Читать книгу "Энциклопедия символов, знаков, эмблем - Кирилл Королев"

Образ Адама Кадмона в значительной мере перекликается с гностическим образом Антропоса — духовного первочеловека, андрогина, эманирующего из себя духовный и материальный миры. Антропос одновременно есть и божество, и эманация божества, после грехопадения «соединившаяся» со своим земным подобием.

Мифологически образы Адама Кадмона и Антропоса восходят к древнеиндийским представлениям о Пуруше — первочеловеке, из которого возникли элементы космоса, вечном начале, одухотворенная и побужденная к деятельности Пракрити (материальной субстанцией); союз Пуруши и Пракрити привел к возникновению мира множественности вещей. Ср. также древнеиранские представления об Йиме и Гайомарте.

В каббалистике Адам Кадмон изображался как человек со спины, включенный в круг (макрокосм); он состоит из пяти равных частей в высоту и в ширину, раскинутые руки, расставленные ноги и голова образуют пентаду (см.: ЧИСЛА). В символике масонства образ Адама Кадмона олицетворял взаимопроникновение «горнего и дольнего миров» и соотносился с «Давидовым щитом» (шестиконечной звездой).

Не лишним будет упомянуть и о собственно Адаме — библейском первочеловеке, сотворенном либо (в жреческом варианте) «по образу и подобию Божьему», либо из праха земного и «дыхания жизни». К Адаму восходят все люди, он не рожден, а сотворен (и потому лишен пуповины — отсюда средневековые миниатюры с изображением Бога, перстом делающего углубление на животе глиняного Адама, своеобразная попытка примирить мистическую теорию и повседневность). Христос — прямой потомок Адама и одновременно «новый Адам», «образ будущего» (Рим 5:14); у толкователей Библии Христос представляет собой антитезу Адаму: последний впал в грех и обрек человеческий род на смерть, тогда как первый призван очистить людей от греха и даровать им «жизнь вечную». В мусульманской традиции Адам — первый в ряду пророков Аллаха, ряду, который завершает Мухаммад.

Каббалистическая схема архетипического человека с указанием расположения в его теле точек влияния десяти Сефирот.

В средневековом мистицизме были распространены учения о взаимозависимости «Адамова тела» и небесных тел, которые в макрокосме выполняют те же функции, что человеческие органы — в микрокосме (ср. известное во многих мифологических традициях расчленение первобога — см.: ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ). Известна «адамическая» карта Иерусалима, которая изображает космическое тело Адама — череп-Голгофа, сердце-Дамасские ворота, чресла-Силоамская купель и т. д. Адам и его время рассматривались как идеал, к которому необходимо вернуться, дабы обрести истинную мудрость; отсюда — поиски «языка Адама», попытки воссоздания Адама из глины (см.: ГОЛЕМ) и пр., в том числе демонстративный нудизм как отрицание стыда, исконно чуждого Адаму.

Аллегории и их атрибуты.

Уже в классической мифологии божества отличались друг от друга не столько внешним обликом, сколько характерными предметами, означавшими сферу их «деятельности»: так, Геракл обычно изображался с палицей и львиной шкурой, Посейдон — с трезубцем, Гермес — в крылатом шлеме и с кадуцеем в руках, Афина — с эгидой и совой и т. д. Эти характерные предметы, служащие для быстрого и точного «опознания», получили названия атрибутов. В Средние века традицию присоединения атрибутов перенесли с богов на аллегории — женские или мужские фигуры, означавшие какое-либо свойство человека, его пороки или добродетели и прочие универсальные качества.

Добродетелей насчитывалось семь: четыре платоновских — мудрость, мужество, умеренность и справедливость, и три дополнительных, которые присовокупили к изначальному числу последователи Платона и Аристотеля, — вера, надежда и любовь. Все они изображались в виде женских фигур в длинных одеждах, и каждая имела собственные атрибуты. Мудрость отличали два лица, старое и молодое; у ног фигуры сидел дракон. Умеренность держала в руках кувшины, из одного по капле вытекала вода, а второй оставался в неприкосновенности. Мужество в одной руке сжимало жезл, а второй ломало надвое колонну; у ног фигуры сидел лев (см.: ЖИВОТНЫЕ). Справедливость изображалась с мечом и весами в руках; у ее ног стоял журавль, который означал бдительность. Вера на ладони одной руки держала хрустальную чашу, а второй сжимала крест; у ее ног сидела собака — эмблема верности. Надежда складывала руки в мольбе и устремляла взор к небесам; у ее ног сидел феникс на начинавшем гореть костре. Любовь одной рукой сыпала на землю семена, а другую прижимала к сердцу; у ее ног пеликан кормил своих птенцов собственной кровью.

Атрибуты аллегорий: а. Аллегория правосудия с атрибутами — мечом, весами и цаплей, держащей камень; б. Аллегория надежды с атрибутами — сложенными в мольбе руками, Солнцем и птицей Феникс.

Со временем эти и другие атрибуты приобрели почти универсальное значение (во всяком случае, в рамках христианской цивилизации), благодаря чему стали восприниматься самостоятельно, то есть сами превратились в аллегории. К числу атрибутов-аллегорий принадлежат, в частности, и коса — атрибут смерти, и песочные часы — атрибут времени и пр., в современном обществе такими атрибутами-аллегориями являются, например, одежда haute-couture как эмблема преуспевания и достатка или вошедшие в анекдоты «шестисотые „мерседесы“» и малиновые пиджаки «новых русских» как эмблемы нуворишества.

Из книги А. Либавиуса «Алхимия». АЛЛЕГОРИЧЕСКАЯ ГРАВЮРА, ПРЕДСТАВЛЯЮЩАЯ ТРИ СТАДИИ АЛХИМИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА. В «первом Делании» (нижняя сфера) первовещество полностью очищается с помощью серии перегонок и проходит через «объединяющие врата гниения». Во «втором Делании» (три верхних сферы) происходит постоянная фиксация вещества. Лебедь символизирует «лунную тинктуру» (или «белый эликсир»). «Третье Делание» начинается с «философского брака» Короля и Королевы (Серы и Меркурия); на этой стадии рождается Феникс, называемый также «солнечной тинктурой» или «красным эликсиром».

Алтарь.

Жертвенник, призванный через жертвоприношение донести до божества человеческие мольбы. Само слово «алтарь» с латыни переводится как «высокий жертвенник», из чего следует, что алтари ставились на возвышенностях, дабы приблизить их к божеству (см.: ГОРА). Богослов Н.И. Троицкий писал: «Известно, что народы древности любили ставить жертвенники, а потом и храмы на возвышенных местах, приближая их и себя к небу, к богам-небожителям, даже самые храмы уподобляли горам. А если для сего не было горы и даже небольшой природной возвышенности, то, по крайней мере, для жертвенника делалось искусственное, более или менее значительное, возвышение в виде холма-кургана. Поэтому у греков в древнейшую эпоху жертвенник назывался „вомос“, т. е. земляная насыпь». О возведении алтарей на возвышенностях говорит и Библия: Ной поставил жертвенник на вершине горы, где остановился ковчег; Авраам принес в жертву Исаака на горе Мориа; Иисус Навин и Давид ставили скинии на горах; храм Соломона был возведен на горе Сион; первая христианская евхаристия совершилась в горнице на Сионе — и Крестную Жертву Сам Спаситель совершил на Голгофском холме.