшь, я приготовлю. Ты, конечно, можешь и дальше тут стоять, делать вид, будто всё в порядке…

— Всё в порядке.

Она кивнула.

— Конечно. Просто… Что будет со мной, если тебя не станет?

Кира посмотрела ему прямо в глаза. Представила на миг, как это, если его вдруг не станет. И от ужаса чуть волосы на голове не зашевелились. Ещё несколько дней назад, исчезни из её жизни любой из окружающих, кроме бюджетниц, к которым Кира как-никак привыкла, она бы не особо расстроилась. А теперь… Не только Никита, теперь она переживала и за Зои, и за Снежную Деву, и даже, как это ни парадоксально, за Пустоту.

Он думал на удивление недолго.

— Хорошо.

Они ушли на берег, где Никита завалился в камыши и заснул, а Кира приготовила еду и ждала, пока он проснётся. Смотрела на его лицо, которое выглядело старше и думала ни пойми о чём. Обычно во сне все словно дети, так говорят, а Никита стал старше. Словно груз навалился. Прямо по Шекспиру — “Я вижу на челе у вас заботу”.

Смотрела на берег, где плескались крошечные волны. Подумала, что привыкла к тишине. Ни тебе гула города, ни стука фабрик, ни свиста транспорта. Вообще никакого шума. Вначале его отсутствие вызывало беспокойство и даже панику, а сейчас ничего, даже приятно. К такому можно и привыкнуть.

Тут она посмотрела вдаль и нахмурилась. Вскочила на ноги, оглянулась.

Звуки затихли, как на Земле бывает по вечерам. Ни ветра, ни птиц, ни насекомых. А главное — на улице темнело. Очень быстро. С самого рассвета было необычно пасмурно, но Кира думала, просто тучи на небо набежали, а потом отвлеклась на Никиту и не обратила внимания, что небо так и не прояснилось.

И вот тебе на!

— Никита!

Он проснулся мгновенно и сразу сел, сгруппировавшись и выставляя локоть. Кира сглотнула, отогнала пришедшую не вовремя мысль — так что же там у них в лагере происходит, если он даже просыпается наготове? Но сейчас была другая проблема.

— Никита, темнеет!

На небе сгущались, сливались какие-то сплошные тучи. У них не было краёв, словно огромная плёнка растекалась всё дальше.

— Мы не успеем в лагерь! — Кира посмотрела в сторону катера. — Я так точно.

— Наш тоже далеко. — Никита ещё раз осмотрелся, быстро решил. — Собирай вещи, мы пойдём вглубь луж. Думаю, там будет безопасней.

Сам он стал ворошить и затаптывать огонь.

— Вода в кувшине! — Подсказала Кира, собирая рыбу в листы и складывая в рюкзак. — Залей!

— Пусть будет, нельзя выливать питьевую воду. Самим пригодится.

Точно! Она и не подумала. В лужах-то солёная.

Стянула горловину рюкзака и закинула себе за спину.

— Бери копьё.

Они собрались очень быстро. Костёр погас, небо потемнело ещё больше. На небе не то что звёзд, даже отголосков хоть какого-то света не осталось. Словно чернилами всё залило.

— У меня зарядка почти на нуле, — прошептала Кира, поёжившись. — А вдруг в этих лужах тоже кто-то живёт? Те, кто по ночам вылазят?

— Вряд ли.

Он сказал так уверенно, что Кира поверила. Ей очень сильно захотелось поверить — она так и сделала.

— Тем более мы не будем заходить далеко. У берега они не такие глубокие.

Никита выбрал метрах в пятистах большой участок суши, так, чтобы можно было и самим сидеть, и вещи на сухой поверхности оставить.

Темнота уже сгустилась, видны были только очертания берега и щётка камыша над ней. На небе пусто, ни единого огонька. В лужах, к счастью, тоже. Вряд ли бы Кира обрадовалась, если бы в воде вдруг что-то засветилось.