Читать книгу "Я выбираю свободу! - Дарья Кузнецова"

— Может, вы еще и разбавите человеческой свою кровь?

— Лучше так, чем довольствоваться застывшей болотной жижей. — Спутница вновь устало пожала плечами. — Но, надеюсь, ты изучал в детстве биологию и знаешь, что появление полукровок невозможно даже теоретически, все-таки мы — представители разных видов. Ну вот и пришли.

— Что это? — уточнил я, с неприязнью разглядывая фасад здания. Его отделял от улицы небольшой запущенный сад, и это был плюс. Единственный плюс. Угрюмая каменная коробка щерилась на мир небрежно заколоченными окнами. Когда-то дом, наверное, выглядел как весьма роскошный особняк, но теперь невозможно было даже определить изначальный цвет выгоревшей и обшарпанной штукатурки. Колонны, поддерживающие балкон второго этажа, облупились, а две крайних слева вовсе треснули и грозили рухнуть. Левое крыло выглядело особенно жалким и держалось на честном слове, кажется, пострадало, когда под городом шли бои. Полагаю, с тех пор здесь никто не жил.

Внутрь заходить не хотелось. Подозреваю, там ситуация еще плачевней.

— Посольство, — не без ехидства откликнулась она.

— А вы не могли привести это… в относительно жилой вид? — уточнил брезгливо.

— Тебе рассказать, где находится большинство наших специалистов-вещевиков, или сам припомнишь? — скучающим тоном уточнила Тилль. — А те, кто остался жив, слишком заняты более важными вещами, чем обеспечение комфорта горстке бледнорылых.

Мне осталось только промолчать. В прошедшей войне вещевики ценились как хорошие боевые маги и даже выше. Заставить боевого мага служить против воли слишком трудно, чтобы ставить это дело на поток, а магия и воля вещевиков — она другая. Пластичная. Покорная.

Правда, вещевики в итоге все же нашли способ избежать плена: уходили за Грань, когда понимали, что попались. Все уходили, не только короткоживущие люди — практичные гномы, даже Перворожденные предпочитали уйти, чтобы не делать для врагов оружие.

Все дело, конечно, в нем и только в нем, а не в умении предметников договариваться с неживой материей. Длинные тонкие стволы винтовок и тяжелые острые пули, испещренные рунами, — артефакты, придуманные пару веков назад не то темными, не то гномами, не то нашими умельцами. Крошечный и крайне дорогой из-за сложности изготовления кусочек металла, способный отправить за Грань даже бессмертного.

Я хорошо знал ощущение, когда острая головка пули вгрызается в тело и собственная кровь будто превращается в очень злое пламя, жаждущее сожрать твои потроха. Из меня таких за время войны достали шесть штук, а пару вымазанных моей кровью и прошивших меня насквозь я сам выковырнул из дерева и стены. Был бы сентиментален до такой степени, чтобы носить на груди как амулет, можно было бы собрать целое ожерелье.

Боевые маги — основная мишень снайперов, но я оказался феноменально везучим. Или невезучим, учитывая мое нынешнее положение?

— Могу выдать ковриков на всех; вы же любите деревья, поспите на открытом воздухе, — продолжила ехидничать проводница.

— Грязных и с блохами? — уточнил, не глядя в ее сторону.

— Как догадался?

— А что еще можно найти на этой помойке, — пожал я плечами.

— Все лучшее — гостям, — приторным тоном пропела собеседница. — В общем, в перемещениях тебя никто не ограничивает, но помни, что светлых здесь не любят. Очень не любят, — напутствовав меня таким образом, она вознамерилась уйти, но я все-таки окликнул и задал еще один вопрос:

— Почему — Тилль?

— В юности прозвали. За смешливость, — после короткой паузы отозвалась она и ушла, а я остался один перед полуразрушенным домом среди заброшенного сада.

Тилль в переводе на всеобщий[1] — колокольчик. А еще так зовут звонкую яркую пичужку, приносящую весну.

Давно, видать, была та юность…

Некоторое время я еще постоял, ни о чем не думая, а потом сосредоточился на деле. Я — стихийник с серьезным перекосом в боевое направление, и починить дом не смогу, но на уборку меня хватит. Будем надеяться, что здание после этой процедуры не рухнет. С другой стороны, пусть оно лучше рухнет сейчас, чем обрушится на головы обитателей некоторое время спустя.

Тилль

Эльф был… светлый. Настолько светлый, что натурально захотелось запить это зрелище орочьей полынной настойкой. Полфляги вылить в себя, вторую половину — ему на голову, чтобы хоть немного разбавить цветовую гамму. И вообще, говорят, светлым идет зеленый.

Снежно-белые волосы — причем действительно «снежно», они даже искрились на солнце — на лбу были прижаты узкой полоской расшитого хайратника, не дающего им лезть в лицо, и дальше свободно спадали по плечам где-то до талии. Безупречные черты лица — прямой нос, волевой подбородок, красиво очерченные губы, брови вразлет — несли явный отпечаток недовольства окружающим миром. Проще говоря, губы были слегка поджаты, брови — нахмурены. Да и вся поза выражала презрение, если не отвращение. Не думаю, что провинилась только статуя, которую этот тип разглядывал; скорее, его раздражал весь город. И его жители, конечно. Светлый же, тут долго думать не надо, чтобы предсказать реакцию!

Безупречно белая рубашка с расстегнутым воротом и свободными рукавами, на вид новые узкие коричневые штаны и начищенные до зеркального блеска сапоги — все присутствовало на положенных местах. Я пробежалась взглядом по фигуре засланца и с некоторым удивлением отметила несоответствие реальности ожиданиям. Странность заключалась в том, что светлый был… матерым, не знаю уж, как еще кратко выразить общее впечатление. Опытный, взрослый, не только самоуверенный, как они все, но — небезосновательно уверенный в себе. Это угадывалось и по лицу, если приглядеться, но по фигуре читалось гораздо отчетливей.

Я, признаться, ожидала, что пришлют какого-нибудь мальчишку, или форменного неудачника и всеобщее посмешище, или, напротив, какого-нибудь хищника от дипломатии, который и сам забыл, когда его лицо отражало эмоции, не приличествующие случаю. А этот, похоже, был воином.

Приглядевшись к ауре ожидающего эльфа, я удивленно вскинула брови и качнула головой в такт своим мыслям. Воином, да еще каким! Аура полыхала так, что смотреть больно. Стихийник с уклоном в пламя, то есть — настолько боевой маг, насколько это вообще возможно, да и силой его боги не обделили.