Читать книгу "Брусника - Катя Верба"

— Он не шутил, его слова не похожи были на шутку. Я осталась ни с чем. Студия — его, оборудование и манекены куплены им. Владельцем всего здесь является он. Я никто, просто исполнитель, наемная швея, как и ты! И я знала, что все может закончится этим, когда начала встречаться с Глебом. Но чувства всегда оказываются сильнее меня. Я просто дура! Жалкая, слабая дура. Все в жизни делаю не так.

Слова лились из нее непрерывным потоком, обычно она так не откровенничала. Наташа смотрела на нее с грустью и растерянностью. Она тоже лишилась сегодня работы.

— Не знаю, что и сказать тебе, Надя. Твои мужчины, как вулканы — опасные и внезапные. Где ты только их находишь на свою голову! — Наташа подошла к манекену и положила голову ему на плечо. — Не представляю, как можно выкрутиться из этой ситуации, но, поверь, мне тоже сейчас придется несладко без работы.

— А клиенты? Я так переживаю за них! Представь их шок, когда все узнают, что «Nadine» потерпела позорный крах, потому что любовница Андрея Грачева изменила ему с журналистом Глебом Лукьяновым. Это конец, и такой позорный.

— Да ты лучше о себе подумай, а не о клиентской базе! Твои клиенты всегда найдут, на что потратить деньги и о чем посудачить. У тебя есть хоть какие-то мысли насчет того, что сейчас можно предпринять? Что ты будешь делать?

— Не знаю, Наташа. Пока не знаю… Я в растерянности. Мне нужно время на то, чтобы все обдумать. Время, покой и тишина. Я сейчас совершенно не способна трезво рассуждать о жизни. Хочется напиться, но, по иронии судьбы, я не пью.

— А мне кажется, это было бы лучшим решением в сложившейся ситуации. Я сегодня точно напьюсь и, если не найду себе компанию, то буду пить в одиночестве.

Наде стало нестерпимо грустно. Она снова, в который раз за сегодняшний день, закрыла лицо ладонями. Как хорошо, что в трудную минуту можно плакать столько, сколько захочется. Со слезами из женщины вытекает все самое горькое, остается только то, что можно похоронить потом в глубинах памяти.

Девушки в полной тишине собирали свои вещи. Изредка обменивались парой фраз. На двери висела табличка «Закрыто». Время от времени отчаянно громко звонил телефон, нарушая непривычную тишину. Наташа поднимала трубку и отвечала, что сегодня студия не работает, и все примерки отложены до завтрашнего дня.

Вечером девушки вышли на улицу, Надя закрыла дверь и передала ключ Наташе.

— Если бы знать заранее, чем закончится сегодняшний день, я бы не пошла сегодня на работу. — сказала Наташа, помолчала, потом продолжила, — Я позвоню тебе, если все каким-то образом наладится. Вдруг. Чем черт не шутит.

Надя тоскливо смотрела, как на город опускается туманный весенний вечер и думала, что все в жизни такое хрупкое, что может разбиться в один миг. Девушки обнялись на прощание и разошлись каждая в свою сторону. Надя вызвала такси, отвезла вещи домой, а потом снова вышла на улицу.

Она долго бродила по безлюдным улочкам, пока не дошла знакомым путем до городской набережной. Спустившись по каменным ступенькам, она подошла к воде и села на песок. Ветер развевал волосы, Надя никак не могла сосредоточиться и обдумать, что же ей делать дальше. Хотелось плакать, но слез уже не осталось. Она устала, очень устала: от одиночества, от недосказанности, от внутреннего груза, который тяжелым камнем постоянно лежал на душе.

Достав из кармана телефон, она не удержалась и набрала номер Глеба. Одной ей не справиться сегодня. Хотя бы голос его услышать в трубке, даже от этого станет легче. Но телефон Глеба был выключен. Надя уронила голову на колени и долго сидела в таком положении, не шевелясь. Ветер метался вокруг нее, гладил по лицу. От весенней прохлады по телу бежали мурашки. Надя встала, закуталась в шарф и побрела к лестнице. Нужно было идти домой.

Внезапно она почувствовала, что около ее ноги что-то шуршит. Она опустила глаза — на земле лежал пожелтевший обрывок старой газеты. Еще мгновение, и ветер снова подхватит его и унесет дальше по берегу. Надя наклонилась и взяла листок, повертела в руках, поднесла к глазам.

Это была картинка из какой-то старой книжки. Незамысловатый пейзаж: посреди леса текла небольшая речка. Сквозь деревья светило солнце, пробивалось к самой воде, от чего она ярко блестела. Смутное воспоминание постепенно ожило и превратилось в яркую картинку из ее детства. Как бы она не убегала от своего прошлого, как бы ни хваталась за настоящее, воспоминания всегда были вместе с ней.

Она подумала о дочери. Они не виделись очень давно. У Нади все никак не получалось в последнее время выделить даже пару дней. Презентации новых коллекций, участие в дизайнерских конференциях, учеба, деловые поездки с Андреем, завал с заказами. Надя крутилась в своем жизненном водовороте, она всегда была занята. Разрываясь между сотней дел, она часто жалела, что в сутках не двадцать пять часов.

Дочь не была частью ее жизни, несмотря на то, что Надя эгоистично убеждала и себя, и мать, что все делает только ради будущего девочки. На самом деле, она толком и не знала, что значит быть матерью.

Надя внимательно смотрела на картинку с лесным пейзажем. Было уже темно, берег погружался в туман. Ее окружила со всех сторон вязкая темнота. Надя посмотрела на черные воды реки, и внезапно сердце ее наполнилось волнением и трепетом, как будто свежий лесной воздух проник в давным-давно запертые темницы ее души. Она закрыла глаза и почувствовала запах прелой листвы, влажную мягкость мха под ногами и горьковатый привкус брусники на губах.

Глава 4

Стук колес поезда никогда не успокаивал Надю. Она не любила дорогу. Ей было пятнадцать лет, когда она впервые в жизни ехала на поезде из своего маленького села в город П. Она тогда сильно волновалась, а от картинок, быстро меняющихся за окном вагона, ей становилось дурно. Деревья летели навстречу так стремительно, что она не успевала рассмотреть места, через которые проходила, извиваясь, железная дорога. В конце пути она так распереживалась, что ее стошнило прямо на пол. Ей было очень стыдно и хотелось провалиться сквозь землю.

С тех пор прошло тринадцать лет. Странная штука — время. Минуты тянутся, а годы летят.

Сейчас впереди было пять часов пути. Пять часов ее будут терзать мысли и сомнения о том, правильно ли она поступает. Может быть, она возьмет свой тяжелый чемодан и сойдет на какой-нибудь станции? «Нет, все решено. Еду в Андреевку,» — мысленно сказала она самой себе. За окном мелькали станции, леса, поля, деревни. Как будто сама жизнь неслась вслед за поездом.

Она подумала о Глебе. Да, она не умеет строить отношения. А может быть, не умеет любить? Любовью ли было это странное чувство, если она так легко от него отказалась? Ответа на этот вопрос у Нади не было.

Чем дальше от города П. уходил поезд, тем тревожнее становилось у Нади на душе. Она вспоминала о том, чего добилась за прошедшие тринадцать лет, которые отделяли ее от прошлого. Множество событий, хороших и плохих, произошло в жизни, всего даже и не вспомнить. Она узнала много людей, научилась видеть, кто из них плохой, а кто хороший. Ощутила, что такое роскошь. Все самое лучшее было у нее в руках. Не раз она от всего отказывалась, понимая, что это лишнее, чужое, не ее. Она видела мир, отдыхала в прекрасных местах, занималась любимым делом.