Читать книгу "Ночь решает все - Кейтлин Крюс"

– Кем вы себя возомнили? – Селеста была в ярости. – Какое право вы имеете оскорблять незнакомых вам людей?

Ее голос грохотал, как водопад.

– Кем бы я ни был, вам будет довольно сложно установить это, пока вы находитесь на заднем сиденье.

– А вам, стало быть, комфортно унижать пассажиров, пока ведете машину? Это просто безумие.

– Так о вас не заботились? Примите мои соболезнования. Возможно, вам следовало найти себе лучшего покровителя. До того, как вы позволили неподходящему человеку наградить вас ребенком.

Рахим не знал, чего ждать после таких слов. Селеста расплачется? А может быть, накинет ремень от брюк ему на шею. Рахим невольно ослабил узел на галстуке. Однако реакция Селесты превзошла все его ожидания. Женщина выпрямилась, подняла подбородок. Рахим почувствовал стыд.

– Позвольте предположить, – наконец сказала она после продолжительной паузы. – Это своего рода игра для вас? Вы вмешиваетесь в жизнь незнакомых вам людей, оскорбляете, унижаете… Что потом? Вам нравится причинять боль? Унижение – ваша цель? Или же вы ожидаете каких-то действий? Ждете, что я выйду из себя, потребую, чтобы вы высадили меня на ближайшем перекрестке? Что вам это дает?

Позади них остался мост, Рахим все так же продолжал двигаться на запад. Единственное, чего ему хотелось, – поскорее сесть на самолет и вернуться в свою страну. На трон, к знакомым правилам, устоявшимся обычаям. Напряжение, наполнявшее каждую клетку его тела, грозило вырваться наружу, и последствия могут быть необратимы.

Прежде с ним никогда не происходило ничего подобного. Все началось с того самого мгновения, когда он впервые увидел эту женщину.

– Можете быть спокойны, – ядовито заверил ее Рахим. – Ни при каких обстоятельствах я не высажу вас на улице. Не сейчас.

– Вы настоящий джентльмен. Нет, правда.

Рахим рассмеялся. Все происходящее напоминало дикий спектакль. Он никак не мог оправиться от той фамильярности, с которой разговаривала с ним эта женщина. По всей видимости, он действительно неплохо прикидывался водителем. Селеста же не играла – она была той самой женщиной, которая разрушила жизнь его брата.

Но их препирательства забавляли его. Рахим уже давно не чувствовал себя настолько живым, свободным в проявлении эмоций. По всей видимости, он окончательно сошел с ума от горя и тоски.

– Мне хочется, чтобы мы оба понимали, кто вы.

Селеста подалась вперед, ее запах щекотал его ноздри. Ее аромат – коричневый сахар, мед и тропические цветы – будоражил его все больше. Он сжал руль двумя руками. Костяшки на пальцах побелели. Рахим перестал узнавать самого себя. Его снедал плотский голод невиданной силы. Он решительно устремил взгляд на дорогу. Он не станет поддаваться на ее провокации.

– Я прекрасно знаю, кто я.

Рахим помнил о своем происхождении и положении, когда вышел из частного самолета несколько часов назад, когда приехал в квартиру Омара, отпустил водителя, отправил охранников в здание. Они не должны были позволить Селесте уйти. Рахим желал собственноручно выдворить нахалку из дома, принадлежавшего его брату.

Да, он знал, кем был, лишь несколько часов назад. Рахим убеждал себя, что ничего не изменилось.

«И не изменится».

– Во-первых, вы – человек, который считает, что унижать женщину – это нормально.

Когда Селеста произнесла эти слова, Рахиму стало дурно. Он заверил себя, что это – раздражение. В его стране никто не имел права разговаривать с ним подобным образом. И сейчас его просто будоражила новизна ощущений.

– Поздравляю. Мама наверняка бы гордилась вами.

Рахим рассмеялся, но уже безрадостно.

– Дело в том, что моя мать умерла, когда мне не было и двенадцати.

– Тем лучше. Она не видит, в какое чудовище превратился ее сын.

Только несколько мгновений спустя Рахим понял, как глубоко она его ранила. Но Селеста еще не закончила.

– К тому же вы строите свои мерзкие предположения о людях, о которых совершенно ничего не знаете.

– Так, выходит, вы не содержанка? Что же, видимо, я ошибся. Так чем вы зарабатываете на жизнь?

– Вы грубый, невоспитанный человек. Это видно с первого взгляда. С первого слова. – Селеста рассмеялась. – Животные ведут себя благороднее.

– Аккуратнее со словами, – предупредил ее Рахим. У хамства были свои пределы. – Мужчины довольно трепетно относятся к своей чести.

– Мужчина ведет себя достойно, – огрызнулась она.

– Ну конечно, – фыркнул Рахим. – Вы будете осуждать меня? Женщина, которая…

– Беременна?

Ее голос был холодным как лед. Настолько ледяным, что Рахим позабыл о том, что она перебила его. Никто не позволял себе этого с того дня, как он взошел на трон вместо отца. К тому же на его памяти этого не делала ни одна женщина.

– Вот уж действительно скандал. Складывается впечатление, что беременность – это нечто противоестественное, хотя у каждого человека есть родители, подарившие ему жизнь.

– Кажется, я перепутал вас с кем-то, – пробормотал Рахим, сворачивая к взлетной полосе. Он был на грани. Энергия, бурлившая в его теле, грозила в самом скором времени перевернуть машину, если он не выберется наружу. – Знаете, я вдруг подумал, что вы женщина Омара аль-Бахри.

– На вашем месте, – вкрадчиво проговорила Селеста почти у самого его уха, – я бы очень аккуратно подбирала слова.

– Почему?

Рахим вдруг понял, что слишком сильно разогнал машину. Перед воротами ему пришлось значительно сбросить скорость. На взлетной полосе его уже ждали. Рахим был рад тому, что этот фарс скоро подойдет к концу. Все же он не умел лгать, притворяться для него было мукой.

– Вы же сказали, что он мертв? Это его ребенок?

– Да. Ну конечно.

Казалось, Селесте стало невыносимо скучно. Но Рахим не обманулся. Селеста была в ярости.

– Думаете, я падшая женщина? Поэтому задаете столько вопросов? Пытаетесь узнать, насколько я соответствую стереотипам – любовница богатого мужчины обязательно должна быть его содержанкой?

– Это так?

Селеста рассмеялась:

– Какое вам дело?

Но Рахиму достаточно было одного взгляда в зеркало, чтобы увидеть истинное положение вещей. Она нервничала, дрожала. Побелевшие руки обнимали живот под рубашкой. Селеста изо всех сил удерживалась от того, чтобы не заплакать.

Лучше бы она сделала это, лучше бы кричала на него. Он бы не чувствовал сейчас такую дурноту. Имел ли он право так жестоко обращаться с этой едва знакомой женщиной?

Рахим решил сейчас отбросить все размышления и переживания в сторону.

– Я просто стараюсь подобрать для вас верное определение. – Он припарковался позади самолета. – Прошу прощения, если вы находите это грубым.