Читать книгу "Свидание под мантией - Дарья Донцова"

Я молча стояла у полированной «стенки», главным украшением которой был телевизор. Ну и как поступить? Петр запойный алкоголик, а его жена самозабвенно играет роль жертвы. На детей они не обращают внимания. Господин Королев агрессивен и, возможно, опасен. Сейчас он в состоянии похмелья, небось у него болит голова. Неизвестно, что Петр выкинет через пять минут. Что будет, если выпивоха решит отнять у Ксюши лыжную палку? Я могу купить отвратительному субъекту бутылку водки или вызвать похмельщика. Но вот беда, по условиям эксперимента я не имею права ничего менять в жизни Ксюши. Ну, например, снять хорошую квартиру и перебраться туда или отправить пьяницу на лечение в клинику. Если это сделает сама Королева, тогда нет вопросов.

Ксения уперла руки в боки.

– Мать! Ты получила вчера за участие в научном эксперименте десятку! Да?

Ирина молча кивнула.

– Значит, сейчас убираешь бардак, который устроил твой муж, – процедила дочь, – вливаешь в пьяницу кофе и велишь ему сидеть тихо. Иначе она… – Ксения бесцеремонно ткнула в меня пальцем, – удерет отсюда, и тебе придется вернуть двадцать кусков.

– Почему столько? – удивилась Ирина.

– Десятка штрафа за срыв научной работы, – объяснила Ксения, схватила меня за руку и втянула в крохотный совмещенный санузел.

Глава 3

– Сядьте на толчок, – попросила она, – надо кой-чего объяснить.

Я опустилась на крышку унитаза и сказала:

– Вам за эксперимент Таисия заплатила больше, чем десять тысяч. И никаких штрафных санкций для участников не предусмотрено.

– Не заплатила, а заплатит, – поправила меня Ксения, – я отдала мамахен аванс, остальное мое. Десятку было жалко, но пришлось с ней расстаться, чтобы Ирка не воняла, увидев вас. Муттер постоянно в поиске бабла, кто ей хоть тысчонку дал, тот ее лучший друг.

– Плохо у вас дома, – вздохнула я.

Ксения села на борт ванны.

– Мать воспитывалась в детдоме. Она появилась на свет при царе Горохе в прошлом веке. Своих родителей не помнит, хотя иногда сочиняет, что в детстве ездила на пони, жила во дворце, спала на шелковых простынях, ела с золотых тарелок. Цирк да и только! Сплошное вранье, которое мамашка выдает в самый неподходящий момент. Один раз заорала в супермаркете в кондитерском отделе:

– Смотри, Ксю, там маленькие пирожные! В родительском дворце повар такие же пек! Мне их в кровать приносили!

Или, как с этой злополучной лампой, она мне набрехала, будто купила ее потому, что такая у ее родителей в спальне стояла. Ни пони, ни золота с шелком, ни фарфора в детстве мамахен не было. А был детский дом в Подмосковье, школа, потом какой-то техникум. Вот чего у нее не отнять, так это упорства, она грызла гранит науки, хоть и дура, а хорошо поняла: единственный шанс вылезти из канализации – это получить образование. Когда она уходила из приюта, ей выделили комнату и помахали ручкой. До свидания, дальше плыви сама.

Через некоторое время Ирка познакомилась с Петром Королевым, своим однофамильцем, и вышла за него замуж. Папашка приехал штурмовать Москву из провинции, из такой дыры, что даже на карте ее нет! От Новосибирска семь часов на автобусе по тайге пилить надо! Впрочем, не знаю, ездит ли там автобус, скорей всего, папахен рассекал на тракторе. Он поступил в столичный вуз, а затем женился на москвичке. Можно было заподозрить его в расчете, но у невесты ничего, кроме красоты, не имелось. Это сейчас Ирка похожа на беременную утку, а в юности она выглядела прилично, да и папашка был симпатягой. Я фотки их видела. В молодости родители не стали сразу заводить детей, в идиотов они превратились позднее. Ирка однажды призналась, что вообще не хотела ребенка, но тут в НИИ, где она работает всю жизнь, а раньше служил и папашка, стали давать квартиры, и, чтобы получить двухкомнатную, товарищи Королевы перестали пользоваться презервативами. Я, так сказать, побочный продукт программы обеспечения населения жильем. Вот Леркой мамахен обзавелась, чтобы заставить мужа бросить пить. Думаю, имей предки тугрики на кооперативные хоромы и не квась Петр по-черному, мы бы с Валеркой никогда не появились на свет. Особых подробностей о прошлом родителей я не знаю, все, что рассказала сейчас, Ирка выдавала порционно в разные годы. Мамахен ненавидит воспоминания, она редко поет про золотые тарелки и пони. Обычно байками на тему «Детство, отрочество, юность» увлекаются старики, а никаких бабушек с дедушками у нас отродясь не было. Ирка родителей не знала, да и папашка своих никогда не вспоминает.

И тут раздался долгий звонок в прихожей, Ксюша, прервав рассказ, метнулась туда и открыла дверь. Санузел она не закрыла, я увидела входящую в квартиру старуху, замотанную в серый платок.

– Вы к кому? – удивилась Ксения.

– Ирина Королева тут проживает? – спросила бабка.

– Да, – кивнула девушка.

– А ты ей кто? – поинтересовалась незваная гостья.

– Дочь старшая, зовут Ксенией, – ответила моя напарница.

– Ну здравствуй, внученька! – заголосила нежданная гостья. – Дай зайти, сейчас все тебе объясню.

Ксюша попятилась. Старуха ужом ввинтилась в квартиру и вытащила паспорт.

– Смотри, ягодка, я Полина Сергеевна Королева, место прописки город Прудное.

Я, выйдя в прихожую, не сдержала любопытства.

– Это где такой город?

– Недалеко, – ответила бабушка. – Так и будете на пороге меня держать или чаем угостите? Сейчас все расскажу. Ирочка-то где? Доченька моя любимая?

Не дожидаясь ответа, Полина Сергеевна вошла в кухню и запричитала:

– Вот она, кровиночка! Красавица.

– Вы кто? – опешила Ирина, сидевшая за столом. – Что за побирушка?

– Нехорошо родную мать обзывать, – ехидно заметила Ксю.

– Чью мать? – не поняла Ирина.

Ксения показала пальцем на гостью.

– Твою.

– Я интернатская, – растерянно пробормотала хозяйка квартиры.

Полина Сергеевна без приглашения опустилась на табуретку.

– Родные мои, не велите казнить. Дайте слово молвить. Я Ирочку родила совсем юной. Ни кола, ни двора, ни денег, ни мужика законного у меня не было. Глупость, конечно, страшная ребенком обзаводиться, но я как девчонку в родилке увидела, так ее и полюбила! Без памяти!

Ирина начала шмыгать носом.

Я дала себе честное слово, что не стану вмешиваться в беседу, но не выдержала:

– Без памяти. Очень точное определение! Сдали новорожденную в детдом и забыли.

– Зря ты кипишь, – мягко сказала Полина Сергеевна, – не знаешь – не говори. Я Ирочку три года воспитывала, во всем себе отказывала, а потом в тюрьму загремела. Родственников никаких, вот дочку в приют и определили.

– Как – в тюрьму? – отшатнулась Ксюша. – За что?