Читать книгу "Пандемониум. Город темных секретов - Евгений Гаглоев"

Юная незнакомка довольно усмехнулась, затем, склонившись над Мишлановым, прижала изящные пальцы к его толстой шее, желая убедиться, что он в отключке. После чего сорвала с пояса охранника связку ключей, подбежала к стеклянной стене и впустила своих недавних преследователей в вестибюль.

– Ну ты даешь, Серафима, – рассмеялся один из парней.

– Поторапливайтесь, мальчики, – деловито сказала она. – Нам еще камеры слежения отключать…

Все было спланировано с самого начала, и задумка оказалась просто гениальной. Отец Серафимы, известный в узких кругах скупщик краденого и коллекционер антиквариата по кличке Барон, сам разработал план и сам подобрал дочери помощников, этих двух парней, которых она видела впервые в жизни.

Мальчишек Барон нашел с помощью интернета, где они сидели на особых форумах под никами Ликой и Хохотунчик. Используя сложную систему конспирации, оба предлагали услуги взломщиков, чем Барон не преминул воспользоваться. Оба уже имели определенную репутацию, особенно Ликой, какое-то время состоявший в криминальной группе «Пентакль», поэтому отец Серафимы ничем не рисковал. К тому же парни, как и большинство наемников Барона, никогда не видели его в лицо, общаясь исключительно через посредников.

Хохотунчик прыгнул за пульт охраны, и его пальцы ловко забегали по клавишам. Он имел навыки опытного хакера и отлично управлялся даже с самыми защищенными компьютерными системами. Ликой, который отчего-то нравился Серафиме куда больше, обладал другой полезной способностью. Полезной и очень необычной – его «не видела» сигнализация. Лазерные лучи проходили сквозь его тело, а датчики молчали как ни в чем не бывало.

Через несколько секунд мониторы камер наблюдения погасли.

– Ну что там? – поинтересовалась девушка. – Можем начинать?

– Все в норме, Сима! – ответил Хохотунчик и издал тихий смешок, оправдывая свое прозвище. – Камеры не работают. А вот насчет сигнализации я не уверен. Уж больно она крута для такого замшелого музея и управляется откуда-то из другого помещения.

Серафима взглянула на Ликоя, который все это время с невозмутимым видом стоял рядом, скрестив руки на груди.

– Справишься?

– Попробую, – ответил парень.

– Барон показывал мне схемы сигнализации, – сообщила Серафима. – Лучи перекрещиваются в двадцати сантиметрах над полом. Постарайся их не задеть… Хотя о чем это я?

Ликой с улыбкой кивнул, наклонился и принялся закатывать штанины джинсов выше колен, затем приспустил носки. Серафима отчего-то не могла оторвать взгляда от его мускулистых ног. Хохотунчик с заинтересованным видом приблизился и встал рядом с ней. А Ликой тем временем подошел к двери, ведущей в зал первой экспозиции, вытащил из рюкзака баллон с освежителем воздуха и аккуратно распылил струю над полом. В аэрозольном тумане проступили тонкие светящиеся линии сигнализации, о которых предупреждал Барон. Парень кивнул и бесстрашно шагнул в дверной проем. Лучи пересекли его лодыжки, но сигнализация не сработала.

– Обалдеть! – потрясенно выдохнул Хохотунчик.

– Не зря Барон пригласил тебя, – восхитилась Серафима.

– Где именно стоят кубки? – обернулся к ней Ликой.

Она не сразу ответила. Уж очень симпатичный был мальчишка. Черная шапочка скрывала его густые серые волосы. Светлые глаза, сероголубые, словно у хаски, внимательно глянули на девушку. Серафима смущенно прокашлялась и встряхнула головой. Нужно собраться и выкинуть из головы все лишнее! В этом состоит залог успешной операции.

– Второй зал отсюда, витрина у самого окна, – ответила девушка. – Поторопись, а мы подождем здесь, у нас ведь нет таких крутых способностей.

Ликой молча кивнул и медленно, как человек, бредущий по мелководью, двинулся в соседний зал. Серафима глубоко вздохнула. Она всегда волновалась, когда участвовала в подобных вылазках, но сегодня волнение было каким-то особым, и она не могла понять почему. Дело в Ликое? Или в самом задании… Нет, определенно нужно собраться с мыслями и успокоиться.

Тем временем Хохотунчик подошел к дверям и осторожно заглянул в первый зал. Стеклянные витрины мерцали в тусклом свете дежурного освещения. На отполированных до блеска полах из черного и серого мрамора виднелись странные символы, вытравленные прямо в камне. Египетские иероглифы, оккультные знаки. Похоже, дизайнеры интерьеров, оформлявшие этот зал, увлекались мистикой и оккультизмом.

– Сколько тут всего! – восхищенно присвистнул Хохотунчик. – Может, прихватим еще пару картин, Серафима? Они ведь стоят бешеных денег. Барон ничего не узнает, мы найдем покупателя самостоятельно.

Серафима раздраженно закатила глаза. Как можно быть таким тупым и беспечным?! Этот тип ей совершенно не нравился. Огненно-рыжий, весь какой-то дерганый, с бегающими глазками, словно он все время чего-то опасался. Или высматривал, что бы украсть!

– Отец всегда все узнает, Хохотунчик, – ответила она, пристально наблюдая за Ликоем. – Мы пришли сюда с конкретной целью, так что не будем отвлекаться по мелочам!

– Хороши мелочи! Миллионов на пять-шесть потянут, если найти хорошего клиента!

Ликой уже перешел в следующий зал, передвигаясь в своих кроссовках бесшумно, словно крадущийся кот. Там он быстро отыскал нужную витрину, окруженную начертанными на полу оккультными знаками, и восхищенно замер перед ней, обнаружив цель их сегодняшней операции.

Под высоким стеклянным колпаком на подставке, обтянутой красным бархатом, стояло четыре больших золотых кубка, украшенных драгоценными камнями. Три поменьше составляли ровный треугольник, в центре которого находился самый большой кубок, инкрустированный крупными рубинами. Табличка на витрине сообщала: «Кубки Ивана Грозного, XVI век». Видимо, в те времена не скупились на золото и драгоценности, когда изготавливали царские столовые приборы.

– Нашел! – коротко сообщил Ликой.

– Умница, – ответила Серафима. – Ну, давай!

Ликой извлек из рюкзака небольшой алмазный стеклорез и аккуратно процарапал в стенке колпака квадратное оконце. Затем он легонько ударил по центру квадрата рукояткой инструмента, и стекло ввалилось внутрь витрины. Ликой сунул руку в отверстие, быстро извлек из-под колпака кубки, один за другим, и сложил их в рюкзак. Затем, аккуратно ступая по пентаграммам на полу, вернулся к своим подельникам.

Серафима вдруг поняла, что все это время поневоле задерживала дыхание. Когда парень вышел из зоны действия лазерных лучей, она шумно выдохнула.

– Ловкие пальчики! – похвалила девушка.

– Ты не первая, кто мне это говорит, – улыбнулся Ликой.

– Уже работал с моим отцом?

– Никогда прежде не приходилось. Но я работал с другими, а Барон просто знаком с нужными людьми. У меня были хорошие рекомендации.

– Столько усилий из-за каких-то золотых кубков, – встрял в разговор Хохотунчик. – Они, конечно, усыпаны драгоценностями, но по сравнению с картинами гроша ломаного не стоят.