Читать книгу "Ищи, кому выгодно - Инна Бачинская"

Мать Гетмана внушала ей робость. Большая сильная женщина с узлом волос на затылке и тяжелым взглядом узких рысьих глаз. А бабушка Неонила Петровна была славная и всегда радовалась, когда она приходила. Называла Ирушкой. Они оба называли ее Ирушкой – внук и бабушка. Больше ее никто так не называл. Игорь говорил: Ирка или Ируха. Тогда у нее мелькнула было мысль рассказать обо всем бабушке, но она не посмела.

– Ты снова женат? – спросила она ровным голосом, слишком ровным.

– Представляешь, снова! Ленка почти на двадцать лет моложе. Чуть не ровесница сыну. Никогда не ожидал от себя такой прыти. Развод был тяжелый. Ты же знаешь, как у нас бывает! Нам до европейской культуры как до неба. Приехал сюда, думал, год-другой пересижу, приду в себя, оклемаюсь, а там видно будет. И тут вдруг встретил Ленку. Она училась на инязе, а у меня в их вузе была проверка. Говорил со студентами, интересовался жизнью, то се. Сразу ее заметил. Узнал телефон, старый дурак, позвонил. А она влюбилась, я даже не ожидал. У нее одна мать, росла без отца. Мой приятель-психиатр говорит, у нее комплекс безотцовщины… Или как это там у них называется. Ее и потянуло ко мне. Иногда чувствую себя отцом великовозрастной девицы! Воспитываю, учу, вспоминаю себя в этом возрасте – неужели был такой же незрелый?

Хозяин жизни, подумала она. Никогда не был незрелым. Всегда знал, чего хочет. Протягивал руку и брал. Сын в Сорбонне, молодая жена… Красивая, наверное, в перспективе ребенок. А что не впишется в его жизнь, он отодвинет. Всегда отодвигал. Деловито, спокойно. Элементарно.

Она не понимала себя сейчас, не понимала, что испытывает к нему. В чем его можно упрекнуть? Что не женился тогда? Он честно сказал, что не готов. Они оба не были готовы. Ей, правда, не повезло. Такова гендерная справедливость. Женщина платит дороже. Он же мне сломал жизнь, вдруг подумала она. И тут же себя одернула. При чем тут он? Ее мечты, фантазии и надежды – ее личное дело. Он пришел и честно сказал…

Еще она подумала, что вполне могла оказаться на его месте. Могла прийти к нему и сказать: «Извини, я перевожусь в столичный вуз!» Честно прийти и сказать. И что? Она сломала бы ему жизнь? Жизнь – продукт гибкий, ее трудно сломать. Расхожий рецепт – немного здорового эгоизма. И дело. Сожми зубы и делай что-нибудь. Делай дело. Все проходит, дело остается. А что бы он ей ответил? Засмеялся бы и пожелал счастливой дороги. Она так явственно видела эту сцену, что однажды ей показалось, что именно так и было. Нельзя упускать свой шанс. Шанс может выпасть лишь однажды, а любовей много. Никто не виноват, что она такая ущербная… Однолюбка, как сказала однажды Лида Кулик. Зацикленная. Сама виновата. Никто тебе ничего не должен. Элементарно.

Обидно было то, что он так просто взял и ушел. С улыбкой. А что, спрашивала она себя, если бы он рыдал и ползал на коленях, было бы легче? Да, легче, ответила себе. Если бы он сказал – понимаешь, я должен ухватить свой шанс, мне предстоит трудная жизнь, я буду вкалывать днем и ночью, я не хочу тебя связывать… Было бы легче. Конечно, легче. Она бы ответила, что будет ждать, а там посмотрим. Но ему не нужно было, чтобы она ждала. Он развязывался с ней бесповоротно и начинал новую жизнь. Без сожалений и колебаний. И это было больно. А через год женился…

Хватит! Сколько можно копаться во всех этих «если бы да кабы», «пришел-не пришел», «сказал-не сказал»? Двадцать пять лет! Жизнь прошла, а ты все там, неудачница!

…Он записал номер ее телефона. Сказал, что непременно позвонит. Непременно познакомит с Ленкой. Посидим, разопьем бутылочку ликера… Специально для дам, «Айриш крим» называется. Им есть что вспомнить, сказал он. Я часто о тебе думал, сказал он. Ты совсем не изменилась, сказал он. Притянул к себе и поцеловал в щеку.

И они расстались. Она шла по улице, и улица слегка покачивалась. То ли от выпитого шампанского, то ли еще от чего. Вечером она позвонила Лидке. Ей не терпелось рассказать, что Славик Гетманчук вернулся, что он в городе, что они встретились и пили шампанское. Неясные надежды брезжили, какие-то перемены обещались, что-то такое светлое мнилось и виделось…

– Знаю! – ответила Лидка. – Мне звонила Лерка Зеленская. Домой он приехал, камни собирать! Как же! Оттуда просто так не приезжают. Выперли его, потому и приехал. Когда поперли тестя, полетел и твой Славик. А тесть отвечал за все городское строительство. Помнишь аферы с элитными домами и застройками в исторических зонах, все газеты еще кричали? Вот он и сбежал за кордон. Потом супружница подала на развод и обчистила его. Вот он и вернулся. Пусть скажет спасибо, что не посадили. Как он хоть выглядит? Головку держит?

– Прекрасно выглядит. Снова женат, молодая жена.

– Женат? – ахнула Лидка. – На ком?

– На студентке!

– На студентке? Вот зараза! Нет, я всегда говорила, им легче. У них активный диапазон шире. Ты бы, например, смогла выйти замуж за студента? То-то и оно. А эти кобеля запросто! На двадцать лет моложе, на тридцать, на сто! И дети! Вон Энтони Квинн родил в восемьдесят… – Она замолчала. Потом добавила деловито: – Может, устроим междусобойчик? Я обзвоню ребят. Как ты?

– Не знаю. Он здесь уже три года…

– Вот подонок! И никому ни слова! Телефон есть? Дай!

– Они собираются рожать, – сказала Ирина, и в голосе ее невольно прозвучала обида.

– Да ты что? Старый козел! А он уверен, что это его ребенок?

– Ну что ты несешь? А твои чьи? – не выдержала Ирина.

– А как по-твоему?

– Откуда я знаю!

– То-то. И я сомневаюсь. Вовка точно Киркин, а Севка – убей, не знаю!

У Лиды было двое мальчиков.

– Ты что, совсем спятила?

– Дай телефон!

– Не дам!

– Ты что, опять втюхалась? Совсем с катушек слетела? В этого подонка? Я же все равно узнаю! Позвоню Женьке, он знает! Большой привет!

Ночь прошла без сна. Она ворочалась на раскаленных простынях, зажигала свет, выходила на кухню, пила воду. Включала телевизор. Бегала по каналам. На экране бойко спаривались мужчины и женщины. Стоны, откровенные позы, крупный план. Для тех, у кого бессонница. После этого, возможно, им захочется спать.

Она вспоминала его слова, взгляд, большую теплую руку, искала намек на что-то… На возможность чего-то, продолжение и возрождение. То, что он вернулся, было знаком, оменом, обещанием. Чудом это было!

Она смотрела на себя в зеркало: ожидание и загадка, синева под глазами, сухие губы. Сглатывала, напрягая шею – нервы шалят! Попыталась призвать себя не поддаваться, но кто и когда был властен над собственными мыслями? Она вспоминала, и воспоминания сыпались летним дождем – запахло озоном, мокрой травой и листьями. Он ведь тоже помнит, не может не помнить! Как он смотрел на нее! Он сказал, что она не изменилась, такая же красивая. Доверчиво рассказал о себе… Даже в том, что он так доверчиво обнажился перед ней, рассказал о женах и сыне, был намек на их близость…