Читать книгу "Тень Альбиона - Андрэ Нортон"

— И тем не менее вы можете выбрать свою преемницу, если у вас хватит на это смелости. Взгляните в огонь, — приказала дама Алекто, — и скажите, что вы там видите.

«Дурацкие цыганские фокусы», — презрительно подумала леди Роксбари, но сила духа старшей женщины была столь велика, что Сара не решилась возражать в открытую. Она послушно уставилась в бледные, просвечивающие язычки огня в камине. Наконец-то она согрелась — нет, не просто согрелась: ей стало жарко, она пылала, она стала духом огня… «Дух огня, вот выбор мой…» Комната заполнилась другими существами. Они окружили Сару со всех сторон. Они пели, и их голоса сливались с музыкой пламени…

— Что вы видите? — настойчиво повторила дама Алекто.

Огонь плясал перед глазами леди Роксбари, и в сознании, измученном горячкой, пламя превратилось в портал, в окно, в занавес над сценой, на которой отплясывали огненные призраки…

…Кренясь и пошатываясь, двуколка медленно продвигалась по улицам Парижа. Вокруг повозки бурлила, свистела и насмешничала толпа — зеваки собрались поглазеть, как маркиза де Рошберре наконец-то склонит свою гордую голову. Сара взирала на них с ледяным пренебрежением, словно была разодета в шелк и драгоценности, а не в эту мерзкую ситцевую сорочку, словно ее голову венчала элегантная прическа, украшенная перьями и кружевами, и волосы ее не были безжалостно срезаны почти под корень…

— Ей мы ничем не сможем помочь. Она горда — даже более горда, чем вы. Смотрите дальше, — приказала дама Алекто.

Танцующая Белая Птица, воительница племени кри, смотрела на селение бледнолицых, откуда отец выкрал ее, когда она была еще младенцем. Справа и слева от нее, затаившись, лежали ее братья-воины. Они ждали сигнала к началу боя…

— Вот дух, который нам нужен. Но мы не сможем дотянуться до нее — и, боюсь, даже если бы смогли, она бы нам не помогла. Дальше.

…Палуба корабля. Деревянные поручни пропитались солью и скользят под ладонью. Она — Сара Канингхэм из Мэриленда, и через несколько мгновений корабль, на котором она плывет, пришвартуется к пристани Бристоля. И во всем этом городе нет ни единого человека, к которому она могла бы обратиться, у которого могла бы попросить помощи…

— Вот эта! — решительно вымолвила дама Алекто, и огненные картины развеялись. Леди Роксбари подслеповато заморгала. Ее переполняла память о полусотне других Сар, что обитали в вероятностных мирах и на краткий срок заполонили ее сознание.

— Что вы со мной сделали?! — возмутилась она наконец. — Вы меня заколдовали! Картинки в огне! У меня нет времени на избитые фокусы!

Жизнь ее двойника тенью легла на сознание маркизы: невообразимое детство в независимой Америке, которая не являлась протекторатом английской короны, личность, столь похожая на нее саму и столь отличная по темпераменту…

— Это такой же избитый фокус, как и клятва, которую вы дали среди Священных Камней, — невозмутимо произнесла дама Алекто. — Вы должны вызвать эту Сару сюда, леди Роксбари. Ее ждет впереди не удача, а смерть — если мы не вмешаемся, — и потому мы можем забрать ее, не нарушая Великого закона. Вы, дитя, примете ее смерть, а она…

— Получит мою жизнь?! Она? Эта пуританская церковная мышь?! — Леди Роксбари была оскорблена до глубины души. Но этот возглас дорого ей обошелся: маркиза принялась хватать воздух ртом и зашлась в новом приступе кашля, так и не сумев совладать с ним. Ей казалось, что жизнь утекает из нее с каждым спазмом, сотрясающим тело, — а вместе с жизнью уходит и все то, что она могла и должна была сделать. То, что непременно нужно было сделать…

— Эта девчонка?! Да она никогда не справится с тем, что могла бы сделать я! — почти беззвучно выдохнула леди Роксбари.

— Она сделает все, что могли сделать вы, — и еще больше. Она спасет Англию — если у вас хватит мужества перенести ее сюда, к нам, — твердо сказала дама Алекто.

Леди Роксбари откинулась на обитую парчой спинку кресла. Комната продолжала вращаться вокруг нее, даже когда она закрывала глаза. Сара чувствовала на себе взгляд Grandmere[2]Пантеи и ощущала, как слабость подхватывает ее и несет на кроваво-тусклой волне в безбрежный океан вечности, осиянный звездным светом. Вечный мир, вечный покой. Но не сейчас, нет, час еще не пробил…

Маркиза горделиво вскинула голову:

— Можете отзываться о моей жизни как вам заблагорассудится, мадам, но никогда не смейте говорить, что мне недостает мужества!

Чистейшей воды безумие — подчиняться этой сумасшедшей, — но судьба не оставила ей другого выхода. Она — Роксбари и не может умереть, оставив обещание неисполненным. Дама Алекто одобрительно кивнула:

— Вы должны идти тотчас, и идти одна. Берите самый быстрый свой экипаж и спешите туда, где вы сможете выполнить свою клятву. Вы должны добраться туда до заката. Сумеете вы снова отыскать это место?

Леди Роксбари была выдающейся наездницей, отчаянно, самоубийственно смелой. Она держала чистокровных лошадей, наилучших, каких только можно было достать в Европе — за деньги или благодаря связям. Но эта скачка наперегонки с солнцем, которую предлагала дама Алекто, была столь безумным предприятием, что заставила заколебаться даже маркизу Роксбари. Ведь чтобы добраться до Священных Камней, нужно было проехать немало миль по скверным проселочным дорогам, а день уже клонился к вечеру.

— Смогу — если у меня хватит сил удержать поводья. — Саре до тошноты не хотелось признаваться в собственной слабости, но деваться было некуда. — Если вы добивались именно этого, мадам, то явились слишком поздно.

— А стали бы вы слушать меня, явись я раньше? — поинтересовалась дама Алекто.

Леди Роксбари промолчала, но в глубине души она знала, что обвинение дамы Алекто справедливо. До утреннего визита доктора Фальконера она все еще надеялась на лучшее и в глубине сердца верила, что провидение поможет ей избежать смерти. Она наблюдала, как дама Алекто повернулась и развязала бечевку на шляпной коробке, которую принесла с собой. Покопавшись в ее содержимом, гостья выбрала маленькую серебряную фляжку. Фляжка заблестела в неярких лучах послеполуденного солнца.

— Это средство вернет вам здоровье на время, пока вы не исполните то, что должны. Но подобные сделки с судьбой имеют свою цену; это питье соберет все часы, что еще остались у вас, и переплавит их в эту краткую вспышку. Когда же его действие закончится, у вас ничего больше не останется. Это ясно?

— Позвольте, — ровным тоном произнесла леди Роксбари и протянула руку. Ее пальцы сомкнулись на узкой высокой фляжке, и Саре показалось, будто сила, содержащаяся в этом сосуде, обжигает ей ладонь. Маркиза снова опустила веки, борясь с завесой тьмы, что начала застилать ей глаза.

— Теперь я покидаю вас. И надеюсь, что ваша светлость приятно проведет вечер. — Голос Алекто Кеннет был совершенно непроницаем.

Леди Роксбари не ответила. Закрыв глаза, она прислушивалась к шуршанию ткани — это дама Алекто надевала плащ и шляпку. Мгновение спустя леди Роксбари услышала, как дверь ее комнаты открылась, потом затворилась: посетительница покинула ее. Чему бы ни суждено было произойти дальше, дама Алекто не собиралась в этом участвовать.