Читать книгу "Повседневная жизнь пиратов и корсаров Атлантики от Фрэнсиса Дрейка до Генри Моргана - Екатерина Глаголева"

Слово «корсар» появилось в начале XIV века. Происходящее от итальянского corsa (гонка), оно быстро прижилось во французском, испанском и португальском языках. Богатые судовладельцы вооружали корабли и предлагали государству свои услуги по защите его интересов на море, не забывая и про свой карман. Так, купец Джон Хоули в 1399 году организовал карательную экспедицию против французских пиратов, ведших Столетнюю войну на море, напал на побережье Нормандии и Бретани и захватил 34 французских судна. За короткое время он нажил большое состояние, получив при этом звание вице-адмирала за заслуги перед отечеством. Во Франции пребывание в корсарах, по сути, играло роль мореходного училища, школы офицеров для королевского военно-морского флота.

В конце XV века появились каперы, которые получали от государства патент — официальное разрешение на захват и уничтожение неприятельских судов — в обмен на обещание делиться добычей. Каперские свидетельства гарантировали неприкосновенность судна при встрече с дружественными кораблями и статус военнопленных при захвате врагом. В отличие от корсаров каперы выступали на стороне того государства, от которого имели патент, могли действовать только в условиях войны и только против судов неприятеля. Так, в семидесятые годы XVI века просторы Балтики бороздил датчанин Кирстен Роде — капер Ивана Грозного, ведшего Ливонскую войну со шведами и поляками.

Корсары и каперы, которые продолжали грабить корабли в мирное время или по истечении срока действия своего свидетельства, превращались в пиратов, искателей наживы без чести и совести. Пираты могли оказать помощь кому угодно, пока это было в их интересах, но при этом, однажды поставив себя вне закона, рисковали понести наказание от любых властей.

Около 1510 года Алонсо де Охеда основал колонию Сан-Себастьян на берегу карибского залива Ураба (Колумбия). Но скоро провизия кончилась и начались болезни, к тому же колонистам приходилось отбивать атаки индейцев. Спасение пришло, откуда не ждали: с Эспаньолы прибыло судно под командованием некоего Талавера. Его экипаж составляла банда проходимцев, преступников, искателей приключений, которые захватили стоявшее у берегов Эспаньолы генуэзское торговое судно и пустились в погоню за удачей. Оставив в Сан-Себастьяне вместо себя Франсиско Писарро, Охеда на пиратском корабле направился на Эспаньолу за помощью. По дороге он поссорился с Талавером, и тот велел заковать его в цепи. Однако когда разыгрался шторм, пираты освободили испанца и поручили управление кораблем ему как более опытному капитану. Охеда привел полуразвалившийся корабль к южному берегу тогда еще совершенно неисследованной Кубы. Преодолевая страшные трудности и терпя лишения, пираты во главе с новым капитаном шли через неведомые дебри Кубы, переправлялись вброд и вплавь через бурные реки, утопая в прибрежном иле, задыхаясь от жары и страдая от голода. Когда им с большим трудом удалось вернуться в Санто-Доминго, их арестовали, а главарей повесили. Сам же Охеда закончил жизнь в нищете и безвестности.

Но вернемся к корсарам и каперам, осуществлявшим грабеж «на законных основаниях».

Первой страной, направившей свои корабли на перехват испанских галеонов, стала Франция. В 1522 году Жан Форен (или Флери) напал на караван из трех судов, нагруженный сокровищами Монтесумы,[4] которые Кортес отправил в Испанию Карлу V; его добычей стали 300 килограммов жемчуга, 230 килограммов золотого порошка, сундуки с драгоценными камнями и слитки серебра. Флери промышлял в районе между мысом Сан-Висенти и Азорскими островами. Кроме него морским разбоем занимались Гильом Шоде из Онфлера и Жан Фэн из Дьепа, а земляк последнего Жан Анго был владельцем целой корсарской флотилии. Он обнаглел до такой степени, что объявил войну Португалии, разорил ее побережье и осадил Лиссабон, вынудив монарха пойти на уступки. Анго обзавелся собственным «двором» в Дьепе, финансировал экспедиции на Кубу, на Суматру, в Бразилию, в Перу. В 1543 году 800 корсаров из Байонны обрушились, как саранча, на жемчужный остров Маргарита, захватили Картахену и совершили рейд в Санто-Доминго. Французский король Генрих II выдал в 1553 году Франсуа Леклерку, уроженцу Шербура, первый каперский патент на «охоту» вблизи Американского континента: возглавив флотилию из четырех кораблей, он отправился к Эспаньоле, разграбил Кубу и вывез с острова артиллерию, чтобы укрепить ею оборону Бреста. Годом позже Жак де Сор с тремя кораблями и тремя сотнями людей разграбил первую столицу острова, Сантьяго-де-Куба (на это ушел целый месяц), а в следующем году — город Санта-Мария-дель-Пуэрто-дель-Принсипе (современный Камагуэй). В июле, объединившись с Франсуа Леклерком, он захватил Гавану, сжег тамошние церкви (оба были протестантами, а потому мстили католикам) и завладел огромной добычей. С 1536 по 1568 год в Карибском море были захвачены 152 испанских корабля, а еще 37 — в «треугольнике» между Испанией, Канарскими и Азорскими островами.

От французов не отставали англичане: захваченные грузы они сбывали английским купцам, а на специальном рынке в порту Дувра торговали испанскими дворянами. Пираты Пул и Чемпни подстерегали испанские корабли, возвращавшиеся с Антильских островов, в районе между Азорским и Канарским архипелагами и даже имели наглость заходить после грабежа в канарские порты. В марте 1573 года знаменитый Фрэнсис Дрейк объединил свои силы с командой французского корсара Гильома Ле Тестю, картографа из Дьепа, и они совместно захватили следовавший из Перу большой караван испанских судов, нагруженных золотом и серебром. В бою с военным эскортом Ле Тестю погиб.

Испанские короли били врага его же оружием: Фердинанд II Арагонский выдавал каперские свидетельства закаленным в походах «морским волкам» с баскского побережья, обещая им защиту, если они будут наносить урон врагу; баскские китобои с легкостью превратились в корсаров. В 1528 году Карл V, объявив войну Франции и Англии, попросил судовладельцев из северной провинции Гипускоа как можно скорее оснастить каперские суда. Но французские и английские корсары быстро выправили положение, перехватывая торговые корабли прямо в гавани Бильбао. В 1536 году баски, сражавшиеся за испанцев, договорились с басками, державшими сторону французов, что в случае объявления войны те из них, кто первыми получат каперские свидетельства, должны незамедлительно известить «коллег» о том, что они собираются предпринять.

Однако «декларация о намерениях» не означала бездействия: в 1554 году четыре капитана корсаров из Сан-Себастьяна поднялись вверх по течению французских рек, перехватывая торговые суда и забирая в плен вражеских корсаров. Мартин де Кардель с шестью кораблями разграбил окрестности Бордо, захватил 42 больших французских корабля, набитых товарами и вооруженных пушками, и отвел их в Сан-Себастьян. Доминго де Альбистур взял в качестве приза[5] девять кораблей, прибывших с Ньюфаундленда и нагруженных треской. Доминго де Итуран грабил английские рыболовные корабли, промышлявшие в районе Ньюфаундленда. В 1559 году был подписан мир и корсарские войны закончились.