Читать книгу "Неаполитанская кошка - Анна Дубчак"

— Я тебе скажу сейчас кое-что, только пообещай мне…

Хорошенькое начало! Так все всегда говорят, когда не могут хранить чужие секреты.

— Валяй, обещаю никому и ничего не рассказывать.

— Нет, не то. Пообещай мне, что не подумаешь, будто бы я свихнулась.

— Инопланетян увидела?

— Почти.

— В смысле?

— Я Алекса видела. Сегодня утром.

Невидимый ежик легкими лапками пробежал по моей голове. Сначала я испугалась, а потом как-то сразу успокоилась.

Вероятно, Лада, бродя по кулинарным просторам Интернета, наткнулась на какое-нибудь фото или видео моего мужа-физика. Что ж, он в свое время давал какие-то интервью (которых терпеть, кстати, не мог). К тому же о нем в свое время довольно много писали, ведь он был умницей, придумывал какие-то оригинальные ноу-хау, предполагаю даже, что продавал некоторые свои разработки, связанные (как он мне нехотя рассказывал) с поиском каких-то особенных лучей, способных убить раковые клетки, к примеру.

Иначе откуда бы у нас было столько денег, которые он так щедро на меня тратил?

Возможно, кстати говоря, что те деньги, что подбрасывались мне в серых плотных конвертах, были как раз результатом его нелегальной деятельности.

Вот только трудно было представить себе какого-нибудь порядочного человека, который даже после смерти Алекса продолжал бы делиться со мной, единственным близким ему человеком, полученной с помощью этих самых разработок прибылью.

Здесь я должна объяснить еще кое-что.

Вероятно, я как-то совсем уж легко рассказала об этих деньгах. Как о чем-то само собой разумеющемся.

Хотя на самом деле, после того как я обнаружила их первый раз в своем почтовом ящике, то испугалась. И первое, что мне пришло в голову, это, конечно, связь со смертью Алекса.

Помнится, я тогда долгое время плохо спала, вздрагивала, когда слышала какие-то, как мне казалось, подозрительные звуки за окном и в доме. Очень боялась, что объявится тот, кто сбил Алекса.

Потом я решила, что это просто какое-то сумасшествие, и что никто, находясь в своем уме, не станет признаваться в убийстве. До сих пор не могу понять, откуда взялись эти мысли.

Деньги я не тратила, спрятала их в доме, в надежном месте. Но когда подкинули второй конверт, набитый евро, мне стало и вовсе уж не по себе. И вот тогда я все-таки пришла к мысли, что эти деньги — на самом деле проценты от каких-то реализованных с помощью мозгов моего мужа медицинских проектов. И что, вероятно, на его пути в свое время просто встретился порядочный человек. Может, руководитель лаборатории и тоже ученый или делец-фармацевт.

Словом, каждый месяц я находила конверт с деньгами, складывала их в одно место, а потом все-таки начала потихоньку тратить.

Первым делом расплатилась с коммунальщиками, которым сильно задолжала, потом занялась своим здоровьем, ходила на массаж, покупала дорогостоящие лекарства, чтобы привести в порядок свои нервы.

Да, тот самый день, Лада…

Она сказала, что видела Алекса.

— Нет-нет, не фотографию… — она снова напустила туману. — Но можно сказать, что видео. Но не старое, а новое.

Она рассказала, что вечером, как это обычно и бывало, когда все в ее доме засыпали, в том числе и ребенок, она «провалилась», что называется, в Интернет, а точнее, в один кулинарный канал, который ведет наша соотечественница, проживающая в Италии.

Дамочка вышла замуж за итальянца и живет себе спокойно, зарабатывая на своих кулинарных блогах небольшие деньги.

— Знаешь, я уже уснула, просмотрев целую кучу ее видео, и проснулась, когда она, закончив печь свой лимонный кекс, пообещала в следующем видео рассказать о своей поездке в Неаполь. Я задремала под ее нежный воркующий голосок, возможно даже, мысленно оказалась вместе с ней в Неаполе… Но потом чихнула, проснулась и вдруг, взглянув на экран, увидела твоего Алекса.

«Дура ты, Лада!» — хотела сказать я ей в сердцах, понимая, что понапрасну так разволновалась, к тому же сильно разозлилась на нее за то, что она, впрочем, как и всегда, снова все преувеличила, нафантазировала себе. Алекса она увидела. В толпе. Да, конечно, так я в это и поверила.

— И в каком ты виде его увидела?

— Он прогуливался по набережной, за его спиной был Везувий, и… кормил кошек.

— Мой погибший Алекс кормил кошек в Неаполе, так? Обознаться ты, конечно, не могла, да?

— Могла, но это он, точно тебе говорю. Сама подумай, труп ты его не видела, ты его не хоронила, ведь так? А что, если он просто взял да и сбежал? Может, за ним полиция охотилась, я не знаю… — Она выглядела растерянной. — Нет, ты не подумай, он сбежал не от тебя, а вообще! Может быть, у него неприятности какие-то были, и тебе ничего об этом не было известно.

— Но мой Алекс не такой… Он не смог бы со мной так поступить, — сказала я, чувствуя, как меня начинает тошнить.

Мой организм отказывался воспринимать подобную унизительную для меня версию и сопротивлялся.

— Ты сама возьми и посмотри. Я тебе назову имя этой кулинарки, и ты сама найдешь ее в ютубе.

Я принесла ноутбук, открыла его, набрала в ютубе имя этой счастливицы, проводящей выходные в Неаполе (сама она, по словам Лады, проживает в каком-то маленьком провинциальном городке), пролистнув на ее странице «Лимонный кекс», включила следующее видео.

Нежная миниатюрная блондинка по имени Тамара, щурясь на солнце, двигалась с видеокамерой по берегу Тирренского залива и рассказывала о том, как ей повезло, что они с мужем сняли номер в гостинице с видом на Везувий.

Прогуливаясь по набережной, она обратила внимание на греющихся на солнышке кошек, затем объектив видеокамеры сдвинулся и словно уткнулся в лицо мужчины, сосредоточенно открывающего коробку с кошачьим кормом.

Затем — крупным планом — его руки, загорелые, с длинными пальцами. Корм, как кофейные зерна, рассыпался на гладком камне, и сразу три кошки, серая, черная и трехцветная, принялись подбирать гранулы.

Камера отъехала назад, и я увидела Алекса, худого и слегка постаревшего. Он кормил неаполитанских кошек.

У меня закружилась голова, и я едва не потеряла сознание.

— Ну, что я говорила? — тихо спросила меня Лада. Никакого торжества в ее голосе не было, она была напряжена. Вероятно, боялась за меня. — Скажи, похож?

Но он не был похож, это был точно он.

Многое можно изменить в человеке, если постараться. Хирургическим путем. Или же это сделают годы, и тогда шевелюра на голове побелеет, кожа станет сухой и морщинистой, даже лицо может измениться, либо щеки надуются, либо, наоборот, от худобы станут впалыми. Да и нос тоже может пострадать, скажем, при травме. Да много чего может измениться и повлиять на внешность. Но только не уши.