Читать книгу "Стеклянный ключ - Виктория Угрюмова"

— Откуда?

— И то верно. По нашим данным, он сперва обретался в Лондоне, затем в Бразилии. Спустя несколько лет вернулся в Москву, потом снова уехал. Думаешь, скрывался?

— Скорее, продолжал работать.

— Ну и что с ним случилось в матери городов русских? Кому он тут дорогу перешел? И сколько лет спустя. Шантажировал кого-нибудь из власть имущих? Приехал деньжат снять?

— Тоже версия. Тоже вполне логичная. Но ты не торопись, Юрик, — попросил Кащенко. — Подожди, закажем еще по шашлычку и перейдем к третьей части Мерлезонского балета.

— Даже так?

— А чего ты хотел — в нашем ведомстве обожают многоходовки.

— Чтоб вы там все скисли! — вырвалось у Сахалтуева. — Прости, Димка, присутствующие, конечно, не в счет. Просто и так работы выше крыши, люди с катушек съехали, друг друга гробят почем зря, а тут еще разгребай старые завалы.

— Поддерживаю, — кивнул Кащей. — Ты прав, на все сто. Давай, за все хорошее. — Они церемонно чокнулись. — Так вот, самое главное, на мой взгляд, заключается в том, что, спасая свою шкуру, Мурзаков тогда совершил самую большую ошибку в своей никчемной жизни. Он убрал одного человека — самого опасного для него на тот момент — и подставил другого. Оба были моими друзьями, близкими людьми, хоть и знал я о них до смешного мало.

— Понимаю. Специфика работы.

— Она, проклятая, чтоб ей ни дна ни покрышки. Так вот: вся заваруха началась с того, что наш специальный агент в Лондоне, давно и успешно там прописанный, совершенно случайно узнал об афере с наркотиками. Это был не его профиль, не его основная задача — об основной я и не знаю ничего, не положено. Словом, он подал рапорт, у нас в посольстве началась история с географией, а вот этого человека кто-то приговорил. Причем достаточно высокопоставленный, чтобы знать настоящее имя того, кто скрывался под псевдонимом «Призрак». Мурзаков его убил — это я знаю наверняка, хотя никаких доказательств не имею. Просто поверь мне на слово, я точно знаю, что это Мурзик совершил убийство, успешно закамуфлировав его под несчастный случай. Автокатастрофа. Три жертвы. Из них две — совершенно невинные; один вообще ребенок четырех лет.

— Подонок, — сказал Юрка.

Кащей покивал:

— А другого человека он подвел под монастырь.

— Его обвинили в убийстве?

— В каком-то смысле еще страшнее. Нет, не обвинили; виновных не нашли, признали несчастным случаем; но — хоть я и не знаю всех подробностей — Артур, так звали моего коллегу, оказался косвенно виновным в смерти нашего друга. Он его предал, сам того не желая. Мурзик был не то хитрее, не то осведомленнее. И почему-то я уверен, что второе. Дальше начинается самое интересное — и ты же понимаешь, что я откажусь от каждого своего слова, буде ты решишь использовать его против хороших и правильных людей?

— Обижаешь, да?

— А вдруг ты заделался идеалистом и уверен, что судить преступника нужно только в официальном порядке?

— Нет, я еще не чокнулся. Только я этого тебе тоже не говорил. Слушай, а что ты мне привез на этот раз?

— Три минуты тишины, — не спросил, но утвердил Кащей. — Верно. Иначе мозги закипят от всей этой дряни. Я тебе, Юрик, привез совершенно потрясающий альбом с гравюрами в обложке из вишневых дощечек, ассирийских крылатых быков — бронзовые статуэтки и еще парочку мелочей на твой вкус, но пусть это будет небольшим сюрпризом.

— Ближний Восток? — горько усмехнулся капитан. — Дипломатический корпус или ты сменил специализацию?

— Знаете, кума, вот если бы должна была сказать правду, то пришлось бы соврать…

— Ты береги себя, — попросил Сахалтуев.

— Все под богом ходим, — пожал плечами Кащей. — Казалось бы, что может случиться с человеком в тихом и добропорядочном Лондоне? Ан нет, из Ирака возвращаются, а на Пикадилли можно и остаться навсегда.

— Судьба играет человеком, а человек играет на трубе.

— Что до Мурзакова, то я бы его и сам порешил с превеликим восторгом и даже не боялся бы после перед Богом отвечать.

— Ну, ну, ну! С этого момента подробнее…

— Я тоже присоединяюсь к просьбе твоего начальства, как дико это ни звучит: сдай ты это проклятущее дело в архив.

— Ты что, не хочешь раскрутить всю эту поганку? Там же твои друзья погибли!

— Хотелось бы, но тебе все равно не дадут, за Призраком пойдешь. И еще одна причина есть, немаловажная. Может, эту сволочь пришили его когдатошние боссы, что весьма вероятно, и нисколечко его не жаль. Но только вот Артур — он теперь живет тут.

— Где — тут? — тупо переспросил Сахалтуев, оглядываясь по сторонам, будто ожидая обнаружить таинственного Артура в рощице, окружавшей ресторан.

— Тут, в Киеве. Метрах в двухстах от твоей работы. И я очень боюсь, что именно он столкнулся с этой гнидой на узкой дорожке.

— Основания?

— Удар, Юрка. Профессиональный безотказный удар — я сам его с некоторых пор предпочитаю всем другим. Знаешь, кто мне его ставил?

— Я этого не слышал, — быстро сказал Сахалтуев. — Ничего не слышал, особенно про этого вашего специалиста по чистым убийствам. Так что там у тебя за сюрприз? Рассказывай…

* * *

Званый ужин у Говорова всегда становился маленьким событием в жизни определенного круга людей. Получить приглашение на сей праздник считалось делом весьма непростым, а нагло напроситься в гости к Александру Сергеевичу еще никому не удавалось. Он не стеснялся отказывать тем, кого не желал видеть в своем доме.

В отличие от подавляющего большинства подобных мероприятий, у Говорова действительно было весело, интересно и необычно. Светский лоск хозяина и его тонкий вкус служили гарантией того, что вечер не будет потрачен даром. О приемах Говорова по городу ходили легенды.

Тут можно было не просто встретить весьма солидных и влиятельных людей, но и застать их в редком, благостном расположении духа. По этой причине многие рвались на званые вечера к Александру, чтобы попытаться решить свои деловые вопросы, по этой же причине он никогда не принимал подобных гостей, сколь бы выгодным и престижным ни считалось их присутствие.

Трояновский очень хорошо знал об этом неписаном законе и оттого еще больше ценил приглашение, полученное от Говорова накануне. Практически оно являлось пропуском на следующий уровень власти и успеха. Этого приглашения Андрей ждал долго и терпеливо, и вот надо же, чтобы именно сегодня вечером, когда желанная цель столь близка, позвонила Маринкина подруга и сообщила, что та напилась вдрызг, рыдает и несет всякую чепуху о том, что сейчас же выбросится из окна или перережет себе вены — словом, найдет, как укоротить свой век. И что она, подруга, просто боится оставаться наедине с обезумевшей от горя Маришкой и не хочет нести ответственность, случись что. Также, уже лично от себя, она присовокупила, что никогда не сомневалась в том, что все мужики — изрядные сволочи и только из-за них женщины мрут как мухи в самом цветущем возрасте.