Читать книгу "28 панфиловцев. "Велика Россия, а отступать некуда - позади Москва!" - Владимир Першанин"

Сержант понимал не хуже своего командира, что их взвод, лишенный артиллерийского прикрытия, могут спасти только активные действия. А они повлекут за собой новые потери. Но и другого выхода не оставалось.

Лейтенант и два десятка красноармейцев такими же быстрыми перебежками сближались с атакующими. Столкнулись едва не в лоб в низине среди редких осин с опадающей листвой.

Обе стороны были готовы к бою. В первые же минуты погибли и были ранены сразу несколько человек. Андрей, прошедший хорошую школу штыкового боя, которому всегда уделяли немалое значение в военных училищах, заколол точным выпадом унтер-офицера.

Своих красноармейцев он тоже кое-чему успел научить. Тимофей Савенко, спортсмен, ловкий и быстрый в движениях, ударил штыком в живот рослого солдата. Выдернул лезвие и схватился с другим немцем.

Казах Тимур Машеткулов из Алма-Аты (где формировалась 316 я дивизия) ударил штыком автоматчика. Но тот хоть и был ранен, успел нажать на спуск и прошил Тимура очередью.

В этом бою немцам помогали автоматы, которыми были вооружены не менее половины атакующих. Они пятились от штыков и стреляли в упор. Наступил момент, когда начали отступать бойцы Краева.

У некоторых не выдержали нервы, когда они увидели, как автоматы буквально скосили передовую группу. Наверное, немцы одержали бы в этой схватке верх. Но их подвели два обстоятельства.

Рукопашный бой завязался со всей жестокостью. У немцев тоже не выдерживали нервы при виде узких четырехгранных штыков, вонзающихся в тела их камрадов. Они буквально опустошали магазины длинными очередями, чтобы уйти от смертельных ударов.

Вдруг наступил момент, когда сразу у нескольких солдат опустели магазины, их требовалось перезарядить. Краев понял, что сейчас медлить нельзя.

Штык его винтовки погнулся. Андрей выхватил из кобуры пистолет «ТТ», полученный еще в училище, и несколькими выстрелами уложил заместителя командира немецкого взвода, обер-фельдфебеля.

– Ребята, вперед! – кричал лейтенант. – Кто там пятится?

Расстрелял остаток обоймы, вставил новую. Немцы отходили, прикрывая друг друга огнем. Но отступали и бойцы Краева. Прямо на них шел танк, который до последнего держали в резерве.

Это был средний танк «Т 3». Громадина по меркам сорок первого года. Массой двадцать тонн, с усиленной броней, 50 миллиметровой пушкой и двумя пулеметами.

Следом за ним поднялся в новую атаку уже весь немецкий штурмовой взвод. Непонятно, почему командир взвода сразу не использовал свою главную ударную силу. Скорее всего опасался противотанковых пушек. Возможно, уже обжигался, бросая в атаку всю свою технику и людей.

Сейчас, убедившись, что артиллерии у русских нет, наступал решительно. «Т 3» вел огонь из пушки и пулеметов, снова выполз бронетранспортер, активно поддерживали атаку мотоциклисты.

Один из них неосторожно подставился под очереди «максима». Тяжелый, устаревший пулемет обладал ценным качеством – высокой кучностью стрельбы, особенно в опытных руках.

Немецкий пулеметчик дернулся и выпустил рукоятку «МГ 34». Водитель круто развернул «цундапп», уходя от огня, но его догнала следующая очередь, и мотоцикл загорелся.

Водитель пытался вытащить раненого камрада, но язык пламени хлестнул его в лицо. Он отшатнулся, сделал один, другой шаг, прикрывая обожженное лицо руками.

Пулеметчик кое-как выбрался из коляски. Пуля из трехлинейки догнала и опрокинула его на землю. Взорвался бензобак, и мотоцикл превратился в горящую груду металла, где, треща, детонировали пулеметные патроны. Затем взорвались сразу несколько гранат, разорвав коляску по швам.

Танк наехал на пулеметное гнездо, раздавил «максим» и провернулся всей массой, вминая обломки и тела людей в землю.

Из соседних окопов вылетели две гранаты. Швыряли их наспех, под огнем, обе взорвались, не долетев до цели.

У некоторых бойцов имелись бутылки с горючей смесью. Обращаться с ними толком не умели, да и брали неохотно. Все знали, что случайно разбитая бутылка сожжет человека живьем и спасения от этого липкого пламени нет.

Летом и осенью сорок первого года единственным противотанковым оружием в советской пехоте являлись гранаты и бутылки с горючей смесью. По приказу Сталина еще в июле в ротах и батальонах были созданы специальные команды «истребителей танков».

В связи с быстрым отступлением наших войск эти команды просто не успевали готовить, да и надеялись больше на артиллерию.

В дивизии Панфилова еще в период формировки «истребители танков» прошли краткую учебу. Здесь, на Северо-Западном фронте, пока стояли в резерве, тоже тренировались, хотя использовались в основном учебные деревянные гранаты.

Лейтенант Краев, предчувствуя характер будущих боев, тренировал своих бойцов всерьез, даже выпросил несколько боевых гранат, которые швыряли в макеты немецких танков. Макеты разносило на куски, но как все будет происходить в настоящем бою, предсказать было трудно.

Эта подготовка была несовершенной. Гранатами и бутылками с «горючкой» танк одолеть трудно. Особенно на открытой местности, где, кроме окопов, нет никаких укрытий. Высунешься – словишь очередь, а промедлишь – тебя раздавит танк.

Но в самый напряженный момент боя навыки, полученные за время тренировок, сыграли свою роль.

Иван Коржак швырнул увесистую «РПГ 40». Бросать из узкого окопа гранату весом более килограмма было не только несподручно, но и опасно.

Поставленная на боевой взвод, она могла взорваться даже при легком толчке или задев за куст. Приходилось подниматься едва не до пояса, чтобы сделать нормальный бросок, хотя бы на полтора десятка метров.

Несмотря на большую физическую силу сержанта, граната не долетела до танка двух-трех метров и взорвалась с оглушительным грохотом. «Панцер», как пришпоренный, дал полный газ и свернул в сторону – идти на окоп отчаянного русского командир машины не рискнул.

Опустив до предела пушку, выстрелил, следом заработал пулемет. Ячейка Ивана Коржака была в «мертвом пространстве», очереди летели слишком высоко. Но экипаж «Т 3» по опыту знал, что русские не выдержат и начнут выскакивать наружу, пытаясь спастись.

Действительно, выскочил один, второй боец. Но третий бросил бутылку с горючей смесью, которая разбилась о бортовую броню.

Липкое дымное пламя не могло причинить большого вреда. Горючая смесь была опасна, когда проникала сквозь решетки жалюзи в двигатель. Но и сейчас экипаж почувствовал себя неуютно.

Гусеницы растащили горящую жидкость по всей длине машины, дым проникал в смотровые щели. От жара лопнул и загорелся металлический ящик с инструментом, ветошью и смазочным маслом.

Наводчик удачным выстрелом разнес окоп, откуда вместе с комьями земли вылетели куски человеческого тела и сплющенная каска. Из другого окопа красноармеец попытался бросить гранату, но толчок выбил ее из рук, и она взорвалась за бруствером.