Читать книгу "Как исполняются желания - Наталья Порядина"

Один раз к нам пришли пробродить по нашим улицам любопытные звери из зоопарка, но тут мы на них подули, и они превратились в бронзовые скульптуры, чтобы не пугать маленьких детей.

Каждый новый дом был кометой, запускаемой нами в небо к одноименной новой звезде, например, назвали мы дом «Сириус» – и во Вселенной образуется новая звезда Сириус. Таким образом, столицею России стала не Москва, а Юпитер.

Мы, конечно, очень уставали ходить по строительным магазинам типа OBI и покупать всякие там светодиодные лампочки, но последовательное выполнение всяких мелочей было непременным условием сотворения счастья. Мы так и называли наши дизайны – «Место у самого неба или Венская Сказка, в которой свершаются чудеса».

Мы основали даже роддом, он славился тем, что, например, родился мальчик – а тебе в придачу дают еще и девочку, и наоборот.

Апофеозом нашей домостроительной деятельности стал розыгрыш квартиры в качестве главного приза за самый смешной и трогательный рассказик о том, что ты собираешься делать в своей будущей квартире – какую новую жизнь ты мечтаешь начать и с кем ее прожить, но тут мы были очень избирательны и давали в качестве приза квартиру только тем, кто встретил свою большую любовь, а это, как мы знали, встречается не чаще одного раза на миллион.

Сейчас моя доченька, рядом с которой и для которой я сочинила этот рассказ, лежа на солнце у самых нежно шепчущих волн залива, сказала: «Мама, пока ты копалась в своем телефоне (куда я записывала рассказ), я тут уже дом построила»! И показала целую башню из песка с бассейном из окон, которую кто-то сотворил до нее нам на радость, пока она загорала с мамочкой рядышком и терлась о меня любимыми ножками.

23 августа 2015 г.

Шел твомбой по городу

Шел трамвай по городу. Шел твомбой до Сольного собора. До Смольного. Шел собор по городу. Тьфу, совсем вы меня затупали. Запутали, то есть.

И вдруг сломался. И вот всех высадили на улицу, и все стали ждать такси. Мальчик за дяденькой, газетка за тетенькой, будка за дворником, стриж на антенне. Образовалась целая очередь. И все ждали такси. Да, ну это я уже говорила.

Тут подъехала желтая канарейка и всем помахала рукой. И все начали радостно садиться в такси. Только тетя с газеткой остались, сказали, что пойдут в парикмахерскую.

А всем нужно было ехать в Смольный Собор. И вот едут они по городу, и вдруг из-за угла выглядывает Смольный Собор. И стрижик закричал: «Смотрите, собор, нам здесь выходить!» И вдруг собор выглядывает из-за следующего угла. Проехали они еще чуть-чуть, – и снова собор увидели, у остановки. Только купол громадный, а все остальное – где-то внизу, как будто они оказались на огромной горе. Хотели было все выйти, но таксист закричал: «Смотрите, снова собор!» – и забибикал от неожиданности на ажурный крест неимоверных размеров на куполе, мелькнувший спереди из проулочка.

Тогда они вышли из машины и стали осматривать окрестности. Оказалось, что куда ни взгляни – повсюду собор, выглядывает изо всех окон, отражается в них и заслоняет тенью куполов вечернее предзакатное небо. И они поняли, что они со всех сторон собором окружены. Тут таксисту на голову слетела маленькая оранжевая птичка. Он хотел было ее поймать за хвост, но она вспорхнула и перелетела на плечо девочке в белом фартучке и в зеленых носочках. Потом птичка вспорхнула и влетела в двери соседнего колбасного магазина, и когда таксист хотел вбежать вслед за ней, то наскочил на стеклянную дверь, и она ударила его с в лоб. Он не сдержался и пнул ногой окрестную водосточную трубу так, что она отозвалась глухим грустным звоном. И тут все посмотрели на небо. Купола сгустились, что тучи, и стали на глазах вырастать и надвигаться со всех сторон. Когда купола загородили все небо, все поняли, что находятся внутри одного большого-пребольшого купола и теперь они взаперти.

В тишине прозвенела монетка. Это дворник полез в карман за котлеткой, чтобы дать ее пробежавшему мимо и засмеявшемуся котенку. Оранжевая птичка взлетела в небо, пролетела сквозь рассеивающиеся купола, как сквозь дымовую завесу. Это напоминало эффект «Фотошопа». Тогда все поняли, что нужно сделать еще что-нибудь доброе, чтобы купола раздвинулись окончательно и освободили город. И все начали целоваться и клясться друг другу в вечной любви.

Оказалось, что собор сгустился над городом и перекрыл собою все улицы, потому что жители долгое время творили всякие злые дела, а на собор не обращали внимания. И собор решил их перехитрить: стать таким громадным, чтобы его не смогли не заметить. И наконец закрыл собою весь город.

Но смеющийся котенок с оранжевой канарейкой так понравились девочке в зеленых носочках, что она обещала никогда больше не опаздывать в школу и всегда надевать в мороз меховую шапочку.

Шел трамвай по городу. Шел твомбой до Сольного собора. До Смольного. Шел собор по городу. Ой, кажется, что-то я неправильно нарисовала. Шел тарамвай до Смольного Собора, а потом взлетел оранжевой канарейкой. Голубой и оранжевый. Да, вот так, точно.

17 марта 2013 г.

Мое ночное Королевство

Есть в нашем городе одно королевство. Я нашла его случайно как-то субботним вечером.

Какая-то череда событий, вне времени и вне пространства, о которых я сейчас уже не могу вспомнить, и заканчивать эту череду мне так не хотелось, чтобы не сидеть в одиночестве дома, что я готова была на всё, только бы не проводить вечер субботы одной. Ты в те времена очень много работал, и мне тебя совсем не доставалось.

Постепенно смеркалось в городе, я скользила над землёй, чуть касаясь земли, по лёгкой вечерней весне, которая так поманит сладким холодным воздухом, что попадаешь совсем не туда, куда нужно… И делаешь то, чего никогда раньше не делал… И вот, по какому-то наитию я свернула в переулочек, куда раньше никогда не сворачивала, чтобы побыть подольше с весной, и оказалась среди усадеб. Совсем стемнело. На мокром асфальте сквозили огни моей машины.

Я вплывала в заброшенные аллеи средь невидимой листвы и была совершенно одна на свете. Мне казалось, что и я совершенно невидима, и мы с моей машиной – не более, чем отблески вечерних фонарей. Откуда-то в лужу посыпались каштаны – вернее, всплеск в прозрачной тишине, потом другой, потом третий. Я вышла посмотреть. И вдруг – оглушительные трели соловьёв, что, наверное, подумали, что я их буду записывать на радио, и устроили невиданные увертюры. Приближались первые тени усадеб.

Дома – как живые души, ночью они рассказывают те старинные истории, которые хранит вечерняя земля и которые оживают каждую весну в королевских соцветиях каштанов. Мерцали тонкими дождинками трели соловьёв. Усадьбы зажглись окнами и были готовы поведать свои тайны. Я выбрала одну и поставила свою белую карету у парадного крыльца меж двух огромных елей.

Двери сами растворились, скрип печальных половиц. Лестница из тёмного дерева, окаймлённая литой решёткой – переплетения кленовых листьев.

Я не пошла туда. Побоялась, что не вернусь. В полукружии арки наверху звучал знакомый стук сердца. Стараясь остаться незамеченной, я спустилась вниз.