Читать книгу "Планы Преисподней (Ад) - Ольга Рем"

– Тишина, суд начинается. – И в зале наступила тишина. – Итак, ты – грешная душа под номером 666, признаёшь себя виновной. – А душа не могла ничего ответить, так как онемел язык.

– Не молчи, а отвечай, – громко произнёс судья.

– Я не знаю, наверное, виновен, – ответила душа Никиты.

В зале снова поднялся гул от споров, и кто-то выкрикнул:

– Да что тут обсуждать, мы и так знаем, что он наш и не зря ему в очереди дали номер 666.

– Да вам бы все души утащить к себе, в ад, вы ненасытное отродье, – вступился кто-то с правой стороны.

– Да, парень всех при жизни доставал своими делами и поступками, от него родители в итоге отвернулись, он сдох, как собака, а ещё на нём все грехи, которые существуют на земле, так что он наш, – сказали с левой стороны.

Такие выкрики были раз за разом, причём, не смолкали ни на минуту, а судья молча сидел и наблюдал за всем происходящим. Кто-то жалел душу, а кто-то нет, так всё запуталось, что душа уже не понимала, кто за неё, а кто против. И через какое-то время судья вдруг застучал молотком, которые часто лежат перед судьями в земных судах.

– Тихо, – закричал судья. И в зале настала тишина. – Я вас выслушал, а теперь вы должны послушать меня, – продолжил судья. – Итак, мой приговор так ов. – В зале наступила мёртвая тишина, только были слышны шаги за дверью. – Я считаю, – произнёс судья. – что душа под номером 666 «ВИНОВНА».

И левая сторона заликовала. Это была для них ещё одна победа в борьбе за душу. К душе подошёл тот же проводник, что привёл её с земли, и вывел через ещё одну дверь, только перед ней уже никто не стоял, и двери открылись автоматически.

6. Ад

Душа Никиты и проводник шли по тёмному коридору, который вёл вниз всё глубже и глубже. И когда они спустились совсем на дно земли, то вновь пошли по длинному коридору, в котором горели тусклые факелы, а когда вышли в большой зал, где было больше факелов и много ответвлений, из которых доносились крики о помощи, Мурмур повернулся к душе Никиты и произнёс:

– Наш отец пока не хочет тебя видеть, и тебе придётся посидеть в камере до того, как отец надумает тебя увидеть.

– А зачем я ему? И кто ваш отец?

– Ты чего, совсем не читал библию? – спросил проводник.

– Ну, только когда был маленький, а потом как-то не доводилось её читать, – ответила душа Никиты.

– Ах, ну да, ты же у нас самая чёрная душонка на свете, и откуда тебе знать нашего отца, – ответил проводник, а после продолжил: – Нашего отца зовут Люцифер, а вы его часто называете Сатана.

– Значит, это всё правда, что существуют ад и рай? И что суд божий есть, – сказала душа Никиты.

– Ха-ха-ха, – засмеялся Мурмур. И продолжил: – Я знал, что ты черна аж до ужаса, но, что ты неуч? Это перебор, тебя только что вывели из суда, где решили, что ты ВИНОВЕН. А сейчас мы с тобой в аду, тут нет чертей и огромной сковороды, здесь есть только куча демонов со своей иерархией и наш отец, – сказал проводник.

– И что, он тоже будет меня судить или пытки назначит, – спросила душа.

– Но это мне не известно, отец сам решает, что делать с душами, и мы ему не указ, – сказал проводник.

Душа не заметила, как весь разговор они просто стояли в огромном зале, где Люцифер выносит свои приговоры и где очень много кресел, стоящих в огромных рядах, а у самой длинной стены стоял огромный трон в виде костей и был весь чёрного цвета. В общем, жуткое зрелище, пол зала был каменным. Стены были выложены булыжниками, на стенах крепились факелы, а под потолком пара окон.

– Ну, хватит трепаться, пошли, время идёт, мне нужно работать, – сказал проводник.

– А что, в день много душ, – спросила душа Никиты. – По разному, смотря сколько душ судить будут, – ответил проводник. Пройдя по тёмному коридору, дойдя до открытой двери, проводник повернулся к душе и сказал:

– Входи, это теперь твои апартаменты, пока отец не решит, что с тобой делать, а там видно будет, – сказал Мурмур.

– А какие наказания примерно он выносит, – спросила душа Никиты, входя в свою камеру.

– Наказания бывают разными, в зависимости от его настроения и смотря на то, что сможет пройти душа, то есть готова ли душа прислуживать ему вечно, всё будет зависеть от тебя, – закрывая двери, сказал проводник.

– Я готов вечно ему служить, – прокричала душа Никиты и продолжила, – я его не подведу, будь уверен, я готов на всё.

– Ага, мы это увидим, как ты выполнишь своё обещание, – cказал Мурмур почти самому себе, так как уже далеко ушёл от камеры, где заточил душу Никиты. Когда душа Никиты осталась одна, ей стало немного страшно. Сама камера была жуткой, грязной и сырой, у стены стояла каменная лежанка, и больше ничего в камере не было, ну, не считая окна, которое совсем не светило. Было сразу понятно, где ты находишься, ведь на земные камеры она совсем не была похожа, и тюрьма была совсем иная, чем на земле, и всё другое. По ходу весь тот мир, который был на земле, рухнул, и надо было как-то выкручиваться и остаться на плаву.

7. Разговор между камерами

Пока душа Никиты размышляла о том, что его ждёт, и о том, что он сделал за свою короткую жизнь, и что ему это никогда не исправить, и вообще, сколько времени прошло и что это всё значит, или это просто сон, и сейчас он проснётся, а рядом все его родные, и ему не придётся делать никаких выборов. Вдруг душа Никиты услышала чей-то голос, зовущий в темноте.

– Эй, напротив, подойди к двери, – сказал кто-то. Душе Никите не хотелось никуда идти и поэтому она сидела на месте. – Эй, напротив, ты чего, оглох, подойди к двери, нужно поболтать, – сказал кто-то.

Душа Никиты поднялась очень медленно и побрела к двери. Посмотрела в дверное небольшое окошечко, в коридоре никого не было, лишь тусклый свет от факелов.

– Эй, ты здесь, я слышал твои шаги, – сказал кто-то из другой камеры.

– Да, я здесь, – ответила душа Никиты.

– Слушай, как тебя зовут, меня – Максим Спиридонов из Оренбурга. А ты кто? – спросил его кто-то.

– Я – Никита, тоже с Оренбурга. – И между камерами наступила тишина, вдруг душу Никиты как осенило, что это его друг детства, который жил там же, где и его родители, только в соседнем подъезде, и который умер три года назад из-за пьяной драки у себя дома, когда родителей не было дома. – Макс, – закричала душа Никиты, а после продолжила, – ты же умер?

– Да, верно, но, если ты здесь, значит, ты тоже мёртв? – сказала душа Макса.

– Да, это так, я толком ничего не помню, помню с предками поругался и то, что меня сильно корёжило, а после увидел себя со стороны и весь цирк, который тебе, наверное, известен, – ответила душа Никиты.

– Да, тебе досталось, но зато здесь намного сложней, чем наверху, поверь, – ответила душа Макса.