Читать книгу "Битва аферистов - Олег Шелонин"

— Нет, только один лучик отлетел. Но все равно... символ!

— Это да! — дружно согласились гости.

— Иосиф Виссарионович, как из бункера вылез, сразу сказал: вся надежа на Васю. Достать из-под земли живым или мертвым! Вот меня и достали. Привозят, короче, в Москву, струмент дают, маску, держак — и мы полезли.

— Куда?

— На шпиль, конечно! Спереди я с маской, сзади генералы, полковники сварочник на горбу тянут, за ними лейтенанты с золотыми электродами и подносами.

— Золотые электроды?! — ахнул кто-то.

— Конечно, звезда-то золотая! Чем ее еще варить прикажешь?

— А подносы зачем?

— Так брызги ловить! Драгметалл! За каждую упущенную каплю расстрел на месте!

— А-а-а... Ну и как, получилось? — полюбопытствовал Николай Семенович.

— Спрашиваешь! Я как закончил, самый главный генерал чуть со шпиля не грохнулся.

— Вместе со шпилем? Вот дурак. Зачем он за него брался? — посочувствовала Наталья Васильевна. — Уж я-то знаю, как ты варишь.

— Ты, доча, не пугай великое искусство сварки с варкой шей!

— Так отчего же он чуть не грохнулся? — потребовал у Петровича уточнения зять.

— От удивления. Ну, Вася, говорит, видал асов, но таких... Слушай, у меня тут в именных часах пружинка лопнула, не можешь починить? Часы с руки снимает, крышечкой щелкает и мне протягивает. Да запросто!

И тут Петрович сделал характерный кивок головой, да такой артистический, что на мгновение все увидели сварщика, опускающего на глаза маску, и начал на глазах зрителей-гостей приваривать невидимую пружинку невидимых часов невидимыми золотыми электродами.

Взрыв хохота был такой, что проходящие под окном в этот поздний час редкие прохожие шарахнулись в сторону.

— Петрович, а тебя наградили хоть чем-нибудь? — прорыдал один из гостей.

Рыдал он из-под стола, не в силах разогнуться.

— Пока нет. У нас в России награды редко находят своих героев. Вот если посмертно — нет проблем. А живые герои, кому они нужны? Слюной исходить от зависти?

— Это точно, — согласился с ним Николай Семенович.

— Ну у тебя и тесть! Жванецкий отдыхает! — Друг детства, бывший когда-то свидетелем на свадьбе, вытер платочком выступившие на глазах слезы. — Телевидение б сюда...

— Слышал бы ты непридуманные истории, которые про него меж односельчанами ходят.

— Расскажи!

Друзья вышли на балкон.

— Петрович, а вот... — раздалось за их спиной.

— Так, ребятки, дорожка дальняя, а я с корабля на бал, да после пива...

— Хочу музыку! — заявила Наталья Васильевна, быстро сообразившая, какие проблемы волнуют отца.

Загремела музыка. Захмелевшие гости тут же переключились на новое развлечение. Настало время танцев.

Василий Петрович немедленно рванул в туалет...

— Ты кто?

Василий Петрович медленно поднял голову. Вообще-то он зашел сюда по малой нужде, но, увидев над собой голову дракона, решил, что можно справить заодно и большую.

— У тебя туалетной бумажки нет? — обалдело спросил он у дракона.

Ойхо задумался. Перед ним на толчке сидел старый джентльмен, которого Алеша представлял ему как самого крутого бойца из всех, кого он когда-либо видел. Более того, сын утверждал, что этому товарищу можно доверять. Раз доверяет сын...

— Пара рулонов еще осталась, — честно признался дракон, извлекая из воздуха соответствующие аксессуары, — последнее время и хозяйством-то некогда заниматься. Алеша в беде. Помощь нужна.

Василий Петрович выпятил грудь. Даже сидя на толчке, он в этот момент выглядел так представительно, что Ойхо сразу успокоился. Он еще не знал, чем сможет помочь ему этот лупоглазый старичок, но почему-то был уверен, что поможет обязательно. Не подведет.

4

Петрович не подвел. Когда он грохнулся в кресло для почетных гостей, стоящее посредине тронного зала Черномора, с кипой бумаг в руках, хозяин замка не размазал его по стенке лишь потому, что кресло под нежданным гостем треснуло, и последний с пола выдал обороты речи такой изумительной красоты, что Черномор невольно заслушался, на время забыв о своих проблемах. А проблем у него было много. От дражайшей супруги, Манефы Евсеевны, от подружки доченьки разлюбезной Мари де Интимьяк, в девичестве Машки Кубышкиной, так ее растак! Кто просил помогать дочке бежать? И на себя ведь все взяла, не побоялась. Молодец, конечно. Черномор таких отчаянных любил, но Роксана!.. Единственная дочь! Где ее сейчас черти носят?

— Ты, собственно, кто? — спросил Черномор пыхтящего на полу старика.

— Из фанеры вы их, что ли, делаете? — сердито ответил вопросом на вопрос пришелец.

— Да вроде карельская береза, — Черномор почесал в затылке, — только она не знала, что ее вот так вот, с размаху...

— Кто не знала?

— Береза.

— А-а-а... — сообразил странный посетитель и начал озираться, явно прикидывая, куда бы пристроить свое седалище.

В присутствии царя такое себе могли позволить лишь лица очень и очень высокого ранга, не уступающие ему по должности и званию. Черномор присмотрелся внимательнее и начал трясти головой. Платье пришельца могло поставить в тупик кого угодно. Точнее, не само платье, представлявшее собой самую обычную тройку: фрак, жилет, лакированные туфли — типичный английский джентльмен с рязанским прононсом. Но вот расшита эта тройка была так и обвешана такими знаками отличия, что могла поставить в тупик любого специалиста по геральдике. И мальтийский крест, и регалии ордена тамплиеров... а гербы, расшитые золотом и серебром, говорили о том, что пришелец то ли наследник, то ли родоначальник всех королевских домов, которые Черномор знал, плюс еще нечто... и над всеми довлел символ таинственного ордена дракона, слухи о котором доносились из района Трансильвании. Черномор торопливо щелкнул пальцами, и обломки кресла слились воедино.

Петрович потыкал пальцем в сиденье. Вроде держит. Хмыкнул, осторожно сел.

— Благодарствую. Ну-с, будем знакомиться?

— Царь, — представился Черномор.

— Очень приятно. Петрович.

— Как?

— Вроде и не старый еще, а со слухом проблемы, — удивился старичок. — Петровичем меня зовут! — крикнул он громче.

Черномор хлопал глазами и ничего не понимал. С таким титулом ему сталкиваться еще не приходилось.

— Петрович. Кликуха у меня такая, в смысле псевдоним, я ить, понимаешь, к тебе не просто так, а по поручению.

— Чьему?

— О... О... О...